достать рукой. Свет проходил сквозь густые, почти белые облака, пробивался широкими лучами через лиственную Крону и будто бы стекал по стенам дворца, разлетаясь в стороны мелкими брызгами. Искрился, отражаясь от цветных оконных стёкол, блестящих набалдашников и резных парапетов, а также украшенных золотом и драгоценными камнями башенок.
Нельзя было не ахнуть, попав сюда. Не зажмуриться, на мгновение потеряв способность видеть. Не обомлеть. Даже Эндрилу, который провёл здесь почти всю жизнь, пришлось прикрыть глаза ладонью.
Монструозных размеров дворцовый комплекс высился перед ним, уютно расположившись между четырьмя исполинских размеров ветвями, будто, как и они, вырастал из самой дворцовой площади. Ветви эти, покрытые многовековой корой, почти цепляли листвой облака. Но и само здание было им под стать. Массивные каменные стены, огромные деревянные створки дверей, мраморные колонны на крыльце. Бесконечное количество башенок и полукруглых балконов, напоминавших грибы на нижних ярусах Древа.
Главное здание — башня по середине комплекса, построенная вокруг золотой ветви, проходившей сквозь тронный зал, — была выше остальных и завершалась куполом. Куполом, сложенным из янтаря с кусочками цветного стекла между тонкими золотыми перекладинами. Куполом, который возвышался над остальным дворцом и почти соприкасался с самыми высокими ветвями Древа, будто хотел посоревноваться с природой в величии.
Эндрил бывал там — на самом верху. Всё детство он любил забираться на узкую платформу между двух балок прямо под куполом. Смотреть на рассеянный свет, льющийся сквозь листья. И всегда надеялся, что увидит солнце, вечно скрытое за серой пеленой облаков. Что ж, это была одна из первых юношеских надежд, которой не суждено было сбыться. Зато, как он узнал позже, платформа отлично подходила, чтобы звать туда девчонок, и это, честно говоря, сильно сгладило его разочарование.
Крона восточного Царь-древа. Весь этот этаж называли так, но именно дворцовая площадь была Кроной с большой буквы. О Кроне говорили полушёпотом, с придыханием, как сплетничают о соседской старухе, которая гадает по крови.
Вокруг этого места ходили самые разные, полные магии, слухи. Что здесь скрыты тайны всего мироздания. Что, побывав здесь, можно излечиться от всех болезней. Узнать истинное предназначение своей жизни и даже заглянуть в будущее. О, как Эндрилу сейчас хотелось, чтобы хоть что-то из этого оказалось правдой.
Однако у этих слухов была довольно очевидная причина. Практически все жители Песни, Восточного королевства и даже этого Царь-древа никогда не видели Крону вблизи. Воздушные боги опускаются за многие тысячи шагов до Царь-древа и подлетают лишь к его корням. Кораблям вокруг Кроны летать запрещено — исключение лишь королевский флот, но даже он размещён четырьмя ярусами ниже. Можно получить приглашение, да. Но эта честь выпадала лишь градоначальникам островов, важным послам и дипломатам, членам семей великих домов. Ну и ещё любой из любовниц Эндрила. Всех остальных король принимал в другом замке — за пределами Цветочных врат.
До этого дня.
Эндрил опешил от того, сколько людей было на дворцовой площади. Слуги носились с подносами. В четырёх уличных кухнях, построенных, судя по всему, наспех, жарили на вертелах грибы, овощи и мясо. Звенел хрусталь, музыка, смех. Две девочки, со светлыми, будто небо, волосами, заплетёнными в косички, крича что-то друг другу, пробежали мимо Эндрила. Три дамы, в свободных платьях, широкополых шляпах и с почти одинаковыми синими ожерельями, прошли мимо, бросили на принца оценивающий взгляд и, фыркнув, отвернулись.
Он посчитал себя в праве фыркнуть им в ответ, чем остался вполне доволен. Однако...
Теперь он стыдился своего внешнего вида. Кто бы мог подумать, что военный наряд доставит ему столько проблем. Стиснув зубы и решив не обращать ни на кого внимания, он зашагал по дороге в сторону дворцового собора — деревянного здания в дальнем конце путанной тропинки, которую теперь выложили жёлтым камнем и украсили клумбами с цветами по бокам и низенькими кустарниками с какими-то розовыми ягодами.
И с каждым шагом людей становилось всё больше. Здесь были не десятки гостей — сотни человек. Пожалуй, скажи Эндрилу кто-нибудь, что во дворец пришёл каждый житель пяти верхних ярусов, он бы, не раздумывая, поверил.
Чтобы подойти к крыльцу собора, ему даже пришлось оттолкнуть нескольких зазевавшихся юношей в строгих тёмных костюмах с бархатной красной вышивкой на рукавах. Боги... Судя по их одежде и смуглой коже, они были островитянами, а не выходцами с Царь-древа. Похоже, сюрпризы никогда не кончатся.
Он побежал вверх по лестнице, гадая, что его ждёт внутри, но, когда добрался до последней ступеньки, двухстворчатые дверцы собора с медным королевским гербом, вдруг открылись, и из помещения выбежала девочка в светло-зелёном сарафане. По всему её виду можно было предположить, что она убегает от погони — в точности, как Эндрил часом раньше. Прядка светлых, отливающих золотом волос выбилась из замысловатой причёски, щёки залились румянцем, дыхание сбилось и клокотало в груди. Замерев на мгновение в дверях, она окинула крыльцо взглядом, будто ища укрытие, поправила золотую ленту в волосах, развернулась к лестнице и... увидела Эндрила.
Конечно же, он узнал сестру. Видел её в последний раз, когда ей было четыре. Она была ниже вдвое, со смешными, почти белыми кудрями, носила дутые штаны с перьевой прослойкой, бегала, забавно перебирая маленькими ногами, и заливисто хохотала, если падала. Сейчас она стала взрослее. Изменились лицо, фигура, одежда — всё. Но взгляд не желал цепляться за эти перемены, вместо этого выхватывая знакомые и родные детали. Маленький аккуратный носик, озорную искорку во взоре, пухлые щёчки, ямочку под нижней губой, в точности, как у матери. Золотую ленту в волосах, подаренную отцом.
Увидев принца, она широко распахнула зелёные глаза, захлопала ресницами. Даже немного приоткрыла рот в изумлении, а затем стрелой кинулась к брату, ныряя между толпившимися гостями. Не добежав два шага, она прыгнула к Эндрилу, и тот едва успел поймать её, заключив в объятия.
— Эндрил! — закричала она и вдруг отстранилась. Принюхалась, насторожилось, будто белка. — Ты пахнешь солью, и... — в момент размышления она выглядела такой взрослой, что у Эндрила даже перехватило горло. — Ты пахнешь приключениями! — нашла она нужно слово. Затем, сцепив за спиной руки, осмотрела его сперва с одной стороны, затем с другой. — Так ходят на Севере, правда?
— Не переоделся с плавания, — соврал он.
— Плавание... — Она в предвкушении облизала губы, будто ей предложили изысканное лакомство. — Ты и впрямь плыл по самой бездне? А по воздуху летал?
— К самым облакам, — улыбнулся юноша.
— И видел воздушных богов? — от восторга она даже дёрнула его
