тот губы поджал, сдерживаясь из последних сил. — Просто… нескладно получается.
— Может, сука среди тех, кто квартиру готовил? — предположил Валера.
На вопрос его ответом была тишина, породившая новые думы для рассуждения. Анна боялась обернуться слишком резко, чтобы не спутать бригадиров, не сбить их с мысли.
Может. Только вот как это доказать?..
Белый вдруг выдохнул тяжело, положил на колени Холмогорову игрушки и поднялся. Когда прошел мимо Пчёлкина, то зацепил того плечом. Специально или ненамеренно, Князева так и не поняла. Она заметила только, что Витя челюсти сжал так, что на шее аж вена дёрнулась.
Саша остановился у дверей. Прошелся взглядом по бригаде своей и кинул:
— Ладно, братья. Утро вечера мудренее. Завтра думать будем, — он поправил волосы, словно только сейчас понял, что те мешались, и добавил: — У меня сегодня, всё-таки, первая брачная ночь.
Космос усмехнулся, но улыбка его быстро померкла, когда Белый добавил:
— Вы мне её украсили. Спасибо.
— Белый!.. — кинул Филатов, и в одном оклике было столько всего, что Анна опустила голову. Не могла на пассивную агрессию Саши смотреть, выходящую на поверхность каждым словом и взглядом.
Белов махнул рукой в самом пренебрежительном жесте, какой Князева наблюдать могла, а потом вдруг на девушку у окна посмотрел, словно впервые её за всё время беседы заметил. Он чуть вскинул брови, два шага к Ане сделал, предусмотрительно оставляя между собой и двоюродной сестрой порядка пяти метров, и воскликнул:
— Анька, хватит уши греть!
Без злобы сказал, но Князева всё равно напряглась, когда на неё сразу четыре пары цепких глаз посмотрели. Отчего-то она ощутила себя провинившимся должником, которую бригада ставила «на счётчик». Анна в ответ только волосы спутавшиеся поправила, словно вдруг напугалась им всем неаккуратной показаться, и под нос себе проговорила:
— Я… думала, можно…
Собственная смелость пропала. Растворилась дымом — примерно таким же, какой лестничную клетку на Котельнической окутал во втором часу ночи. Анна потопталась, не решая вдруг уйти; поняла, что попытка покинуть гостиную выглядела бы сродни побегу.
Такой роскоши Князева позволять себе не собиралась, даже если бы действительно была поймана за руку.
Белый, к её счастью, не стал поторапливать. Провёл только языком по зубам передним и, не прощаясь во второй раз, ушёл в спальню к своей жене, которая, вероятно, в себя приходила от ночного кошмара, ставшего в день её свадьбы явью.
Выдохнуть Князева смогла только, когда дверь гостиной за спиной брата щёлкнула во второй раз.
Пчёла вышел из комнаты следом, а потом и из квартиры выбежал. Анна на месте осталась, чуть ли не кожей стоп ощущая, как босоножки прирастали к ламинату, каким выложен был пол. Вероятно, Вите одному побыть надо — ведь не каждый день друзья начинали подозревать в покушении.
Да и, в конце концов, не бежать же ей за ним?..
Сердце сжалось, будто под действием чьей-то сильной руки, облачённой в железную шипастую перчатку.
За Витей к дверям направился и Филатов. В тишине она услышала, как Валера, проводя руками по лицу в попытке встряхнуться, под нос себе много крепких слов сказал. Усмешка искривила губы, но Анна быстро поняла, как выглядеть могла. Откашлялась в себя, посмотрела на Космоса, который напоминал выжатую досуха тряпку.
Подошла к мужчине неспешно, от каждого шага, каждого удара каблуков жмурясь, и сказала уставшему Холмогорову:
— Космос… — дыхание оборвалось почему-то, когда бригадир поднял голову. Пришлось экстренно схватывать воздух губами, чуть ли не на одном вздохе выпаливая: — Когда ты Олю на руках выносил, я задержалась немного. И, — потянула руку в карман пиджака Витиного, до сих пор висящего у неё на плечах. Достала оттуда ключ.
— Вот это нашла. Я… не хотела… в ваш разговор встревать, решила, что лучше будет потом… — попыталась объясниться Князева, но быстро поняла, что слова больше напоминали бессвязный поток, и с резвостью кинула:
— В общем, возьми.
Она раньше, чем Космос задал какой-либо вопрос, наклонилась к нему и в ладонь вложила ключ, висящий на связке без единого брелка. Холмогоров посмотрел на неё так, как в первую за пять лет встречу не глазел, и тогда Анна по сузившимся зрачкам заметила, как что-то в голове у Космоса заклинило. Как при коротком замыкании.
Так взгляд менялся у людей, что-то вдруг осознавших.
Князева не успела убрать ладонь. Кос её пальцы в кулаке своём сжал, поднялся на ноги. Жестом почти что отеческим, каким обладал только Анин покойный крестный, погладил по плечам, на локте остановился. И, может, девушка слишком мнительной от всего произошедшего стала, но захотелось вдруг обнять Холмогорова.
Она сдержалась. Космос, в свою очередь, проговорил:
— Спасибо, что сказала, Анька.
Чуть помолчали, но Князеву не смущала тишина. Напротив, Аня улыбнулась, чуть опустив голову, и некоторые секунды смотрела, как Холмогоров кивал мыслям каким-то своим. Потом отпустил её, спросил:
— Тебе же папа показал, где отдохнуть можешь?
— Да, — кивнула и чуть попятилась от Холмогорова. Улыбнулась, качнула головой, от мыслей назойливых прячась, и почувствовала, как волосы чёрные кончик носа пощекотали. — Я… пойду.
Она почти развернулась, но потом поняла, что на себе держала чужую вещь. Чуть дёрнулась от осознания, что Пчёла невесть насколько, невесть куда ушёл без пиджака, — «Не замёрзнет случайно?..» — и пальцы чуть дрогнули в хаотичном сгибе.
Девушка под взором Космоса, какой вдруг не смогла растолковать, стянула с плеч Витин жакет. Как-то слишком неуверенно, едва двигая руками, она сложила пиджак на спинку кресла. Потом отошла назад, словно не она вовсе только что на себе держала его.
— Спокойной ночи, Анька, — кивнул Холмогоров и улыбнулся искренне, что Князева не смогла в ответ не улыбнуться. Хоть и чуть нервно, неуверенно, но она вернула ему добрый взор.
Уходила Анна, стараясь ступать тихо, но услышала напоследок, как мужчина ей сказал вслед:
— И не волнуйся. Всё под контролем!..
Она кивнула вежливо, но сама подумала: если это — «контроль» над ситуацией, то что творится, когда бригадиры руки опускают?..
Анна скрылась в соседней от кухни комнате. Закрыла дверь на замок. За стенами небольшой спальни к ней пытались дурные мысли прорваться, процарапаться, но Князева быстро уши заткнула и, не жалея платья красивого, рухнула лицом в подушку.
Сегодня был слишком долгий день…
…Но сон не шел. Ни через десять минут, ни через два часа девушка не смогла заснуть. Мысли, которые всё-таки пробрались к ней даже через стены квартиры Космоса, кружились в голове коршунами, угнетая одним присутствием.
Аня лежала в кровати, ворочаясь с одного бока на другой, снова и снова прокручивая картины прошедшего дня перед
