— Вроде аномалий нет, но… — Ворожцов замялся, водя пальцем по экрану.
— Что «но»? — насторожился Тимур.
Ворожцов оторвался от ПДА и передернул плечами.
— Фонит так, что бежать надо до самого ручья без оглядки. А это опасно.
— Чем дольше стоим, тем фиговей. Швырни туда пару своих гаек, и я побегу. Потом вам крикну, что все нормально, и рванете следом.
— А если…
— Ничего не «если». Я не геройствую ради твоей шкуры, просто другого плана нет.
— Могу… я.
Ворожцов как-то растерянно и будто бы близоруко посмотрел на него. Тимур снисходительно улыбнулся в ответ. Объяснил:
— У меня ствол.
Никакого боевого опыта, кроме единственного залпа по игрушечному вертолету, у Тимура не было, но внутренней уверенности ему придавал тот факт, что он сумел сбить цель с первого же выстрела. Если уж в первый раз так легко получилось, то и потом не промахнется. О том, по чему или кому придется в будущем стрелять, он старался не думать.
— А я шустрый, — встрял Мазила, храбрясь. — Дай пушку и побегу.
— Смотри, пострел, как бы не полетел… — начал Тимур и запнулся. Перед глазами мигом возникла воздушная мясорубка, выворачивающая блондинчика, как тряпичную куклу. — Никуда ты не побежишь. Ворожцов, хорош тормозить — кидай болты.
Ворожцов с сомнением покачал головой, но спорить не стал. Вытащил из кармана железяки и запустил саморезом над каменистым холмом, за которым, судя по карте, скрывался ручей. Ничего не произошло. Шуруп с тихим «дзенннь» отскочил куда-то за пригорок, и все стихло.
— Ну-ка, еще один, — собираясь с духом, попросил Тимур. В последний момент почему-то стало крайне неуютно, в груди у него заплясал холодный язычок.
Ворожцов бросил гайку. Дзенннь-дзенннь. Тишина.
— Крикну оттуда, как добегу, — обронил Тимур и рванул к пригорку.
Бежать по усыпанному щебенкой и голышами песку было сложно. После нескольких шагов Тимур споткнулся и едва не расквасил нос. В последний момент успел упасть на колено и подставить руку. Ладонь отшибло, по ноге стрельнула боль аж до самого копчика. Обрез отлетел в сторону и клацнул стволом о камень.
— Осторожней! — крикнул сзади Мазила.
Тимур лишь неопределенно выругался в ответ. Поднял оружие, встал и побежал дальше, стараясь внимательней глядеть под ноги. На подъеме пришлось напрячься и попыхтеть, добираясь до вершины. Тимур умудрился черпануть песка манжетой ботинка, зацепиться рюкзаком за куст и чуть не грохнуться второй раз. Перемахнув наконец через холм, притормозил, чтобы изучить открывшийся перед ним сектор.
Грунт возле насыпи был перекорежен, вывернут пластами: то ли бульдозер здесь поработал, то ли взрывами раскурочило. По правую руку светлела проплешина. Стволы торчали из земли обугленными головешками, и в первый момент могло показаться, что лес выкошен пожаром. Но это было не так. Над сухой почвой курился необычный туман желтоватого оттенка. Судя по тому, как дрянь изъела деревья, в янтарную муть лучше было не соваться.
Но Тимура эта гадость не интересовала. Ему нужно было добраться до тихо журчащей воды. Ручей уже виднелся с пригорка — оставалось сбежать и позвать остальных.
Тимур собрался продолжить движение, но в последний момент какое-то внутреннее чувство заставило его остановиться. Что-то не так. Он вгляделся в рытвины и отвалы земли. Ага, вот оно! У подножия склона мерцали еле приметные искорки. Они, как рой светлячков, кружили над торчащим из почвы куском шифера.
— Это что еще за фигня? — пробормотал Тимур, поднимая камень и прицеливаясь. — Сейчас мы тебя… механическим методом.
Он швырнул булыжник в синие огоньки. Раздался зубодробительный треск, и в стороны брызнули ломаные ниточки молний. Фиолетовая паутина оплела шифер и землю в радиусе пары метров. Одна из призрачных лапок, будто живая, протянулась в сторону Тимура, заставив его отшатнуться, но тут же истончилась и пропала. Искорки тоже исчезли.
— Что там? — донесся крик Ворожцова из-за холма.
— Нормально, — отозвался Тимур, осторожно спускаясь вниз и по большой дуге обходя опасное место. — Давайте сюда! Ноги не переломайте!
Он дождался остальных, и все вместе они трусцой добежали до ручья. Ворожцов с Мазилой хотели было остановиться и получше рассмотреть аномалию, но, глянув на показания дозиметра, решили не испытывать судьбу.
— А как она шарахнула, а? — с горящими глазами спросил Мазила, когда Тимур остановился возле ручья перевести дух. И, не дождавшись ответа, продолжил: — Я знаю, как такая штуковина называется. «Электра».
— Спасибо за информацию, — сердито сказал Тимур, вытрясая из ботинка песок. — А как вон туда всем вместе пролезть, ты тоже знаешь?
Он указал на узкий проход под бетонным козырьком, в который утекала вода. Скорее всего лаз вел на ту сторону насыпи, как они и рассчитывали, но его ширина не позволяла войти в темноту всем сразу.
— Не знаю, — честно помотал головой Мазила. — Наверное, по одному придется. Хочешь, теперь я первым пойду?
— Хочу, — признался Тимур. — Но не пойдешь.
Нужно было протиснуться в этот сырой лаз, разведать путь, и тогда остальные по одному смогут тоже перебраться на другую сторону. Из щели тянуло прохладой и какой-то химией вроде мазута или солидола.
Ворожцов без напоминаний достал свои гайки и кинул в темноту три штуки подряд. Бульк-бульк-бульк. Тихо.
— Глубоко, — с тревогой сказала Леся. — Ноги промочишь.
— Постараюсь не утонуть, — успокоил ее Тимур. Он скинул рюкзак, нацепил налобник и включил его. — Ждите. Ворожцов, ты за старшего.
Не дожидаясь реакции уязвленного ботана, он встал на щербатый бордюр и осторожно втиснулся в узкий лаз.
Некоторое время Тимур продвигался бочком, вывернув голову влево, чтобы освещать себе путь. Вода журчала под ногами негромко и равнодушно, и от этого монотонного звука становилось зябко. Впрочем, здесь и так было прохладней, чем снаружи, поэтому по шее у Тимура забегали мурашки. Луч хилого налобника пробивал темный проход на метр, не больше. На серых плитах угадывались угольные надписи и рисунки. Интересно, какому извращенцу пришло в голову разукрашивать бетонную кишку в самом узком месте?
Лаз кончился внезапно. Тимур оказался в углу комнаты-кармана с единственной дверью в противоположной стене. На скобах висел ржавый амбарный замок, сквозь сизый налет на железе проступали трафаретные буквы «КП-71».
Пол в комнате был неровный. Половина его утопала под водой, а вторая возвышалась над ней, образуя небольшую площадку. Возле дверного порога чернело загустевшее мазутное пятно — вот откуда так пахло.
Тяжелая тишина давила на уши. Лишь тихое журчание нарушало ее.
Тимур медленно повернул голову, освещая пространство, и застыл.
