по исходящему из нее насыщенному аромату куриного бульона. Она была не менее просторная, чем моя комната, и даже большее нее. Справа возвышалась выкрашенная белым печь, в которой горел огонь. Слева же вдоль стены стоял аккуратный кожаный диванчик, покрытый накидкой из меха. Рядом — массивный стол с тарелками, ложками и плетеной хлебницей. Прямо напротив меня было большого размера окно с расшитыми плотными занавесками, на подоконнике которого стояло множество баночек. Там же лежали пучки трав, несколько связок кореньев. Кстати, травы и пряности были повсюду; на потолке висел засушенный чеснок, на стенах в нескольких местах хозяин прикрепил пучки сухих листьев. За печкой я увидела еще один стол, за которым хлопотал старик. Он с улыбкой предложил мне присесть.
— Выпей, девочка, — сказал он, протягивая глиняную кружку без ручки, от которой пахло чем-то странным, — это поможет успокоить нервы и отогнать страх.
Напиток был несладким и очень кислым, с нотками мяты. Быстро осушив кружку, я отметила приятное послевкусие. Александр появился спустя какое-то время, следом за ним зашла молодая девушка. На вид ей было не больше двадцати. На круглом лице играл румянец, глаза были выразительными, а губы — пухлыми. Длинные каштановые волосы, затянутые в косу, покоились на плече. Девушка была невысокой, крепкой, но с приятными округлостями. Она на секунду остановилась, будто ища кого-то глазами, затем ее взгляд упал на меня
— Это она? — спросила девушка у Александра.
— Да, — сказал тот и сел рядом со мной, — знакомьтесь, Катя, это моя помощница Аня.
Девушка во все глаза смотрела на меня с каким-то детским любопытством и восторгом.
— Не пялься! — сурово сказал Чуку, — садись ужинать.
Девушка села рядом со мной с другой стороны и протянула ладонь.
— Я извиняюсь. Очень приятно познакомиться.
— Катя, — сказала я, смущаясь и отвечая на рукопожатие.
Люди, находящиеся в этой комнате, излучали такое добродушие, какого я раньше никогда не встречала. Даже всегда собранный Александр выглядел расслабленным. Чуку приготовил сытный куриный суп и сочный пирог с курицей. Я почувствовала, что очень сильно проголодалась.
— Ее неделю не кормили? — удивленно спросил старик, наблюдая, как я уплетаю за обе щеки.
— Не смущай ее, Чуку, — улыбнулся Александр, — кушайте, Катя. И не нужно так смущаться, все свои.
— Спасибо. Это божественно вкусно.
Шаман гордо поднял голову.
После ужина Аня утянула меня в баню. Предбанник встретил нас горячим воздухом, насыщенным травяным ароматом. Девушка протянула мне корзинку.
— Сложи сюда свои вещи, я их брошу в стирку. Пока походи вот в этом.
Взамен она протянула мне что-то мягкое, плюшевое. Это оказался комбинезон. Он был немного велик, но на ощупь — теплый и уютный. Я до этого никогда не была в бане, но после мытья почувствовала себя так, будто заново родилась. Как сказала Аня: баня помогает очистить не только тело, но и душу. Девушка оказалась легкой на подъем, постоянно что-то рассказывала. Она была стажером в городской больнице, только-только начала практику. Когда Аня говорила про своих пациентов, она будто излучала свет и тепло. Неужели такие люди действительно существуют? Чуку, Александр и она были буквально воплощениями доброты и гостеприимства. Когда я влезла в комбинезон, девушка хихикнула:
— Великоват, но, думаю, завтра сенсей съездит к тебе домой за вещами.
Сердце тревожно забилось. Сколько сейчас времени? Что сейчас происходит у меня дома? Мне обязательно нужно завтра на работу. Когда мы вышли, Чуку посмеялся, что я выгляжу, как миниатюрный бегемот. Аня стала собираться домой. Когда она уехала, старик отправился спать. Я же сидела в спальне и смотрела в окно. Виден был лишь высокий забор и часть сарая, рядом с которым стояла большая будка. Интересно, у них есть собака? Александр зашел ко мне в комнату. На нем были лишь спортивные штаны и теплые носки. Я только сейчас заметила, что верхнюю часть его тела покрывают шрамы — многочисленные, но почти незаметные.
— Я вас не смущаю? — спросил он дружелюбно, — вам к лицу эта пижама.
Я отрицательно помотала головой. Мне нравилась вся эта домашняя атмосфера, нравился он. Но было кое-что еще: ощущение защищенности, спокойствия, естественности происходящего.
— Я понимаю, что вы натерпелись страха сегодня, — сказал он, — но если планируете завтра ехать на работу, то я должен объяснить, чем вы рискуете. Изначально планировалось оставить вас тут под защитой, пока я не выясню, что происходит, но вы не оставляете мне выбора.
— О чем вы?
— О том, почему упыри преследуют вас и с чем связана такая внезапная смена цвета ваших волос, — сказал он, — я же вижу, что это не краска.
Я автоматически коснулась головы. А ведь и правда странно. Неужели он знает ответы?
— Буду рада, если расскажете, — сказала я, — только давайте лучше на «ты».
Александр кивнул.
— Я думаю, ты заметила, что вокруг происходит много странностей, — начал он, — что-то замечаешь, а что-то укрыто от человеческих глаз. Наш мир Явь — это место обитания материального. Тут живут и умирают люди, звери, птицы. В Яви растут леса, дует ветер и бегут реки. Это наш мир, к которому мы привыкли. Тут также живут и духи. Запомни, Катя, все живое в этом мире имеет душу. Но есть и другие миры: Навь и Правь. В первом обитают тени, которые когда-то жили в Яви. Они не помнят свою жизнь, лишь скитаются, полные тоски и одиночества. О серой Нави известно немного и заглянуть за завесу могут единицы, тем более сейчас. Правь же, или священный терем богов — это мир, где живут наши боги.
Слушая его, я невольно скользила взглядом по подтянутому телу собеседника. На запястье Александра я заметила небольшую татуировку, похожую на изображение лопастей мельницы. Он заметил мой взгляд и поднял руку, предлагая мне лучше рассмотреть ее.
— Это вихрь, — сказал он, — метка Стрибога. Когда я был маленьким, он явился мне. После этого появилась эта отметина.
Странный рассказ Александра лился, словно весенний ручеек. Все его мысли будто были на ладони. Он не обманывал, не придумывал. Но ведь всего этого не существует? Всю жизнь я верила, что чудес не бывает и мистика — это не более, чем больное человеческое воображение. Возможно, где-то в глубине души я надеялась, что страшным событиям, произошедшим за последние несколько дней, есть логичное и понятное объяснение. Но это бы означало, что я схожу с ума. А я в полном порядке.
Александр выжидающе посмотрел на меня. Я же непонимающе уставилась на него.
— Но причем здесь я? Духи, боги — это понятно. Наверное, я тебе даже верю. Очень хочу верить. Но я ведь
