время в ней прямо-таки взыграло желание обустроить наше гнездышко, научится готовить экзотические блюда, да и вообще стать примерной женой.
Хотя куда уж примернее…
А все из-за чего?
Она попыталась сделать глубокий вздох, но вышло весьма туго.
А виноват огромный живот, который теперь откровенно мешал ей жить, влиял на гормоны и открыл в ней такие степени желания, о которых она и не догадывалась.
Что естественно мне на руку.
Но не в последние пару недель. Она вообще к себе не подпускала.
— Может, какие-нить травки? Или секс втроем? Сколько можно уже его таскать?
— Не смешно. Нужно просто подождать. Это все ты виноват! — вдруг заголосила Лена. — Я хотела девочку, а теперь у нас будет мальчик. И смотри, какой огромный живот. Я толстая.
Остается только рассмеяться. Подойдя к креслу я легко подхватил потяжелевшую Лену на руки. То, с какой легкостью я это сделал, позволило ей немного повеселеть и снова почувствовать себя хрупкой.
— Чем плох мальчик?
— Они шумные и недалекие.
— Ну, не с такой мамой, — поцеловал висок и понес вверх по лестнице в спальню.
— Ну и куда мы? Я там вообще-то ужин приготовила.
Я содрогнулся, вспоминая ее последние эксперименты, и пошел быстрее.
— Хочу повысить градус твоего настроения, — шепнул, обдавая ее ушко горячим, возбужденным дыханием. — Как новый законопроект, приняли?
Она не смогла долго быть на задворках благотворительности, и я выбил ей место в гос. думе Оттуда легче влиять на некоторые вещи в стране.
— Приняли наконец-то. И мне кажется, что тут не обошлось без тебя! — потянула она его за волосы, но тем не менее прижалась к твердой груди. — Спасибо.
Я невольно напрягся, вспоминая на скольких людей пришлось надавить, чтобы все прошло успешно. Но благодарность Лены важнее любых трудностей. Она делает важное дело.
Войдя в затемненную спальню, я уложил свою ценную ношу на кровать. Снял с нее махровые носки, задирая юбку, стянул белье, наслаждаясь тем, как лунный свет ласкает нежную кожу. Пиздец, как хочу ее. Может теперь, когда законопроект подписан, мне что — то перепадет? Ради этого стоило напрячься.
Лег рядом. Поцеловал мягкие губы. Давай, детка, дай попочке сладенького. Отвлекая внимание, я освободил одну грудь, судя по размеру, уже готовую к кормлению младенца. Просто охуенные темные соски, которые так и хочется сожрать.
— Костя я устала. Он так пинается, — со слезами на глазах проговорила Лена. Но вроде не брыкается, лежит спокойно.
— Потерпи милая, осталось совсем чуть-чуть, — подул на вершинку груди, рукой лаская вторую.
— Ты это и две недели назад говорил. Прохор совсем не хочет видеть своих папу и маму, — обиженно отвернулась Лена, но грудь не забрала и я понял знак. Повернулся и принялся ласкать одну горошину губами. Втягивать, прикусывать. Лена выгнулась, вцепилась мне в волосы.
— Ах, еще!
Блять, вот это удача!
Я тут же стянул штаны и повернул Лену на бок, пристраиваясь сзади. Задрал юбку и просто поднял ногу, чтобы было удобнее проникнуть внутрь. Между ног уже все влажно, и я просто благодарю за это небеса. Тут же ласкаю пальцами, нажимаю на нужные точки, слышу, как дыхание учащается, а Лена стонет все громче. Одним четким движением заполняю ее до отказала. Она дергается, но тут же принимается двигаться со мной в унисон.
— О, Костя, — сдавленно стонала Лена, руками собирая ткань светлого покрывала, пока он вдавливал пальцы в гладкую кожу ягодиц и толкался в гостеприимное, влажное лоно.
Я прижался сильнее, проникая еще чуть глубже, прикусывая кожу на спине, и стал двигаться размашистыми выпадами, в этот раз постаравшись забыть о нежности, помня, что на последних сроках беременности (особенно когда все сроки прошли) можно не думать об опасности для ребенка.
Оргазм приливной волной накрыл Лену первой, а в следующий момент я ощутил, как что — то влажное растекается по кровати… Бля!
Я отскочил, смачно ругаясь.
— Что? — не поняла она.
— Что, что. Кажется, перестарался.
— Ася! — позвал я уже на грани паники и бросился за сумкой.
Лена непонимающе оглянулась и охнула, обнаружив под собой мокрое пятно.
— Получилось! Мы едем рожать! — радостно воскликнула она и тут же согнулась от первой схватки. — О, о…
— Да уж, — буркнул я, поправляя юбку на Лене и неся ее в гостиную, оттуда в машину.
В больнице Лену тут же подхватили медики, а у меня появилась возможность выдохнуть. Похрен на неудовлетворение.
«Рожает. Наконец-то”
Я одевал специальный халат, чтобы присутствовать на родах. Трясет дико.
Похоже время, принадлежавшее только нам двоим, закончилось.
И пусть оно не всегда было легким, особенно учитывая властные замашки Лены, которые, впрочем, быстро сходили на нет, когда я демонстрировал власть над ее телом.
Нам хорошо вместе, а теперь, надеюсь, будет еще лучше.
Потому что не может быть иначе, когда твое сердце бьется ради кого-то другого. Кого-то, кто сейчас кричит мне в ухо, что больше никогда не ляжет под мужика.
И кого-то, кто кричит прямо на моих глазах, потому что вход в этот мир был слишком тесный.
-Кость… Костенька, получилось.
— У нас и не могло быть иначе, — целую я висок жены и с упоением смотрю как на ее грудь опускают маленькое сморщенное чудо. Наше чудо.
