— …Или ты думаешь о другом?
Застываю в страхе, а муж кривит губы.
— Думаешь, я не знаю? — Покачнувшись, снова наваливается на меня. Голос мужчины звенит болью. — Нас связывает благословение небес и дар твоего рода. Я чувствую всё, что тебя тревожит. Ощущаю всё, что гнетёт. И если с разбойниками я могу помочь, то с твоими сомнениями — нет!
Он зло прищуривается и растягивает губы, но улыбка больше похожа на оскал. Такого Леораса я не знаю и списываю всё на вино. Мой муж не такой…
А какой?
— Пусти! — вырываюсь, но опять оказываюсь в стальном кольце объятий. — Леорас, пожалуйста!
— Ты моя, — шипит он мне на ухо и валит на кровать. Задирает подол. — Я не отдам тебя ни прихвостням Огненного короля, ни Эдхару…
Я стараюсь оттолкнуть его, но муж намного сильнее. Корсет трещит, ткань расползается по швам, а мужская ладонь сжимает мою грудь. Леорас целует жадно, и его губы причиняют мне боль. Я упираюсь ладонями в грудь мужчины и кричу:
— Прекрати! Мне больно!
— Я хочу, — обдаёт он меня ароматом вина. Глаза короля сверкают в полутьме. — Искрель, я твой муж. Это моё право. Раздвинь ноги!
— Нет, — сопротивляюсь я и задерживаю дыхание от резкой боли внизу живота.
И тут по венам разливается лёд, колко осыпается вокруг нас тонкими острыми сосульками. Леорас вскрикивает и отскакивает, будто напоролся грудью на меч. Смотрит на меня с ужасом и недоумением. Я же сжимаюсь в комок боли и, не даю вырваться стону, с трудом цежу слова:
— Ты пьян! Уходи… Не хочу тебя видеть!
— Думаешь, мне было приятно слышать глумливые речи посланцев? — восклицает он.
— Я тут при чём? — шепчу, глотая слёзы.
— Они обсуждали тебя, — выплёвывает Леорас.
Я молча кусаю губы, сдерживая рвущиеся упрёки. Даже если те люди позволили в мой адрес фривольные шуточки, я не вправе осуждать супруга в том, что он не защитил мою честь. Во-первых, это может быть не так. Во-вторых, в мужчинах говорило вино.
Поднимаюсь и, закутавшись в покрывало, направляюсь к выходу.
— Эту ночь я проведу в своих покоях.
— Искрель, — окликает меня муж.
Задерживаюсь у двери.
— С рассветом мы выезжаем в Халес.
Сердце ёкает.
— Зачем?
Прислушиваюсь в ожидании ответа, но через некоторое время раздаётся храп.
Хмурюсь: что же Леорас пообещал посланцам?
Глава 24
Тихонько возвращаюсь в спальню, которая долгое время была моей. Сейчас в комнате, где я жила как принцесса, царит лёгкая прохлада и пахнет свежестью. Несмотря на то, что я ночую в королевских покоях, как и положено супруге правителя Алианора, служанки прибираются здесь каждый день. Я им благодарна.
Опускаю покрывало, и оно оседает на полу вместе с пропитавшим его запахом вина и табака. Я же иду к умывальне и, мечтая о тёплой ароматной ванне, замираю на пороге. Прикажи я, немедленно бы получила это… Но я не хочу никого видеть.
Почти никого…
Зажмуриваюсь, прогоняя видение из прошлого, и, резко развернувшись, начинаю размышлять над неприятным визитом. Я не осуждаю Леораса — муж пошёл по простому пути. Накормить гостей, напоить так, чтобы у них развязались языки… Он и добился этого. Чему не рад.
Нельзя поддаваться эмоциям! Очень уж странно поведение этих людей. Слишком нагло даже для магов, ведь ни для кого не секрет, что король Алианора обладает силой очистительного пламени. Боюсь, что Леораса нарочно выводят из себя.
Но для чего? Что произойдёт, если послы исчезнут? На самом ли деле правитель Халеса решил использовать наше маленькое государство, чтобы бросить вызов Зиверу? Между двумя могущественными королевствами давно царит неприкрытая вражда, но до сих пор сохранялся шаткий мир.
До недавнего момента. Понятно, что Огненный король не станет закрывать глаза на две неудачи подряд, но открыто обвинять Зивер в нападении он будет — битвы происходили на нейтральной для обоих государств территории.
Я потираю ноющие виски ледяными пальцами и со вздохом устраиваюсь в холодной постели. Низ живота ноет, и я сворачиваюсь калачиком. Прижимаю ладони к телу, стремясь уменьшить боль. Может, спуститься и попросить зелья?
Нет, мне хочется побыть одной. Снова игнорирую лёгкое, как крыло бабочки, прикосновение магической связи. Стискиваю зубы и зажмуриваюсь, мысленно стараясь прогнать упрямые мысли. Вдали от Леораса труднее бороться с наваждением по имени Эдхар. Особенно сейчас, когда я ощущаю себя уязвимой и одинокой.
Хочется произнести имя вслух, насладиться его звучанием, его вкусом, но я прикусываю губу. Это желание пройдёт, как и женское недомогание. По щеке ползёт слеза.
Со временем.
Надо лишь немного потерпеть. Черты сотрутся из памяти, жаркие воспоминания утратят яркость, и связь растает…
В груди ёкает. Я резко сажусь на кровати и смотрю перед собой.
— Кто здесь?
Кровь стынет в жилах, потому что я точно чувствую чей-то пристальный взгляд. Со страхом оборачиваюсь, но у стены пусто. Кажется, что, кроме меня, в спальне никого нет, но я не могу унять бешено бьющееся сердце.
Может, это один из «гостей», вопреки страже, проник в королевские покои? Халесцы — маги, для которых одолеть простых воинов дело несложное. Дрожа, я растираю ладони и пытаюсь вызвать магию. Сейчас она особенно непредсказуема, — возможно, на силу влияет женский цикл, — и я опасаюсь не дать отпора.
Принимаю решение не кричать. Мне не нужна репутация нервной королевы, которая боится собственной тени. Чтобы противостоять более сильным государствам, нужно обладать каменным сердцем… Хотя бы показывать подданным, что это так. Иначе все будут жить в страхе.
В моих силах сделать так, чтобы боялась только я.
И я дрожу в кровати, тревожно разглядывая трепещущие тени.
«Тише, — беру себя в руки. — Ты легко убеждаешь других в своей силе и тонком чутье. Пора доказать самой себе, что это правда».
— Я знаю, что ты здесь. — Голос звучит на удивление твёрдо, но я ощущаю себя неловко. Будто разговариваю со стеной. — Зачем ты пришёл?
Слушаю тишину и своё неровно бьющееся сердце. Скорее всего, показалось. Всё же надо выпить успокоительный настой. После «подарка», зная, что в замке убийцы, трудно ожидать от себя спокойного сна.
Поднимаюсь, чтобы спуститься на кухню за зельем, как сталкиваюсь лицом к лицу с ваннором. Это пугает и радует одновременно. При взгляде в чёрные, как бездонная пропасть, глаза я словно падаю. Голова кружится, и я действительно оседаю в объятиях Эдхара.
Он подхватывает меня на руки и укладывает в кровать. Прикосновения сильных рук окончательно убеждают меня в реальности происходящего. Мне хочется обрушить на мужчину всю свою силу, спалить его дотла — пусть моя попытка и провалится. Я слабее, и от этого ещё быстрее стучит сердце.
