потрудился позвонить ему. Единственным вкладом его отца в трудные времена Розали была оплата ее больничных счетов.
Больше всего я боялась за Люцифера. Он больше не был самим собой.
Он не улыбался по-настоящему, почти не ел и не спал. В его глазах были только боль и опустошение. Как будто он предвкушал момент, когда ему пришлось бы отпустить свою мать, хотя и не был к этому готов.
В коридорах больницы было тихо, если не считать глухих шагов нескольких медсестер, осматривавших пациентов. Была почти полночь, и часы посещений закончились, но я не могла уснуть. Мне ужасно нужно было увидеть Люцифера.
Подойдя к закрытым двойным дверям, я знала, что за ними был Люцифер, сидящий рядом со своей матерью и держащий ее за руку. Я не была уверена, что смогла бы еще увидеть его таким сломленным. Это зрелище тяжелым грузом легло мне на грудь.
Почему Бог? Почему ты должен был так поступить с Розали?
Когда я медленно открыла дверь, я увидела его. Он сидел рядом с кроватью Розали. Его волосы торчали во все стороны, и с первого взгляда я поняла, что он часами теребил их. Но когда я увидела, как тряслись его плечи, я поняла, что он плакал.
Плакал по своей матери.
Я наблюдала издалека, не зная, что делать. Подойти и присоединиться к нему? Вернуться домой? Позволить ему провести это время со своей матерью?
Что мне делать? Что я могла сделать, чтобы унять его боль?
После нескольких минут попыток найти ответ я поняла, что, что бы я ни сделала или ни сказала ему, я не смогла бы унять его боль. Итак, я глубоко вздохнула и решила подойти к нему и посидеть с ним несколько часов.
Нерешительно я приблизилась к кровати Розали. Мои ноги отяжелели, когда я была рядом. Люцифер сидел ко мне спиной, поэтому не подозревал о моем присутствии. Но когда я была в нескольких футах от него, я услышала его голос, и это остановило меня на полпути.
— Я не смогу сделать это без тебя, мама… ты — все, что у меня осталось.
Он протянул руку и взял ее в свою, и мою грудь сдавило так сильно, что стало трудно дышать. И все же я застыла на месте. Глаза Розали были полуоткрыты, как будто она была слишком слаба, чтобы держать их открытыми. Ее губы были сухими, а под глазами залегли темные круги.
— Пожалуйста, не бросай меня. Я не буду собой, если у меня не будет тебя. Я люблю тебя, мама… Только, пожалуйста… пожалуйста, не бросай меня.
Люцифер долго молчал. Мне следовало отступить, дать ему уединение. Но я не могла сдвинуться ни на дюйм. Он судорожно выдохнул, прежде чем продолжил.
— Я потеряю часть себя, если ты бросишь меня, мама. Я потеряю веру в любовь и доверие, зная, что когда их отнимут, это разорвет мое сердце. И потеря тебя заставит меня чувствовать то же самое, и я не смогу вынести этого снова в своей жизни. Останься со мной, мама. Пожалуйста.
Он прочистил горло.
— Я не готов отпустить тебя. Я никогда не буду… Я просто не могу этого сделать…
Он сжал руку Розали.
И вот тогда я поняла, что происходило.
Именно тогда казалось, что мир останавился на том, что казалось вечностью.
Розали умирала, и это ее последний момент.
— Люцифер… — прошептала Розали, с трудом выговаривая слова. — Не будь таким. У тебя уже есть брат и отец, и кое-кто, кто нежно любит тебя, и я уверена, что она никогда не бросит тебя и не разобьет твое сердце. Но если ты потеряешь свою веру, тогда у нее будет разбито сердце. И я не так воспитывала тебя, Люцифер. Любовь всегда рядом с тобой, и ты тоже должен быть рядом ради любви.
Печальные глаза Розали встретились с моими.
— Видишь, она всегда будет с тобой, точно так же, как и я…
Люцифер повернулся и посмотрел на меня, и впервые за долгое время я увидела намек на облегчение в его глазах.
Я грустно улыбнулась, и мой взгляд скользнул по Люциферу, сидящему со своей матерью. Я придвинула стул по другую сторону кровати и взяла Розали за руку.
— Я рад, что ты здесь, Тейя.
Я улыбнулась, целуя тыльную сторону ее ладони.
— Я тоже рада быть здесь.
— Я просто хотела бы, чтобы моя жизнь закончилась по-другому.
— Скоро ты окажешься в гораздо лучшем месте, — прошептала я.
Розали улыбнулась.
— Как прекрасно. Я всегда хотела, чтобы кто-то нежно любил меня, — ее лицо вытянулось. — И тот, в кого я действительно влюбилась… Прежде чем мы смогли жить вместе, он скончался.
— Я уверена, он будет счастлив воссоединиться с вами. Как его звали?
— Генри, — пробормотала она с легкой улыбкой, как будто само это имя навевало на нее воспоминания.
Я посмотрела на Люцифера, который изо всех сил цепляется за руку своей мамы.
— Тейя?
— Да, Розали?
— Пожалуйста, присмотри за моим сыном, когда меня не станет… Он очень тебя любит. Я просто хочу, чтобы ты была рядом с ним. Ты нужна ему.
Я улыбнулась, слушая, и слезы текли из моих глаз, покрывая мои щеки.
— Я всегда буду рядом с ним. Клянусь своим сердцем.
Она повернулась к Люциферу, обхватила его лицо слабой и дрожащей рукой.
— Милый, ты не прочтешь мне письмо, которое лежит на столике?
Я заметила, как его челюсть сжалась, а в глазах появились новые слезы, когда он кивнул, хватая листок бумаги.
Я наблюдала, как двигался его кадык, когда он сглотнул и прочистил горло, читая письмо:
— Дорогая Розали,
Если ты когда-нибудь получишь это письмо, то знай, что я умер. Но знай, что я умер с образом твоей прекрасной улыбки, запечатленным в моем сознании.
Я знал, как сильно ты хотела жить со мной, и я никогда не забуду о прекрасных воспоминаниях, которые мы создали вместе. Но я знал, что твой сын всегда был для тебя на первом месте, и ради него ты была готова пожертвовать своей любовью ко мне. Ты никогда не говорила мне этого, но я ясно видел ответы в твоих глазах. Они никогда не лгали.
Но больше, чем моя страна, я делаю эту работу, чтобы защитить тебя и твоего сына. Несмотря на то, что я каждый день сражаюсь с врагом, доказывая, что я герой, но на самом деле ты всегда будешь моим героем.
Ты, вероятно, получила известие о моей смерти от моих друзей. Я знаю, ты чувствуешь
