ее лицо и думал: почему после спасения она сказала не «Спасибо», а «Хаос»? Это же что-то, да значит. А затем возник еще один: какого хрена ее пытались убить в моем доме⁈
«19 Инуса, 10:13:54 АМ, 16 дней до трагедии. Родовой замок Гербертон».
Екатерина Стрелкова.
Наверное, я никогда не перестану удивляться, просыпаясь в новом месте. Открыла глаза, а все вокруг белое. Боялась, что снова в настоящем, а нет, просто помещение такое. Узнать в нем лазарет не составило труда. Бывала как-то на экскурсии. Не узнать его тяжело: все белоснежное и пахнет травами. Вот и сейчас, лежу на койке, вокруг простыни тихо колышется от сквозняка, воняет травками всякими. И как попала сюда — не припомню никак. Все как в тумане. Вот я ем ужин с девчонками, они допрашивают меня, потом появляется Ангуст, ведет меня куда-то и все! Кажется, еще видела лицо черта совсем близко.
Поморщившись, я приподнялась и услышала хлопок. Приглушенный, будто мыльный пузырь лопается, но громче. Но я все равно встала и свесила ноги с кровати. Еще больше удивилась, обнаружив на себе белую ночнушку. Длинную и больше меня в два раза.
Занавески резко разъехались, впуская сына графа и его камердинера. Странно, но черт пытался… улыбаться⁈ Он смотрелся так величественно, в черном камзоле, расшитым золотом, накрахмаленный шейный платок, рожки сверкают, хвост блестит и кончик расчесан и аккуратно уложен. Красавец! Впрочем, Ангуст тоже ничего, хотя выглядел сдержанней.
— Эм-м, — черт поджал губы и нахмурился, посмотрев на слугу.
— Катя, — подсказал тот, а мне прям, обидно стало. Я-то его сложно имя выучила, хотя память на имена никакая. Ну, жить захочешь и не такое выучишь.
— Да-да, — закивал виконт. — Как ты себя чувствуешь, Катя?
— Было лучше, пока я не узнала, что ты не помнишь моего имени, — презрительно фыркнула. — Почему я ничего не помню?
— Потому что помнить нечего, — развел руками черт, пропустив мимо ушей, переход на «ты» и присел рядом. — Ты так и не дошла до моих апартаментов. Помнишь, тебе стало плохо?
Ах да, я вдруг начала задыхаться, но успела попросить помощи у Ангуста. А дальше как в тумане: мне не хватает воздуха, легкие будто заполняет тяжелей песок. Я делаю судорожный вдох, перед глазами все начинает темнеть, в висках стучит пульс, и я падаю. А дальше… меня подняли, я это чувствовала. Затем заставили что-то выпить, и я тут же задышала. И увидела Кайлайна. Думала умру прям перед ним, пыталась предупредить, что Хаос вырвется совсем скоро, но не успела — снова потеряла сознание. Вот такая невеселая история. Но это не объясняет дружелюбность черта и его слуги.
— А теперь, — черт обнял мои плечи рукой, а ноги хвостом, — расскажи-ка мне, дорогая моя, как так произошло, что ты выпила лошадиную дозу снотворного и яд, парализующий дыхание?
— Я⁈ — В конец обалдела, посмотрев сначала на одного, потом на второго. — Ничего подобного не было! Я бы не стала себя убивать.
— Что ты ела последним? — Спросил Ангуст, присев с другой стороны. — Я видел поднос.
Я жалостливо взглянула на мужчин и опустила глаза на ноги, болтающиеся внизу. Если расскажу про пирог, сдам с потрохами всю прислугу замка. Не думаю, что Кайлайн обрадуется воровству еды. Я бы не обрадовалась. Но жить на каши до конца дней — ужасно! А если я не вернусь?..
— Девочки, — все же решила признаться я, — попросили принести ужин мне в комнату, потому что я… задержалась и не успела поесть. Мясной пирог и молоко. А кто его принес, я не знаю.
— Значит, кто-то подсыпал яд в еду, — хмуро закончил черт. — А почему вид такой несчастный?
— Ну, как же? — Я посмотрела на черта. — Девочкам приходится красть еду, потому что ты запрещаешь есть все, кроме каши!
— Что? — Черт нахмурился, посмотрев на Ангуста. — Я когда-то давал такой указ?
— Нет, — с таким же недоумением отозвался слуга. — Мадам Лобоно распоряжается деньгами на содержание прислуги.
— Ты не мог бы допросить мадам? — Попросил черт. — Я здесь еще не закончил, а решать вопрос нужно.
— Да, конечно, — Ангуст поднялся, послав мне улыбку. — Поправляйся, Катя. Сестра скоро придет и осмотрит тебя, а после покормит.
— Спасибо, — я вернула улыбку и посмотрела на хмурого демона.
Кайлайн в молчании дождался, когда уйдет камердинер и поднялся, вытащив из камзола бумажную папку.
— За время, что нам было дано, я нанял лучшего детектива, отвалив ему кучу денег, дабы выяснить твою настоящую личность, — мужчина вытащил один листок и протянул мне. — Вот все то, что он смог найти.
Я взяла листок, где была одна единственная фраза: «По объекту, именуемого как Екатерина Стрелкова, не найдена никакая информация».
— И что? — Я протянула листок обратно. — Может, тебя просто облапошили?
— Или ты солгала, — хмуро произнес демон, дернув хвостом. — Как тебя зовут, кто ты и зачем ищешь гримуар?
— Екатерина Стрелкова, — милостиво призналась я. — Ведьма. Хочу уничтожить гримуар, что бы он не попал в плохие лапы. Как твои.
— Мои⁈ — Задохнулся от возмущения Кайлайн. — И почему ты снова обращаешься ко мне на «ты»⁈
Я встала на кровати, ибо кое-кто кричит на меня сверху вниз, а мне ответить нечего — так авторитетом придавило.
— Не семей на меня орать! — Рявкнула, взмахнув кулаком. — Я тебе не жена! Какая тебе вообще разница, откуда я⁈
— Мои люди подвергаются опасности из-за тебя! — В меня не уважительно ткнули пальцем.
— Твои люди пытались убить меня! — Перешла на ультразвук от злости.
Перед глазами резко потемнело, а тело превратилось в вату. Наверное, я бы встретилась лицом с полом, если бы крепкие руки не поймали меня. А потом подумали и отпустили в свободный полет.
Глава 7
Я была очень зла на Кайлайна. Он сидел рядом на стуле со своей чертовой папкой и ждал, когда моя обида пройдет. А она не скоро пройдет! Он уронил меня на пол, и я разбила себе нос! Теперь лежу с ватой и терплю холодные руки медсестры.
Меня бегло осмотрели, поводили руками над телом и разрешили завтра утром возвращаться, а до тех пор строго настрого наказали отдыхать, не вставать, есть больше белка и кальция. А еще каждые пять минут пить воду. Много воды. Хотя, куда больше? Уже выпила три графина.
Мне принесли поднос с мясом и оставили наедине с чертом. Он сидел и спокойно ждал, а я злилась. Уронить девушку на пол! Даже медсестра высказала ему все, что думает!
— Кай, это кошмар! — За шторку влетел Ангуст, а взглянув на меня
