И как Александр специально уронил коробку с яйцами, и пока их собирали, молоденькая медсестра шёпотом отвечала на его вопросы. Да, штурма не хотели ни заложники, ни боевики, ни мы. Но приказ отдан, и завтра мы его выполним.
Перед глазами всплыла наша тренировка в день выезда из Москвы – как мы пробегали по несколько метров и падали в вытоптанную траву, обливаясь потом. Завтра тоже будет жарко, в прямом и в переносном смысле. Удастся ли скрытно подобраться к больнице? От этого будет зависеть наша жизнь и жизнь заложников. Мы не знали, сколько их точно в этом здании и где их держат боевики. Ясно одно: наше главное преимущество – внезапность. Если боевики нас обнаружат, придётся туго. Вспомнились рассказы ветеранов Группы о штурме дворца Амина в Кабуле в 1979 году. Тогда наши офицеры под шквальным огнём добрались до стен дворца и успешно завершили операцию. Тот штурм вошёл в учебники всех спецслужб мира. Он стал первой боевой операцией «Альфы». А завтра – мой первый бой.
Моя задача – прикрывать тех, кто с лестницами начнет штурм больницы. Я прикидывал, где занять позицию, чтобы в сектор обстрела попало как можно больше огневых точек противника. И потом уничтожать выпрыгивающих из окон боевиков. Страха не было. Я был уверен, что с задачей мы справимся. Подняли нас затемно, около двух ночи.
ФИЛАТОВ:
– Вы не рассматривали вариант дальнейших переговоров вместо штурма?
СТЕПАШИН:
– Был уже третий день, и начался так называемый стокгольмский синдром. Те, кто жил в больнице, стали считать этих бандитов чуть ли не своими защитниками. Мы поставили технику <в больницу> и слышали всё, о чём там говорили. И, конечно же, ситуация была дикой, потому что жара, воды нет, там дети. Город уже стал вставать на уши, там же все родственники. Мы бы не удержали город и мы бы не удержали больницу. Люди просто пошли бы в больницу и наваляли трупов.
Мы долго сидели, размышляли, что делать, как делать. Потом уже Егоров отдал распоряжение. Собственно, он там отдавал распоряжения.
ФИЛАТОВ:
– Это было его решение? Егорова?
СТЕПАШИН:
– Да, его. Он руководил войсковой операцией.
ФИЛАТОВ:
– Решение штурмовать больницу было принято вами, как руководителем операции, или было спущено сверху? Если сверху, то кем именно?
ЕГОРОВ:
– Без комментариев[34].
ФИЛАТОВ:
– Кто дал вам команду на штурм больницы?
ГУСЕВ:
– Мне позвонил Барсуков и сказал штурмовать больницу.
ФИЛАТОВ:
– Когда это было?
ГУСЕВ:
– Шестнадцатого, во второй половине дня.
ФИЛАТОВ:
– Уже днём вы знали, что будет штурм?
ГУСЕВ:
– Да, поэтому я потребовал от Егорова, чтобы наших ребят сняли с окружения больницы, чтобы они могли подготовиться.
ФИЛАТОВ:
– Команда на штурм была командой Барсукова?
ГУСЕВ:
– Нет, Барсуков сказал, что это распоряжение Ельцина – провести атаку.
ФИЛАТОВ:
– Зная ваше отношение к штурму, вы пытались доказать Барсукову, что штурма не должно быть?
ГУСЕВ:
– Что доказывать, если есть приказ?
ФИЛАТОВ:
– Получается, в штабе вы тоже не могли ни с кем дискутировать, это были не ваши руководители, а МВД. Если бы Барсуков был не в Канаде, а в Будённовске, он бы смог отстоять вашу позицию?
ГУСЕВ:
– Безусловно.
ФИЛАТОВ:
– Вы знали о плане ликвидировать Басаева и других чеченских командиров силами оперативника Попова и его чеченских коллег?
СТЕПАШИН:
– Нет, первый раз об этом слышу.
ФИЛАТОВ:
– Если бы такой план был, вы дали бы его реализовать?
СТЕПАШИН:
– Да, конечно. Смешно не давать.
ФИЛАТОВ:
– Как часто вы встречались с Поповым и его чеченцами при подготовке плана по ликвидации боевиков?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Я ездил к ним в дом несколько раз.
ФИЛАТОВ:
– Вы поддерживали план?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Да.
ФИЛАТОВ:
– Кто ездил с вами выслушать готовый план? Степашин?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Это был человек Степашина.
ФИЛАТОВ:
– Что этот человек сказал о плане?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Он должен был проверить, готовы ли мы – вот и всё. Он сказал, что люди пока не готовы и проводить рано. Всё.
ФИЛАТОВ:
– Как он это аргументировал?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Никак, просто сказал: «Не готовы».
ФИЛАТОВ:
– Кто в штабе знал о плане Попова?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– План знали и Ерин, и Степашин. Сведения до руководства были доведены. Команду на проведение оно не дало.
ФИЛАТОВ:
– Вам объяснили, почему план не одобрен?
ЧЕРНОБЫЛОВ:
– Зачем им объяснять? Им объяснять не надо, потому что я был от вооружённых сил, нас всего четыре человека там было от российской армии. Командовал министр внутренних дел товарищ Ерин, операция проводилась внутренними войсками. А мы были, получается, в стороне. И второе: всё это делалось на политической основе. Товарищи сказали: «Завтра уже Ельцин из-за границы возвращается, поэтому мы должны к нему прибыть и доложить, что больница взята и все бандиты уничтожены». Вот и всё. Поэтому тогда ночью они сказали, что им некогда ждать. Так что всё это решалось политически.
ТЕЛЕКАНАЛ ОРТ, ПРОГРАММА «ВРЕМЯ», 16 ИЮНЯ, 21.00
Интервью Б. Н. Ельцина в аэропорту перед вылетом в Галифакс (фрагмент):
Во-первых, я сам сомневался, ехать ли мне в такое время в Галифакс. Но с учётом того, что связь у нас непрерывная с министром Ериным, который там находится… Кроме того, мы вчера говорили удвоить там силы спецназа и групп борьбы с террористами. Мировое сообщество наконец-то поняло, с кем воевали федеральные войска, и что надо мировому сообществу объединиться для борьбы с терроризмом. Это для них тоже очень и очень печальный пример. И донести мне там до лидеров «семёрки» вот эту трагедию – это тоже необходимо.
Репортаж Влады Вишневской и Виктора Бабаева из Государственной Думы (фрагмент):
Представители фракций и комитетов целый день трудились над итоговым документом, и уже под вечер депутаты проголосовали за постановление и заявление по Будённовску. Среди указанных предложений Дума рекомендует президенту вернуться в Россию, возглавить комиссию по расследованию и ввести режим чрезвычайного положения в Чечне, а премьеру – возглавить переговоры с террористами.
Что же получается? В этот день, несмотря на тяжёлую обстановку в Будённовске, Ельцин улетает в Канаду. Перед вылетом командиру «Альфы» Гусеву звонит Барсуков и передаёт приказ Ельцина, который находится рядом, – штурмовать больницу. Видимо, Барсуков понимает: отдай приказ Гусеву глава МВД Егоров, могут возникнуть проблемы с исполнением. Поэтому звонит сам, как его руководитель, и теперь приказ должен быть выполнен.
Можно ли было убедить президента не отдавать такой приказ? Возможно, накануне вылета Ельцина в Канаду Ерин и пытался это сделать – у них был длинный разговор, когда Ельцин уже стоял на лётном поле. Так это или нет, мы уже не узнаем: оба в
