В 2007 году я вышла замуж. Отец был невероятно счастлив. Он всерьез переживал, что со своей прямолинейностью я никогда не найду мужа.
Отец же был абсолютно уверен: счастье женщины – это семья и дети. И если девушка не вышла замуж, она не может чувствовать себя полностью счастливой.
ПРИ ВСЕЙ СВОЕЙ БУРНОЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ОТЕЦ ПРИДЕРЖИВАЛСЯ СОВЕРШЕННО ПАТРИАРХАЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ: ДОЛЖНА БЫТЬ ОФИЦИАЛЬНАЯ СЕМЬЯ И ИЗМЕНЫ СО СТОРОНЫ ЖЕНЩИНЫ НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫ. ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, ЭТО ТО, ЧТО ОН ГОВОРИЛ МНЕ.
Его сводный брат Юра, увидев меня с женихом, сказал ему:
– Не надо жениться.
– Что?! – я ужасно возмутилась.
– У вас нет любви, – объяснил Юра. – Вам просто хорошо друг с другом. Этого мало для семьи.
Я так обиделась, что даже не пригласила Юру на свадьбу. Но жизнь показала: он был прав.
Жизнь с мужем у меня была хорошая: он был веселым, не очень требовательным и мало к чему меня принуждал. Конечно, навязывал свой образ жизни, но с этим можно было смириться.
Я с ним посмотрела много хорошего кино и послушала много хорошей музыки, в основном джаз. Джаз меня раздражал, но объективно это хорошая музыка. Мне были неприятны некоторые его поступки: он неоднократно сталкивал людей друг с другом, причем без какой-либо внятной цели, скорее его это забавляло. Этакий перфоманс.
Но наши отношения напоминали жизнь соседей. Знаете, так бывает: люди снимают вдвоем квартиру и живут как соседи. Мирно, спокойно, но – по-соседски. У нас было так же. И постепенно мы все отдалялись и отдалялись друг от друга, а наша хорошая соседская жизнь становилась все хуже и хуже.
Через пару лет брака я поняла, что нас больше ничего особо не связывает и стоит расставаться. И почувствовала, как это сложно. Я жила в квартире мужа. Я работала в фирме мужа. У меня фактически не было ничего своего! И счастье, что у меня не было детей.
Я все-таки попыталась. В мае 2010 года я хотела уйти, но прежде поговорила с отцом.
– Даже не думай! – отрезал он. – Живи с мужем, все у вас хорошо!
Мой муж оказался смелее. В сентябре 2010-го он сам меня бросил. Как выяснилось, прямо под моим носом у него развивался бурный роман с сотрудницей. Я даже видела, как они вместе ходят обедать, – и не заподозрила ничего плохого.
Может быть, сказался и еще один фактор: партнер по бизнесу моего мужа считал, что я создаю большой риск для их компании – мой отец уходил во все более радикальную оппозицию, и то, что дочь Немцова работает в компании на одном из ключевых постов, могло негативно повлиять на бизнес. Однако утверждать я этого не могу.
Как бы то ни было, муж сообщил мне новость: мы разводимся, и я должна уйти из его квартиры. В фирме я больше не работаю.
Наверное, я могла бы затеять долгую ссору и чего-то требовать. Мне и правда было обидно: в кризис 2008 года, когда доходы моего мужа упали почти до нуля, я предложила ему – давай мы с мамой будем сдавать нашу квартиру и жить на доход от аренды. Он согласился. Я была уверена: только так и можно поступать, мы же семья!
Но в 2010 году мы уже оказались не семьей. Я собрала чемоданы и уехала в отель. К этому моменту мы с мамой уже продали нашу квартиру в Москве.
Мой бывший муж отель мне потом оплатил. И на работе тоже выплатил компенсацию. Потому что иначе было слишком некрасиво: я одновременно теряла и жилье, и мужа, и работу.
Это стало мне хорошим уроком: даже если в отношениях с партнером все безоблачно, нельзя ставить себя в финансовую зависимость. Нужно работать, иметь собственный источник дохода – так жить намного спокойнее.
Долго жить в отеле я не собиралась – нужно снимать квартиру. Но какую?
Помог случай и Нина Зверева. Одновременно с моим разводом младший сын Нины Зверевой расстался со своей девушкой Анжеликой.
Мы с Петей были давно знакомы. Созвонились, обсудили нашу тяжелую жизнь.
– Анжелике надо найти какое-то жилье, – говорил Петя. – Пока ее позвала к себе моя мама, но она же не может жить у мамы вечно.
Я знала: Анжелика из бедной семьи, и у нее точно не хватило бы средств на то, чтобы самостоятельно снимать квартиру в Москве.
– Дай-ка ее телефон, – попросила Петю.
Позвонила ей (до этого мы виделись два раза), сказала:
– Привет! Давай снимать квартиру вместе?
– Привет! – Анжелика очень обрадовалась. – Но, боюсь, мне не потянуть ту квартиру, какую ты выберешь.
– Да не переживай! Я как раз нашла одну квартиру на Комсомольском проспекте. Съезди, посмотри ее. Если и тебе тоже понравится, тогда берем!
Так мы стали снимать с ней квартиру в пятиэтажной хрущевке на Комсомольском проспекте. Анжелика потом признавалась: она сама бы не обратила внимания на такое скромное жилье.
Но мы отлично с ней жили в нашей квартирке. Так в 2010 году у меня появились свобода выбора и соседка Анжелика – совсем другая, гораздо более подходящая мне жизнь.
10
Я начинаю политическую борьбу: почему отец становится лидером оппозиционного движения в России
Вбанке «Нефтяной» отец проработал пару лет. Это было очевидно: он не сможет молчать относительно того, что происходит в стране. А участие топ-менеджера коммерческого банка в оппозиционном движении несет в себе значительные бизнес-риски.
В 2007-м была опубликована книга моего отца «Исповедь бунтаря», которую он написал совместно с Павлом Шереметом.
Шеремет, известный российский и белорусский журналист, тогда еще продолжал работать на Первом канале. Сегодня Павла, как и моего отца, уже нет в живых. Он был убит в 2016 году в Киеве. Павел ехал на автомобиле по улице Богдана Хмельницкого – и взорвался. Под машиной оказалась заложена взрывчатка.
Убийство до сих пор не раскрыто.
Но вернемся к книге. «Исповедь бунтаря» – это манифест моего отца, в котором он дал точное определение того пути, который избрал для страны Владимир Путин, и одновременно объяснил причины своего возвращения в политику. Вот что он написал в предисловии: «Я начинаю политическую борьбу, потому что не согласен с курсом, который проводит президент России. Не согласен с суверенной демократией, с ее цензурой, холуйством, жестокостью и цинизмом. Не согласен и с латиноамериканским капитализмом, где главные действующие лица – это алчные монополии и наглые чиновники. Все это делает Россию крепостной и жестокой. А нам нужна Россия свободная и гуманная». Мне было приятно, что он упоминает и меня с надеждой, что мое поколение может избавить Россию от авторитаризма. Сейчас уже предполагаю, что таким поколением может быть следующее за моим. В этой же книге отец писал об угрозе лукашизации России, которая, по его словам, смертельно опасна для страны.
В 2006 году такие прогнозы казались ну слишком уж мрачными, а в 2021 году никто не удивляется сравнению России с Беларусью. Отец был одним из немногих, кто смог увидеть тенденцию – и верно ее интерпретировать. Он обладал прекрасной политической интуицией, был визионером – и смог предсказать, как будет развиваться ситуация через 10–15 лет.
