до него? Это дело ее рук. Я это чувствую.
Но что еще хуже, я чувствую нервозность Брайана. Он нервничает из-за того, что звонит мне, и я обнаруживаю, что не могу заставить себя отказать ему. Несмотря на то, что Шейд уже вышел из ванной и, прислонившись к дверному проему, с интересом наблюдает за мной.
— О… Эм. Да. Я бы с удовольствием. Просто дружеский ужин? Это будет весело.
Это была я, тонко намекающая на то, что это будет дружеская встреча.
Я надеюсь, он уловил суть.
— Абсолютно, — отвечает он с явным облегчением. — Просто дружеский ужин. В пятницу вечером?
— Конечно, — отвечаю я.
— Отлично. Мы можем обсудить детали позже. Хорошего вечера, Эллисон.
— Тебе тоже, Брайан.
Мы вешаем трубки, и я хочу выбросить свой телефон.
— Чертова Сара! — Я ворчу. Шейд выглядит еще более заинтересованным, поэтому я объясняю. И это его забавляет. Меня не очень.
— Это может быть весело, — уверяет он меня. — Поверь мне. Разве ты не собиралась назначить мне встречу в пятницу вечером?
Я смотрю на него, не понимая, к чему он клонит.
— Да. Но я все еще могу… Я просто сначала схожу поужинать.
Шейд кивает, в его голубых-голубых глазах вспыхивает озорной огонек.
— Ты обязательно это сделаешь, — говорит он, и я мгновенно начинаю нервничать.
— О чем ты думаешь? — Я спрашиваю. Если бы мне все еще не было так больно, я бы медленно отступала назад.
— Я собираюсь тебе кое-что прислать, — говорит он мне. — Это будет весело. Я хочу, чтобы ты надела это, когда пойдешь на свидание с Брайаном — перед тем, как придешь ко мне. Ты обещаешь?
Я пристально смотрю на него.
— Я не знаю. Ты обещаешь, что мне это понравится? И мне это подойдет?
Он кивает, его глаза сверкают.
— О, я обещаю… и то, что тебе это понравится, и то, что оно тебе подойдет.
— Хм. Хорошо. Тогда я не могу сказать «нет» этому.
Он удовлетворенно улыбается.
— Отлично. Увидимся в пятницу. Я тебе приснюсь.
— Хорошо — Я усмехаюсь его самоуверенности.
Он уходит, и я закрываю глаза.
О чудо, позже той ночью, когда я наконец ложусь спать после возвращения Софи домой, мне действительно снится он.
И это не сны рейтинга PG-13, также.
***
Моя вагина решила, что она меня ненавидит.
Это очень верно и очевидно.
Я просыпаюсь с ощущением, что моя промежность все еще горит. Как бы. На самом деле все в порядке, пока оно не трется обо что-нибудь. Например, ткань, или стул, или простыня, или вообще что-нибудь. Это немного неудобно, так как я не могу ходить на работу голой.
Я стону, когда вхожу в душ, представляя, какой у меня будет день.
А потом я кричу, когда горячая вода стекает по моему влагалищу. С таким же успехом она может быть кипящей.
Холодная вода!
Холодная вода!
Холодная вода!
Мой мозг кричит на меня, и я вожусь с водой, переключая ее полностью на холодную. Что, конечно, заставляет меня кричать и подпрыгивать, когда я пытаюсь настроить его на более тёплую температуру, при которой я действительно могу стоять, пока мою голову.
Из-за всей этой суматохи, конечно, Софи вбегает в мою ванную.
— Ты в порядке? — кричит она. — Ты что, упала?
— Я в порядке! — Я отвечаю. — Только что меня до смерти ошпарило потоком горячей воды. Все в порядке. Иди, собирайся в школу. Но послушай, ты не могла бы поставить чайник на плиту, когда будешь возвращаться через кухню?
— Хорошо, — отвечает она, уже поворачиваясь. Ее забота о моем благополучии ошеломляет. У меня здесь могли бы быть ожоги первой степени, и ей было бы все равно.
Сегодня я собираюсь быть стервой. Я уже могу это сказать. Это просто один из таких дней.
Я принимаю самый короткий душ в истории человечества, затем вытираюсь полотенцем, прежде чем отправиться на кухню и приготовить чашку чая из шести пакетиков. Я макаю их несколько раз, затем выкладываю на блюдце остывать точно так же, как я наблюдала, как Шейд делал это прошлой ночью.
Я возвращаюсь в свою комнату и надеваю черную юбку-карандаш и ярко-розовую шелковую блузку. У меня есть идеальная пара каблуков в тон ей. К этому времени мои чайные пакетики достаточно остыли, поэтому я задираю юбку до талии, ложусь на спину на кровать и покрываю промежность мокрыми пакетиками.
А-а-а-х. Если бы моя вагина могла словить нирвану, это могло бы быть именно так. Что ж, в любом случае, сегодня это ее Нирвана. Моя вагина — довольно капризная маленькая штучка.
Я вспоминаю, как Шейд заботливо раскладывал пакетики для меня прошлой ночью, его длинные пальцы просто так передвигали их, когда я слышу торопливый голос.
— Привет, мам, мне нужны деньги на обед…
Софи врывается в мою комнату и резко останавливается, в ее взгляде — бесценная помесь ужаса и шока. Я уверена, что это отражает мое собственное выражение лица. Я пытаюсь сесть и одергиваю юбку, и в этот момент мокрые чайные пакетики рассыпаются по белому ковру моей спальни.
Я не уверена, что делать в первую очередь, поднять их, пока они не испачкали все, или попытаться объяснить моей дочери, что она только что увидела.
— Эм. — Я наклоняюсь, чтобы поднять пакеты, и Софи качает головой.
— Ты такая странная, мам.
И она выходит обратно.
— У меня в бумажнике есть деньги! — Я окликаю ее.
Никакого ответа.
Я, наверное, напугала своего ребенка на всю жизнь.
Я хватаю свой мобильный телефон и отправляю сообщение Саре.
Я так ненавижу тебя прямо сейчас.
Я бегу трусцой по коридору за губкой, затем вытираю пятна от чая на ковре. Из-за всего этого фиаско, которое произошло из-за Сары, у меня есть всего несколько минут, чтобы накраситься и провести расчёской по волосам. Сегодня утром у меня встреча, и я не могу опоздать, потому что я почти уверена, что Алекс будет присутствовать.
Сегодня я решаю не надевать чулки или даже трусики. Я не могу поверить, что делаю это, но я не могу допустить, чтобы что-то касалось моей девочки. Я просто не могу. Если бы мне не было так больно, я бы чувствовала себя неприлично из-за того, что хожу на работу без трусиков.
Как бы то ни было, я просто чувствую раздражение. Когда я сажусь в свою машину, я аккуратно укладываю свою Лысую Бразильянку так, чтобы она не терлась о мое сиденье. Мой телефон жужжит. Это Сара.
Это говорила твоя вагина, а не ты сама. Ты любишь меня. Ты должна. Потому
