class="p1">— А хорошие вопросы задаёт наша герцогиня, Уго, — заметил король. — В самом деле, как она могла пронести яд во дворец?
Успех нужно было срочно развить. Или хотя бы закрепить.
— И главное, какой мне вас вообще смысл травить, Ваше Величество? Это ни на шаг не приблизило бы освобождение тёти.
— Значит, у вас была другая причина, — с ненавистью сказал Бласкес.
— Ваше Величество, мне кажется, мы отошли от темы разговора, — осторожно вмешалась тётя. — Блок у моей племянницы появился после пребывания в королевской тюрьме. Значит, и снятие его обязаны обеспечить вы, Ваше Величество.
— Обязан? — Он гадко поднял правую бровь. — Даже в случае, если ваша племянница поставила его сама?
— Ваше Величество, если она поставила его сама, то наверняка из-за угроз вашего придворного мага.
— Моих угроз, донья? Да я вообще к вашей племяннице не подходил! — зарычал Бласкес.
— Подходили, — вспомнила я. — Последний раз — в ночь перед казнью. Проверяли что-то в камере.
Возможно, приходил и раньше, но это осталось в закрытой части памяти.
— И да, издевался и угрожал.
— Уго? — повернулся к нему Теодоро.
Тот явно хотел сказать: «Да врёт она всё», но тогда бы соврал уже сам, поэтому предпочёл ответить уклончиво:
— Её Светлости любое моё высказывание кажется хамским. Намеренно я её не оскорблял.
— Тогда не могли бы вы снять блоки в порядке компенсации? — очень мягко спросила тётя.
— Компенсации за что? За неудавшееся отравление? — повернулся к ней король.
— За попытку убийства, — мстительно ответил я вместо тёти, — которую вы пытались выдать за справедливое правосудие. Хорошо, что есть артефакт Истины, который не позволил вашей задумке воплотиться в жизнь и я осталась жива.
Судя по реакции Бласкеса, ему это, напротив, казалось очень плохим, что он не преминул высказать.
— Не всё, что хорошо для вас, хорошо для государства.
Сидел он от меня далеко, поэтому я расхрабрилась
— Вы что-то путаете, сеньор, — усмехнулась я. — Государство — это не вы, государство — это вот он.
И я невежливо указала веером на короля.
— Фани, ты забываешься, — шикнула на меня тётя, пребольно пихнув чем-то в бок.
— И вот он, пожалуй, рад, что вы, Эстефания, остались в живых, — расхохотался Теодоро. — Может, вы и виноваты, но очень забавны. Уго, сними блок.
— Не могу, Ваше Величество, — злорадно ответил тот. — Блок нестандартный, накладывался наверняка по методике Эрилейских, а там могут быть нюансы. Я, конечно, могу попробовать, но не гарантирую, что не выжгу Её Светлости мозги. Так-то там их особо и нет, но если совсем исчезнут, будет ещё хуже.
Определённый резон в его словах был: связаться с этим скользким типом могла только полная дура, но оскорблений от него терпеть я не была намерена. Засияв вне своего желания, я возмутилась:
— Ваше Величество, вам не кажется, что ваш придворный маг заходит слишком далеко в оскорблении не самых последних людей государства?
— Я с ним непременно об этом поговорю, Эстефания, — ответил он и бросил на Бласкеса такой взгляд, что я уверилась: поговорит, и так поговорит, что от придворного мага пух и перья полетят.
— Прошу прощения, Ваша Светлость, за несдержанность, — сразу извинился Бласкес. — Но снять ваш блок я в любом случае не смогу. И не только я. Собственно я вижу только четыре варианта развития событий.
— И какие же? — заинтересовался король.
— Вариант первый, — начал загибать пальцы Бласкес. — Герцогиня выясняет ключевую фразу, которую либо доверила кому-нибудь, либо записала где-нибудь. Вариант второй. Память прорывается сама. Такое бывает редко и только при сильных потрясениях. Вариант третий. Она поступает в университет. Принятие присяги снимает все блоки с магии. Правда, память об остальном всё равно не вернёт. Ну и вариант четвёртый. Герцогиня доживает с блоками до самой смерти. Других нет, если вы не хотите подвергать донью опасности остаться без мозгов.
Он сидел далеко, но посмотрел на меня так, что я ощутила его совсем рядом, его глаза — прямо напротив моих, и во взгляде плескалось злорадство. Сам-то он наверняка предпочёл бы вскипятить мне мозги и не бояться, что я его выдам, но был уверен, что от рискованного эксперимента мы откажемся, так же как был уверен, что первые три варианта не сработают. Веер в моей руке треснул и осыпался осколками. Я проводила его останки грустным взглядом: мы с ним ещё даже познакомиться как следует не успели, а он уже меня покинул.
— Мне очень жаль, доньи, но мы бессильны вам помочь, — сказал король, причём в голосе его слышалось искреннее огорчение. — Мы вас покидаем, но надеемся, что вы успешно решите эту проблему самостоятельно.
Он встал, явно собираясь уходить. Тётя подскочила, потянув и меня за рукав, словно я могла остаться невоспитанно сидящей на стуле, и ровным голосом сказала:
— Благодарю вас за беспокойство о моей племяннице, Ваше Величество. Время ужина, не соблаговолите ли присоединиться к нам?
Я успела подумать, что в присутствие Бласкеса в меня ни кусочка не полезет, а если полезет, то сразу неэстетично вылезет, и что зря тётя это предложила.
— Решили показать племяннице, как правильно травить королей? — ехидно уточнил Теодоро. — Если уж у неё не получилось, то вы не оплошаете? Нет, спасибо, мы поужинаем во дворце. Ах да, Эстефания, чуть не забыл. Мы тут реквизировали у графа Дарока ваш жемчуг. Не стоит оставлять в чужих руках такое опасное оружие.
И он протянул мне мешочек, по размеру точь-в-точь, как тот, в который я укладывала споротые жемчужинки. Но этот мешочек был бархатным и с королевским гербом.
— Благодарю вас, Ваше Величество за заботу.
Я склонилась в реверансе, а когда разогнулась, короля уже не было. Не было и придворного мага. Тот тоже исчез вместе со своим незабываемым ароматом.
Глава 10
Тётя протянула руку к мешочку, вручённому мне королём.
— Что это?
У меня были подозрения, но они могли не соответствовать действительности, поэтому я сначала расширила горловину мешочка, заглянула внутрь, а уж потом ответила:
— Жемчужины с моего платья. Того, в котором я была на эшафоте. Я их отпорола и продала ювелиру.
— Ты отдала в чужие руки жемчуг, который долго носила и к которому недавно прикасалась?
