появилась бритва, которая устремилась Алексу в промежность.
— Мне не нужно тебе угрожать, капитан, — прошептала она, прижав стальное лезвие к его гениталиям. — Я просто предупреждаю тебя... ради твоего же блага.
Райли схватил руку Наоми за тонкое запястье и отвел бритву.
— Я хочу поговорить с самим сеньором Марчем, а не с его служащим.
На лице рыжей появилась широкая улыбка, образуя две скобки в уголках ее губ.
— Ни с кем другим вы не будете разговаривать, — ответила она, явно позабавленная его просьбой. — Для вас этот служащий подобен Иисусу Христу, — добавила она, театрально раскинув руки, от чего проходившая мимо прихожанка в возмущении повернула голову. — Без меня нет спасения.
Их голоса привлекли внимание прихожан, и все больше и больше осуждающих взглядов устремлялись на них с церковных скамей. Но для Наоми это, похоже, не имело никакого значения. Скорее, ей нравилось привлекать внимание публики.
— Мы вернем выданный нам аванс, — попытался установить разумный контакт Райли. — И я даже готов прийти к выгодному соглашению с учетом будущих контрактов.
На этот раз Наоми громко рассмеялась на всю церковь.
— Будущее? — повторила она с таким видом, будто услышала веселую шутку. — Ни у кого из вас не будет будущего, если вы не доставите мне товар.
Вокруг стала собираться небольшая толпа, из которой послышались требования покинуть храм. Джек смотрел на них с беспокойством, и Алекс начал опасаться, что при продлении этой ситуации кто-нибудь вызовет полицию. А женщина, казалось, не обращала на это никакого внимания.
— Сегодня вечером, — наконец смирился Райли, бросив подавленный взгляд на своего помощника. — Сегодня вечером отдадим. На железнодорожном вокзале.
— Нет. Отдай мне сейчас, — возразила Наоми, протягивая руку.
— Мы должны доставить товар сегодня, — напомнил он, — но время передачи не оговаривалось.
— Сеньору Марчу не понравится ваше отношение.
— А мне не нравится ваше. Но мы здесь не для того, чтобы стать друзьями, не так ли?
Рыжая, похоже, мысленно сосчитала до десяти.
— Через час, — решила она. — На вокзале.
Райли покачал головой:
— В полночь.
— Не вам устанавливаете условия. Сеньор ...
— То, что нужно сеньору Марчу, — прервал он ее, — это товар, который мы договорились доставить. Ты собираешься сказать ему, что у тебя его нет, потому что ты не захотела подождать пару часов?
Взгляд Наоми стал резче, она сжала зубы, но сдержалась и промолчала.
После нескольких секунд ожидания ответа, которого не последовало, Райли добавил:
— Буду считать это знаком согласия.
Не давая ей времени ответить, он повернулся и пошел прочь.
— Капитан! — окликнула она его, когда он уже отошел на десяток шагов.
Алекс остановился, полуобернувшись.
— Надеюсь, что ради блага твоего и твоей команды, — громко произнесла она, не заботясь о том, услышат ли ее окружающие, — ты не вздумаешь играть со мной. Это было бы последней ошибкой в твоей жизни. Ты меня понял?
Райли посмотрел на белокожую женщину в хиджабе, которая, казалось, хотела сжечь его глазами. Больше говорить было нечего, поэтому он продолжил идти, сопровождаемый Джеком.
— Мы облажались, не так ли? — спросил галисиец, подойдя к выходу.
Райли незаметно кивнул:
— Еще как!
Через полчаса пять членов экипажа вместе с доктором Риэ, сидя в кают-компании «Пингаррона», обменивались грустными взглядами и жестами разочарования.
Капитан и Джек рассказали им о том, как прошла встреча с агентом Марча, и выражения их лиц мрачнели, словно бы они присутствовали на похоронах.
— А если мы передадим ему похожую пробирку и скажем, что гриб погиб от жары? Это не будет нашей виной, — предложила Жюли.
Райли покачал головой:
— Я не думаю, что для них это будет иметь значение. Если гриб погибает, то и мы умираем. Финита.
— Но как он сможет определить? — спросил Сезар. — Это же просто сосуд с каким-то киселем. Чтобы увидеть гриб, нужно использовать микроскоп.
— Насколько я знаю Марча, держу пари, что он у них имеется.
— Мне тут пришло в голову, — сказал Джек, поглаживая бороду. — Что, если мы дадим ему пробирку с грибом ... но не таким? — Он повернулся к Риэ. — Они смогут заметить разницу?
Доктор поднял руки ладонями вверх.
— Я смог бы, — сказал он без колебаний. — Это зависит от того, насколько компетентен тот, кто это проверяет.
— Что ты об этом думаешь, Алекс? — спросил его помощник.
Капитан снова покачал головой:
— То же, что и прежде. Марч наверняка послал кого-то, кто может отличить один гриб от другого. Но даже если это и не так... рано или поздно они бы раскрыли обман.
— К тому времени мы могли бы быть очень далеко, — заметил Сезар.
Райли криво улыбнулся:
— Далеко откуда? Речь идет о Хуане Марче. Он найдет нас, где бы мы ни прятались, — хотя бы только для того, чтобы показать пример возможным ослушникам.
— Мир очень большой.
— Но недостаточно большой.
— Ну и что? Мы сдаемся? Заберем лекарство у больных, чтобы отдать его нацистам? — вмешалась Жюли, посмотрев на камбузный холодильник, где хранилась пробирка.
— Я не думаю, что у нас есть много других вариантов, — устало произнес Райли.
— Carallo, Алекс, — выругался Джек. — Ты не можешь говорить это всерьез.
Капитан «Пингаррона» внимательно посмотрел на своего помощника и переплел пальцы с терпеливым видом:
— Если у тебя есть идея получше, я буду счастлив ее услышать.
— Не знаю, но если эта штука попадет в руки немцев… — Он с отвращением покачал головой. — Они уже оккупировали всю Европу, и англичане почти не сопротивляются. Блин, я не хочу быть тем, кто поможет им выиграть проклятую войну.
— Я тоже, мой друг.
— Да? А ведь мы будем ими, если отдадим эту пробирку Марчу.
Глаза Райли внезапно загорелись:
— Не обязательно.
Галисиец, нахмурившись, подался вперед:
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, — Райли откинулся на спинку стула, — что для того, чтобы выполнить контракт и спасти нашу шкуру, мы должны отдать Марчу пенициллин... но так, чтобы немцы не могли его использовать. Марч не должен передать им его.
— Куда вы клоните, capitaine? — поинтересовалась Жюли.
— Вы попытаетесь убедить Марча не продавать
