обманешь — сегодня победа за мной.
— Еще раунд?! И ты увидишь мою силу!
— Прости, сестренка, но больше побеждать мне сегодня некогда. Скоро тренировка, а мой новый учитель довольно строг, но вроде бы знает, что делает, — Дмитрий нахмурился, задумавшись о чем-то своем.
Он снова стал чужим, и на глазах у Анны появились слезы. То ли от того, что она теряла брата — не могла объяснить как и почему, но теряла — то ли от того, что сила была на ее стороне, а она все равно проиграла. Обидно.
— Подожди, — неожиданно заговорил отец, выведя на большой экран изображение с домашних камер.
Там благодаря повышенной чувствительности матриц и сотням специальных датчиков можно было во всей красе оценить кувырок Анны через полдома.
— Последовательное сжатие, а потом такое же последовательное высвобождение, — отец улыбался во все зубы. — Дочка, а ты стала очень сильна.
Девочка от похвалы мгновенно забыла про слезы. Это действительно было очень сложно: не просто отпустить искру — тогда созданный ею переход просто бы исчез — а сделать это последовательно. Словно фитиль и бегущий по нему огонек пламени. Это требовало сосредоточенности и контроля, но в то же время позволяло использовать искажения пространства для перемещения.
— Анка, а это круто! — Дмитрий снова стал собой, и это было вдвойне прекрасно. — Очень рад, что моя сестра самая крутая в мире, — парень показал ей большой палец. — Официально признаю, что сегодня я проиграл.
Он улыбнулся, Анна подпрыгнула и, нарушив все возможные правила этикета для маленьких принцесс, громко завизжала. Урусов-старший смотрел на своих детей и радовался тому, какими они могли быть… Девочка краем глаза заметила, как отец на мгновение помрачнел при взгляде на Дмитрия, словно вспомнил о чем-то. Впрочем, все закончилось так быстро, что у Анны это сразу и вылетело из головы, тем более что дальше случилось кое-что по-настоящему невероятное.
Она пошла проводить брата, и тот в последний момент вытащил из-под полы своего уличного пиджака огромный белый конверт с царским вензелем. Знаком, который можно использовать только членам дома Романовых.
— Знаешь, что это? — Дмитрий помахал конвертом перед носом девочки.
— Бумажка, — Анна старалась придумать шутку. — Ты подал заявку в королевские фрейлины, и тебя утвердили.
Дмитрий фыркнул, и девочка гордо вскинула нос.
— На самом деле нет. Это письмо тебе, — брат протянул конверт. — Я был на одной из тренировок в Зимнем, и там меня поймал Григорий.
— Какой?
— У нас один Григорий Романов. Тот, что наследник, — Дмитрий стал неожиданно серьезным. — Ты же знаешь, что члены царской семьи не используют соцсети, а этому десятилетнему дурачку неожиданно понравилась одна моя знакомая.
— Я? — глаза Анны расширились.
— Ты! — важно кивнул Дмитрий. — Ну или это дурацкая шутка, а в письме, что он тебе передал, будет про это написано.
Анна мгновенно разорвала конверт и вытащила самый белый в мире лист бумаги. На его фоне та, что лежала у них в принтере, казалась серой и грубой.
«Точно, — мелькнуло воспоминание из школы. — Царская семья же использует для своей канцелярии шелковое волокно…»
Эта мысль была такой несвоевременной, но девочка словно боялась узнать правду. Она никогда не думала о наследнике, она даже с трудом помнила, как тот выглядит, но интерес будущего царя — это волновало почти так же сильно, как азарт от раскрытия семейной искры.
Девочка взяла себя в руки и стала читать длинное витиеватое послание, разбавленное аж тремя стихами. Взгляд выхватывал самое важное:
Ты очень красива… Давно хотел узнать тебя поближе… Быть наследником так скучно, тебя все контролируют… Я даже не видел ни разу развод мостов с берега. Только по праздникам с борта «Адмирала Нахимова»… Говорят, именно в это время сосиски в тесте самые вкусные… Если будешь в Зимнем, заходи в гости… Только не выдай меня… Лучше тайно, я знаю силу твоей семьи, если кто и сможет проскользнуть мимо всех, то только ты… Мои комнаты тут… Твой Григорий Романов.
— Покажешь? — Дмитрий протянул руку к письму, но Анна тут же спрятала его за спину.
Наследник оказался совсем не таким, каким она его представляла. Никакой силы, никакого величия, просто пленник своего положения. И его было так жалко. Девочка приняла решение. На следующей неделе будет бал, она пойдет с отцом в Зимний, там прокрадется к наследнику и устроит ему то, чего этому домашнему мальчику так не хватает! Прогулку по городу.
И вот там уже можно будет решить, стоит ли он того, чтобы тратить на него время.
— Ладно, я пойду, — Дмитрий снова улыбнулся, но как-то грустно.
Анна, поглощенная письмом и своими планами, уже не обратила на это внимание.
Через неделю
Нет ничего красивее балов в Зимнем дворце. Когда свет отражается от тысяч свечей, проходит через тысячи драгоценных камней и потом играет на твоей руке. Так говорила их мама, вытягивая крошечную руку Анны и показывая бесконечный завораживающий танец. Гораздо более величественный, чем то, что выделывали обычные люди.
— Ты как? — Урусов-старший все еще был удивлен решением дочери сходить на прием, который она игнорировала столько лет.
— Нормально, я пока просто постою, — Анна продолжала смотреть на свою руку.
Танец света и драгоценных камней — это было не просто красиво. Погружаясь в него, она словно по-новому начинала ощущать свою искру, свое понимание пространства… Она думала, что так ловко им управляет, но на самом деле чего стоят ее потуги по сравнению с тем, что выделывает свет?
Отец ушел: ему нужно было потанцевать с парой дам из дружественных семей. Что-то вроде союзного долга, только не на поле боя, а в гораздо более серьезной игре. Анна оглянулась: никто за ней не следил, и девочка начала аккуратно двигаться к границе зала.
Сначала она зашла в туалет, где оставила тяжелое, похожее на танковую броню платье. Под ним был легкий спортивный костюм и заботливо положенная в карман вуаль. Несмотря на то, что формально она планировала пробраться в семейное крыло по приглашению Григория, Анна не хотела, чтобы ее узнали и что-то предъявили отцу. Мало ли что. Пусть все останется тайной.
Девочка свернула платье, а потом засунула его под декоративную потолочную плитку. Мелькнула мысль закрыть одну из туалетных комнат изнутри, но это рано или поздно могло вызвать подозрение. А так из
