* * *
Я с трудом дождалась, пока за окнами стемнеет. Накинула плотную шаль и неслышно, на цыпочках, выскользнула из комнаты. Я пронеслась по коридорам, пугаясь каждого шороха и поминутно оглядываясь. Но на стенах, тускло освещенных, лишь моя тень расплывалась неясными и пугающими образами. И вот, запыхавшись, я окунулась в темноту сада — неполную, дорожки, отмеченные фонариками, тусклой сетью уползали вглубь. Я пошла медленнее, стараясь выровнять дыхание, но все так же озираясь в поисках темного силуэта — чтобы столкнуться с ним нос к носу на одном из поворотов.
— Пришли, — удовлетворенно сказал Эрис Аш-исси, — сдается мне, герцог ле Ферн пугает вас больше, чем я.
В этом была правда. Я не знаю, почему, ведь куда больше следовало бояться странного мужчину, который разгуливает в одиночестве только по темноте и называет себя гостем ле Ферна, который навещает Солью с непонятными целями и не желает говорить об этом. В нем была тайна, темная, манящая, переливающаяся всеми оттенками фиолетового и синего — прямо как его радужки. И я летела на эту тайну, меня тянуло к ней, словно ночного мотылька на свет фонаря. И в этой невозможности противостоять такому внезапному притяжению была странная, иррациональная сладость, разливающаяся по всему телу.
А герцога я попросту боялась. И, вспоминая, как он меня обнюхивал, я вздрагивала в совершенном омерзении, остром, пронзительном.
— Пугает, — ответила я откровенно, — меня все здесь… настораживает, мягко говоря. Особенно то, что никто не говорит мне правды. И вас это тоже касается, мистер Аш-исси.
Он пожал плечами и элегантным, отточенным жестом предложил мне опереться на его руку. Я не стала противиться, но мысленно подивилась гладкости ткани его сюртука. Словно стекло.
— Куда мы пойдем? — осторожно спросила я, поглядывая снизу вверх на моего спутника.
— Туда, где темнее, — довольно ответил он, — или вы передумали узнавать, зачем здесь?
— Я не передумала. Если только вы поклянетесь, что на этот раз не будет недомолвок, и я услышу правду.
— А платить будете, как договаривались? — он покосился на меня. В темноте глаза его казались совершенно черными.
— Платок вышить? — я захлопала ресницами.
— За такую плату вы ничего толком не узнаете, — Аш-исси фыркнул, — правда стоит дорого, мисс Кромби.
Я уныло поникла.
— Да, мистер Аш-исси. Я готова.
— Вы говорите это таким тоном, как будто я собираюсь с вас кожу содрать.
— А как бы вы говорили, будь на моем месте?
— На вашем месте я бы обрадовался, — без всяких сомнений припечатал Аш-исси.
— Знаете, герцог ле Ферн тоже за ужином мне это говорил, — проворчала я.
— Он вам предлагал свои поцелуи? — тут же оживился мужчина, — не соглашайтесь, мои будут всяко лучше.
И, невзирая на подавленность, я не удержалась и прыснула от смеха.
— Он меня заставил принять от него подарок как извинение за утренние события…
— Прямо так и заставил?
— Меня воспитывали в строгости, — ответила я серьезно, — незамужняя девушка не должна принимать дорогих подарков от своего работодателя. И он не поцелуи предлагал, нет… Да и вы… Ну и самомнение у вас!
Тем временем мы уже достаточно углубились в сад, туда, где мерк свет кристаллов, и где только тени окутывали старые деревья. Я же решила, что не следует мне долго отсутствовать — а ну как ле Ферн наведается проверить? — и попросила:
— Расскажите мне, почему граф Уимбер выбрал именно меня.
Аш-исси остановился, повернулся ко мне — теперь мы стояли напротив, почти вплотную. Увидь кто со стороны — очень неприлично все это выглядело. Но я решила потерпеть.
— А вы точно со мной расплатитесь? — спросил он весело.
— Клянусь святой Матильдой, — заверила я.
— Хорошо. — Он пристально рассматривал мое лицо, словно пытался в нем увидеть что-то одному ему известное. — Лесли Уимбер выбирал вас потому, что спектр вашей магии наиболее близок к спектру магии Оттона ле Ферн. Вы, наверное, тоже об этом уже думали, не так ли?
— Что? — я пораженно уставилась на Аш-исси, — но, но… Зачем? С какой целью?
Я даже не сообразила, что он взял меня за руку и мягко перебирал мои пальцы своими.
— Все просто, мисс Кромби. Видите ли, короля очень сильно интересует, за счет кого Оттон ле Ферн устроил в замке такую роскошь с крайне высокими магическими затратами.
— Но… у него резерв, — промямлила я, — большой. Очень.
— Не смешите меня, мисс Кромби. Человеческий резерв не в состоянии вытянуть на себе все это, — и он неопределенно махнул рукой, словно обводя жестом «все это».
А я вспомнила, как подсчитывала мощность заклинаний и не верила своим глазам.
— Так… при чем здесь я?
— А вы, обладая магией идентичного спектра, можете распутать заклинания ле Ферна и узнать, откуда он тянет такие мощности, — негромко и терпеливо пояснил Аш-исси, — а можете не только узнать, но и разрушить все это.
— Но зачем здесь все рушить? — я не понимала, все ещё не понимала.
— Потому что, мисс Кромби, королю очень не нравится, что кто-то по могуществу может сравниться с ним. Это расшатывает трон, понимаете?
Подумать только! В голове не укладывалось!
Я уставилась на бледное лицо Аш-исси, все еще не до конца веря, и спросила:
— Так ведь… почему они не послали кого-нибудь из агентов его величества? Я ведь не единственная, у кого такой же спектр магии.
— Потому что так совпало, и Ферн искал гувернантку. И потому что, входя в замок Ферн, вы не знали о своей истинной роли. А все агенты, все до единого, не выдержали проверки на заклинании Дознания, установленного на внешних входах на территорию замка. Все до единого они попросту сгорели, потому что знали, на что идут. А вы — не знали, и потому до сих пор живы.
— Ох, — выдохнула я, — это все?
— Да, это все, что мне известно, — мягко ответил Аш-исси, так и не выпустив моей руки. Затем он задорно блеснул глазами, — ну так что, как насчет поцелуя?
Я всегда подозревала, что мужчины — это существа крайне себялюбивые и одновременно непосредственные. У меня тут, понимаете ли, мир вокруг рушится, осыпается пыльными хлопьями, а ему поцелуй подавай. Впрочем, информация того стоила, и я смирилась. Шагнула в тень под старое дерево, потянула его за собой.
— Я готова. Можете… приступать. Все по — честному.
И, закрыв глаза, послушно запрокинула голову. Придется немного потерпеть, ничего не поделаешь.
Аш-исси помедлил несколько бесконечно тянущихся мгновений, затем осторожно обнял меня за талию, притягивая ближе к себе. Я невольно уперлась ладонями ему в грудь, в совершенно гладкую ткань. Что-то показалось мне странным, но я так и не разобралась, что именно: ещё через мгновение мои губы опалило горячее дыхание. Он медленно, словно растягивая удовольствие, прикоснулся своими губами к моим, затем легонько прихватил нижнюю губу, играючи. Я сжалась в комок, не зная, то ли дать пощечину, то ли бежать… Впрочем, нет. Все должно быть честно. И я заставила себя расслабиться, отдалась на волю мужчины. Он еще раз нежно прихватил мои губы своими, затем прижал меня к себе чуть крепче. Его рука переместилась к моему затылку — видимо, чтоб я не могла вырваться — а затем он куснул меня чуть более сильно, с нажимом, заставляя приоткрыть рот. Я и тут подчинилась, хотя уже и сомневалась, что так можно. Поцелуй сделался глубже, настойчивей. Придерживая мою голову, Аш-исси неторопливо и обстоятельно пробовал меня на вкус, лаская мои губы, потом к этому безобразию добавился язык, но… как ни странно, мне не было ни мерзко, ни противно. Просто невообразимые ощущения обрушились на меня, а в затуманенном сознании всплыло одно единственно словечко: «вкусно». То, что он мне говорил раньше. И, когда он наконец отстранился, все ещё обнимая меня за талию, мной овладело странное чувство, как будто всего этого мне было мало.
