- Здесь много вещей. Неплохо бы взять кого-нибудь в помощь.
- Действительно. Погоди, Гойнер. Позовешь Молдера?
- Да.
- И передай эльфам, что у нас объявился шпион. Пусть готовятся к гостям. И еще... нужно отправить посыльного... в столицу, - она открыла тумбу и посмотрела на Гойнера, - Хотя погоди! Пока не отправляй.
Аббат поклонился и вышел.
- Не представляю, что нам теперь делать. Император будет весьма недоволен сложившейся ситуацией.
- Недоволен? - Эймвир усмехнулся, - Ты шутишь?
- К сожалению, да. Кого-то точно ждет виселица. Ты-то можешь не бояться, я скажу за тебя слово, если оно будет что-то стоить перед казнью. Да и вряд ли они лишат Мирель нового Наставника.
Эймвир с задумчивым видом сел в кресло.
- Раз уж мы заговорили о таких печальных вещах, может расскажешь, кто ты?
- Какая тебе разница?
- Никогда еще не встречал таких интересных и серьёзных женщин. Я удивлен. По-хорошему удивлен... Нет, неправильно. Восхищен - вот что подходит больше.
- Я угробила все. Я не оправдала той ответственности, которую на меня возложили. Чему тут можно восхищаться?.. А, поняла, ты пытаешься так утешить меня? - она посмотрела ему в глаза, - Нет? Поверь мне. Оно того не стоит.
- Ты была в Отряде?
- Да. Когда-то.
- С кем?
- Уибрин. Уибрин Эсорри и пятеро охотников.
Эймвир сглотнул.
- Господи помилуй их души...
- Кейнерт сожрал печень Уибрина у меня на глазах после того, как шайка его выродков всех перебила. Они оставили мне жизнь чтобы поиздеваться... и изучить, как устроено мое тело. Видимо, раньше они не встречали женщин-охотников.
- Они что, пытались тебя...
- Нет. Слава Богу, летунам мы не по вкусу, - она невесело усмехнулась, - История Мирель тронула меня не поэтому. Слышал о банде Черного Барсука?
- Они промышляли на дорогах южнее столицы.
- Верно. Моя семья перебиралась в столицу из южной деревушки, название которой вряд ли тебе о чем-то скажет. Нам повезло встретиться с тем Барсуком.
Ошеломленный, Эймвир принялся раскладывать вещи.
- Взрослых убили, а мне тогда было тринадцать лет. Понимаешь?
- Насколько могу. Не представляю, через что ты прошла. Знаю лишь, что Черный Барсук был очень жестоким. Его не зря прилюдно кастрировали, а затем четвертовали.
- Они «веселились» со мной каждый день два месяца подряд. Несколько раз я пыталась убить себя, но они вмешивались и все становилось еще хуже. Однажды мне удалось крикнуть в удачный момент. Банду повязали, а меня отправили в монастырь. Столичный монастырь при Коллегии. Там-то меня увидел господин Коргвин и взял под крыло. Я училась, проводила время в хорошей компании и постепенно отстранилась от того, что произошло. А затем... Коргвин решил отправить меня в Отряд. Ведь, как он говорил, я была "весьма боевая и смелая", - она вздохнула, - Кейнерт жрал Уибрина на первом же моем боевом выходе. Дальше рассказывать?
Эймвир раскладывал книги на столе, перелистывая каждую из них в надежде увидеть меж страниц что-нибудь интересное.
- Это Коргвин назначил тебя сюда?
- Сначала монастырем Арбиен занимался сам Коргвин. Он бывал здесь очень часто и брал меня с собой. Общение с эльфами вновь помогло мне прийти в норму. Увидев, как я веду себя с эльфами, он решил оставить монастырь на меня. Никто из здешних не был против... - перебирая содержимое тумбы, она замерла, - Знаешь, после гибели Отряда у меня не появилось страха, как у тебя. Я не чувствовала страха даже в тот самый момент, когда Кейнерт с искренним сожалением смотрел мне в глаза, облизывая свежую человеческую кровь со своих губ. Я лишь хотела, чтобы все это поскорее закончилось. Хотела сдохнуть. Но он... оставил меня в живых. Кейнерт тогда сказал лишь одно слово: живи - и все кончилось. Меня отпустили.
Вояка замер, уставившись на неё, как завороженный.
- Теперь меня постоянно преследует навязчивая мысль. Знаешь, какая?
Эймвир отрицательно мотнул головой.
- Кейнерт отпустил меня не просто так. Он сделал это для чего-то. Во имя чего-то внушительного, масштабного. Я видела это в его взгляде тогда. Никто еще не смотрел на меня так… - она невольно поежилась, - Я смотрела в его глаза и чувствовала, что моя жизнь нужна этому миру. После той встречи я мыслю о смерти не как о избавлении, а как о досадной помехе. Не знаю, как он это сделал, но он дал мне волю к жизни. Волшебник херов.
Эймвир дрожащими руками положил последнюю книгу. Он вспомнил, как говорил сегодня с Мирель о Господе-спасителе. Кейнерт стал им для Мальвен.
- Досадной помехе к чему? Что ты хочешь сделать? Убить Кейнерта?
- Нет. Я не хочу его смерти… Моя мечта другая. И ей больше не суждено сбыться, - она уставилась на дверь, - Подслушивать нехорошо, мальчишка.
Молдер вошел с виноватым видом.
- Гойнер сказал, что Вам нужна помощь.
- Осмотри верхнюю полку. Ищи какие-нибудь подозрительные записки, недавно сделанные пометки мелким, неразборчивым почерком, тряпки.
- Ясно, - путовальщик осторожно протиснулся мимо Мальвен и заглянул в
