class="p1">— Что-что? Нет! С какой стати мне соглашаться?
— А с такой, что если к следующему четвергу вы не найдете двадцать тысяч, только продажа дома сможет гарантировать, что ваша мать снова не станет жертвой какого-либо неприятного инцидента. Если, конечно, мистер Паттерсон не соблаговолит вернуться.
Мне очень и очень не по нраву так себя ощущать — слабой, беспомощной, одинокой.
Я собираюсь с остатками духа и призываю тот гнев, что пылал во мне по прибытии в больницу. Вот и необходимая доза адреналина. Сердце тут же начинает заходиться.
«Да пошел ты на хрен, Стерлинг!»
Рука моя сжимается в кулак, и я стремительно, чтобы не успеть передумать, бросаю его апперкотом в челюсть старика.
Удар мой цели не достигает.
Стерлинг молниеносно вскидывает свою жилистую руку и хватает меня за кисть.
— А вот это было не очень разумно, мисс Бакстер.
Он усиливает хватку, надавливая большим пальцем на основание моей ладони. Медленно нарастает боль, и старик все шире растягивается в улыбочке.
— Отпустите, мне больно, — скулю я.
Стерлинг окидывает меня презрительным взглядом, однако хватку чуть ослабляет.
— Мистер Паттерсон, часом, не рассказывал вам, каким образом я когда-то зарабатывал себе на жизнь, еще в Лондоне?
— А? Не помню… Наверное, да, что-то такое говорил.
— Люди недооценивали меня на протяжении всей моей жизни. Большинство впоследствии раскаялись в своей ошибке. А кто не раскаялся, тех уж нет.
Его кисть медленно смещается к моему локтю, все сильнее выворачивая мне предплечье. Наверное, со стороны это может выглядеть, как нежное прикосновение. Но намерения Стерлинга далеки от нежности.
Он наклоняется и шепчет мне на ухо:
— И за свою жизнь я причинил боль множеству женщин, так что не надейтесь, что у меня не хватит на это духу. Либо вы, либо ваша дорогая мамочка, но кто-то из вас заплатит, если мне не вернут долг.
Мою руку пронзает острая боль, и я отчаянно стараюсь не завизжать. Такого удовольствия ему от меня не дождаться!
— Еще посмотрим, что на это скажет полиция! — цежу я, с вызовом демонстрируя неповиновение.
— Ах да, полиция. Хорошо, что напомнили. В субботу я в качестве почетного гостя приглашен на полицейский торжественный ужин. Да вы, наверное, и сами слышали, как мы с Эндрю, сержантом Стоуном, обсуждали предстоящее событие. Видите ли, мисс Бакстер, на протяжении многих лет я щедро пополнял благотворительный фонд местных стражей закона. И в субботу, между прочим, собираюсь сделать еще одно значительное пожертвование.
Наконец, старик отпускает мою руку и делает шаг назад.
— Подумайте над этим. Улик против меня у вас нет, а я годами добивался расположения местных полицейских. Вы и вправду считаете, будто они поверят вашим бредовым обвинениям, не говоря уж о том, что как-то на них отреагируют?
В памяти у меня всплывают слова Карла. При всем его идиотизме, совет относительно Стерлинга теперь представляется вполне разумным. Ни улик, ни каких-либо альтернатив у меня и вправду нет.
Так что сейчас в ответ я только и могу, что промолчать.
— Больше мне нечего добавить, мисс Бакстер. Когда вы согласились вступить в брак с мистером Паттерсоном, вы согласились и разделять его обязательства. Именно так мне представляется, и договор тому подтверждение. В вашем распоряжении еще шесть дней, а потом я жду от вас и этого вашего женишка двадцать тысяч фунтов, наличными. В противном случае вам придется подписать договор о продаже дома. Как я и упоминал, на пятьдесят тысяч фунтов ниже рыночной стоимости.
— Ни за что! — рявкаю я. — Дом я не продам!
— На моей стороне юридически обязательный договор, так что зубы мне не заговаривайте, — шипит он. — И если я чем и знаменит, то отнюдь не терпением.
Моя единственная и последняя надежда — мольба о пощаде.
— Кроме дома у меня ничего нет! Я купила его на наследство покойного отца. Вы не можете так со мной поступить!
— Могу-могу, еще как могу. Но все в ваших руках. Если к 17:30 следующего четверга я получу наличные, живите в своем доме сколько хотите. По мне, так это самый разумный вариант.
Прежде я никогда не помышляла об убийстве всерьез, но, окажись у меня сейчас в руке пистолет, уверена, я не задумываясь пустила бы его в ход. Как можно быть таким жестоким, таким несправедливым, таким законченным мерзавцем?
Но от гнева никакого проку, и я уступаю:
— Ладно. Я достану ваши чертовы деньги.
— Превосходно. Не сомневался, что вы одумаетесь. Хотите верьте, хотите нет, но мне вправду жаль, что события обернулись подобным образом. Не исчезни мистер Паттерсон, нашего разговора и не состоялось бы. На вашем месте я постарался бы отыскать его.
— Да пошел он!
— Только не питайте иллюзий, мисс Бакстер. Я всегда добиваюсь желаемого, и препятствовать мне по меньшей мере глупо. Обратитесь в полицию — долг вырастет вдвое. Начнете валять дурака — долг вырастет вдвое. А если не уложитесь в срок или откажетесь продать недвижимость на моих условиях — что ж, тогда на кону здоровье вашей мамули. Вам все понятно?
Меня только на кивок и хватает.
— Превосходно. Значит, в следующий четверг в 17:30 я зайду за деньгами к вам в магазин. А меж тем парочка моих компаньонов будет присматривать за вашим домом — вдруг мистер Паттерсон объявится. Ну или вы вздумаете присоединиться к нему.
И с этим Стерлинг протягивает мне руку для рукопожатия.
— Вы издеваетесь, что ли? — фыркаю я.
— И то верно. Приятного вечера, мисс Бакстер.
Он разворачивается и, насвистывая, удаляется.
Я считаю про себя до двадцати и, убедившись, что вымогателя и след простыл, валюсь на пол. Вопреки всем своим усилиям, мне начинает раздирать грудь, и в конце концов я захожусь рыданиями.
Из темных глубин моего отчаяния поднимается лишь один вопрос: ну за что мне все это?
11
Даже не знаю, как долго я вот так отрешенно сижу на полу, но в какой-то момент в коридоре появляется медсестра.
— Мадам, все в порядке?
Она гораздо моложе меня, да и симпатичнее, коли на то пошло. Наверняка живет себе и забот не знает.
— Да… В порядке. Спасибо.
Я с усилием поднимаюсь на ноги и делаю судорожный вздох.
— Вы кого-то навещали? — продолжает допытываться девица.
— Маму. Она пострадала при ограблении.
— Какой ужас! Тогда, наверное, у вас шок? Это вполне типично для родственников жертв.
Возможно, и шок, хотя и не только из-за злоключений матери.
— Не беспокойтесь, все нормально. Просто немного переволновалась. Не подскажете, где тут у вас туалет?
Медсестра окидывает меня внимательным взглядом, а затем
