Глава 19.
Эвелина.
Я вздрагиваю от неожиданного вопля, разносящегося по павильону. Выбегаю, чтобы понять, что произошло, и вижу Ламбера, возвышающегося над моим новым менеджером. Да что же это такое… Никакого житья с этим психопатом. Подбегаю, понимаю, что Кристоф хочет пнуть Майка и хватаю своего коллегу за руку, пытаясь оттянуть в сторону. Он уже замахивается, но пнуть ему не удаётся, я оттаскиваю нападающего чуть назад и его кроссовок пролетает в воздухе, в паре сантиметров от головы Майка.
– Что ты вытворяешь?! – кричу я. – Это же твой друг!
Кристоф одёргивает руку и гневно смотрит на меня. Хочет замахнуться, но сдерживается.
– Закрой свой рот, дура! – давит он на меня.
Я не сдаюсь.
– Ты ненормальный! Тебе нужно к психологу! Майк! – кричу я на лежащего на земле менеджера. Тот ошарашено смотрит на меня. Мне стоило бы помочь ему, хотя бы подняться, но вместо того я продолжаю орать, глядя прямо в глаза Кристофу: – Запиши господина Ламбера на приём! Я отказываюсь работать с этим ненормальным до тех пор, пока он не образумиться.
Подбегает помощник режиссёра и тоже начинает кричать.
– Какого чёрта вы устраиваете цирк! Я отказываюсь работать с вами!
Я даже не успеваю заметить, как рядом со мной оказывается Карина.
– Я тоже не собираюсь работать в таких условиях! – орёт она.
– Этому фильму не суждено появиться на свет… – сокрушается Карвин.
– Ужас какой-то… – звучит со стороны собравшихся исполнителей второстепенных ролей.
И только один Майк поднимает обе руки так, словно сдаётся, и произносит:
– Погодите, нет, всё можно уладить. Просто между мной и Кристофом возникло недопонимание. Обещаю, что мы во всём разберёмся.
Я смотрю на Майка как на сумасшедшего. Уже не держу Ламбера. Именно поэтому, отвернувшись от меня он пытается снова пнуть своего бывшего подчинённого, но на этот раз Майку удаётся увернуться самостоятельно.
Внутрь набегает несколько работников студии, они расталкивают толпу и оказываются в самом центре круга, где на виду у всех лежит обескураженный Майк. Долго упрашивать не приходится и, как только рабочие задают вопрос насчёт случившегося, все разом указывают на Кристофа. В ответ Ламбер может сказать только одно. То, что и следовало ожидать.
– Ублюдки, – гневно шипит он.
Лабера просят пройти наружу. Он не соглашается. Вслед за этим работники начинают хватать Кристофа за руки и пытаются увести его насильно. Он дёргается со словами:
– Не трогайте! Я сам!
Важно поправив одежду, он гордо выходит из павильона.
Примерно, через полчаса-час помощник режиссёра собирает всех снова и объявляет, что репетиции приостановлены. Он не сообщает точной информации, когда процесс возобновиться. А под конец и вовсе говорит, что не желает принимать никакого участия в проекте дальше, и удаляется в неизвестном направлении, бросая нас без ответов. Остаётся только менеджер помощника, который сообщает, что все могут разъехаться по арендованным квартирам до тех пор, пока проблема не будет улажена.
Некоторое время спустя актёры остаются в полном непонимании, переговариваясь между собой о скором закрытии проекта. Карвин даже не появляется, чтобы хоть как-то прокомментировать произошедшее.
Ко мне подходит Карина.
– Едем домой, – пожимает плечами она. – Я попросила, чтобы нам выделили жильё на двоих. Тут недалеко, минут десять пешком.
Я, конечно, рада заботливости коллеги, но сейчас меня волнует только одно – чего ожидать? Что будет дальше. Продолжиться ли карьера или этот проект станет её грандиозным завершением? И всё из-за какого-то мудака? А ещё говорят, что во всех бедах обычно виноваты девушки.
Через двадцать минут мы в квартире. Жильё просторное и презентабельное. Даже лучше того, что мне приходиться арендовать на восточном побережье.
– Я в душ, – заявляет девушка, вынимая жвачку изо рта.
– Хорошо, – говорю я и плюхаюсь на диван.
Меня одолевает чувство какой-то усталости. Не от того, что я не выспалась в самолёте после последней ночи, а от того, что всё, к чему я так стремилась, всё, ради чего я жила эти три года, всё, что я делала ради своей мечты, идёт крахом. И у меня словно нет никаких сил и никакого желания бороться дальше. Я включаю телевизор и утопаю в этом потребительском вакууме, не желая возвращаться в реальность в ближайшие несколько часов. Жаль только, что просмотр фильмов не даёт желанного результата и я только больше разочаровываюсь в себе, видя, как с экрана телевизора на меня смотрят счастливые киноактёры, добившиеся своего. Карина пытается как-то оживить меня, привести в чувства, но я не реагирую на её попытки, поэтому очень быстро девушка уходит в другую комнату.
К вечеру, когда я уже успела просмотреть три фильма и начать просмотр романтического сериала, сходила в магазин, закупившись вкусняшками и уселась перед телевизором с полным набором сильной и независимой женщины, на телефон поступает звонок.
– Слушаю, – я принимаю звонок, даже не глядя на то, кто звонит.
– Привет, – звучит знакомый голос, от которого всё внутри сжимается. Сжимается в плохом смысле. Так сильно, что, кажется, я вот-вот взорвусь от ненависти.
– Какого чёрта тебе нужно? – выпаливаю я в ответ.
– Хотел, блин, поговорить. Чего психовать-то так.
– Нам не о чем с тобой говорить.
– Я так не думаю.
– Мне плевать, что ты думаешь.
– А мне не плевать.
– Что? – не понимаю я. – Что это значит.
– Что ты хочешь услышать? Я уже сказал, как есть.
– Что значит – тебе не плевать?
– Мне не плевать, что думаешь ты.
– Это почему же?
– Доконать меня решила? Потому что мне не плевать и всё. Этого достаточно!
– Нет уж. Говори полностью, раз начал. Что с тобой происходит? Опять нажрался, как скотина?
– Я трезв, как никогда, – с какой-то горечью звучит в ответ.
– Тогда что?
– Хотел встретиться с тобой.
– Встретиться? – в конец обалдеваю я. – Только что ты хотел просто поговорить.
– Ну так мы ведь уже разговариваем.
– Наговорился?
– Для телефонного разговора – да. Всё остальное при личной встрече.
– Ставишь мне условия?
– Не умею по-другому.
– Тогда иди ты к чёрту, Кристоф Ламбер. – Я убираю трубку от уха и подношу прямо ко рту. – Понял?! – говорю напоследок и с силой нажимаю на экран, сбрасывая звонок.
Несколько секунд ничего не происходит. Но вот из комнаты выходит Карина и пытается узнать, что за крики. Я ничего не отвечаю. Складываю руки на груди и недовольно смотрю на экран телевизора. Раздаётся новый звонок. На этот раз я уточняю, кто вызывает, понимаю, что это снова Ламбер и сбрасываю звонок. Он не унимается и через несколько секунд звонит снова. Я сбрасываю, а затем, чтобы наверняка, блокирую номер. Наконец наступает тишина. Карина садиться рядом.
