на вскрытую могилу.
— Спасибо, — выдавил из себя человек с чужим лицом. Грэг дальше смотрел в могилу, и улыбка выползла на его лицо
— Победил! — радостно взревел Грэг, скалясь земле, — ещё раз выиграл. Я сильный! Ты меня не съешь! Не нравиться? Болтай меньше!
Человек с чужим именем еле как поднялся на ноги и дрожа, как избитая собака, поковылял к дому.
Около крыльца его остановил недовольный Пёс.
— Щенок, ты чё наделал, а? Щенок! — старик схватил его за шкирку и притащил к той части кладбищенского забора, где раньше было несколько расшатанных прутьев. Теперь на этом месте зияла дыра, через которую бежали радостные следы.
— Ты трупа выпустил, щенок! — кричал Пёс прямо в ухо Смирнову, — ты хоть знаешь, что это значит?! Будь моя воля, я бы тебя сжёг, а пепел в баночку собрал да в воду, чтобы ты земле не достался, урод. Иди, ищи беглеца! И попробуй только вернуться без него! Я тебе такое устрою!
Человек с чужим лицом оттолкнул старика.
— Ты… — Пёс хотел уже что-то сказать, но встретившись взглядом с человеком, только покачал головой и тихо сказал, — щенок, какой же ты щенок.
Человек с чужим именем, шатаясь, пошёл за трупом. Следы, не говоря ни слова, привели его к покосившемуся домику, из окон которого открывался неплохой вид на кладбище. Одного из этих окон было жестоко разбито. Его остатки обнажили всю свою остроту в страхе, что и за ними придут. Человек обухом топора постучал в дверь и тут же отошёл от неё. Ему открыла уже знакомая девочка.
— Здравствуйте дядя, — она улыбнулась ему своими голубыми глазами, — вы пришли за вонючим дядей?
— Ага, — кивнул человек с чужим именем. Девочка пустила его в свой дом. Он пребывал в ужасе, потому что долгое время он считал себя свободным от взрослых, но теперь они вновь вломились в его недра. Девочка успокоила домик и показала человеку с чужим именем на закрытий люк:
— Вонючий дядя там.
Человек нашёл швабру, повесил на нею свой пиджак и открыл люк. Свет пробился в мрачный погреб, мертвец зашевелился. В проходе появилась чья-то фигура. Пуля с наслаждением прорезалась сквозь нею и впилась в стену. Домик застонал от боли.
— Ой! — вскрикнула девочка, — а вонючий дядя не шутил, когда сказал, что стрелять будет.
— Да, в таких вещах он довольно серьёзен, — ответил человек с чужим именем. Он присел накрою люка, одел на голову кастрюлю и крикнул в пустоту:
— Ну ты и лох Шиша! Видать, последнее в башке сгнило!
Ещё одна пуля вылетела из мрака. Она, разочарованно взвизгнув, отрикошетила от кастрюли и влетела в любопытнее тарелки, которые забрались друг на друга и смотрели со своей полки. Несколько из них с предсмертными воплями разбились об пол, окропив ковёр своими осколками.
— Рядовой Шишмарин, разрешите обратиться! — крикнул Миша, лежа рядом с люком, но уже не пытаясь заглянуть туда.
— Я тебя застрелю, сука! — крикнул ему труп.
— Вряд ли, у тебя один патрон остался, если ты, конечно, не высрал себе ещё парочку, — ответил Миша, — Шиша, давай поговорим, а? Просто поговорим. Мы с тобой всё-таки давно не виделись.
— Иди нахер! — крикнул труп.
— Вонючий дядя очень злой, — сказала девочка.
— Слышал, Шиша, ты злой. Ну-ка, подобрей! — крикнул Миша.
— А вы над ним не смейтесь, может он и правда подобреет, — посоветовала девочка.
— Послушай мелкую, меня бесить не стоит, — заметил Вадим из подвала.
Миша хотел что-то ответить другу, но во входную дверь постучали.
— Эй, мелкая, у тебя там всё в порядке? — раздался чей-то раздражённый голос из-за двери.
— Ну вот, соседей растревожили, — девочка упёрла руки в боки.
— Так, мне с вонючим дядей лишние глаза не нужны. Сможешь их спровадить? — спросил Миша у девочки.
— Да легко! Они обычно меня вообще не замечают, а тут вдруг явились, — насупилась девочка, но, на секунду задумавшись, сказала, — а их спроважу, а взамен вы отведёте меня к папе.
— По рукам, — ответил Миша, и они крепко пожали руки.
— Эй Шиша, — сказал Миша в люк, но уже по тише, чтобы только труп мог его услышать, — сюда уже деревенщины прут. Выбирай: либо я буду с тобой говорить, либо они.
Все звуки умолкли в подвале. Через некоторое время труп ответил:
— Да хрен с тобой, спускайся.
Человек с чужим именем залез в подвал. Затхлое помещение пропахло отвратительным запахом гнили со сладковато-тошнотворным привкусом самой смерти. Тело прижалось к стенке подвала, и в скупых лучах, проникающих сюда из люка, было видно только поблёскивание револьвера.
— Мог бы и помыться, — заметил Миша, пряча нос в воротник своего пиджака.
— Мог бы и не кидать нас, — ответил Вадим, целясь в голову старого друга.
— Шишь, если не хотел со мной поговорить, то зачем ты заставил меня раскопать могилу? — спросил Миша.
— Думаешь мне нравилось там лежать? Я просто пытался свалить оттуда, — ответил Вадим, выбирая в какой глаз лучше выстрелить.
— А меня обязательно было закапывать? — поинтересовался Миша.
— Ты больше всех заслуживаешь этого! — рука Вадима затряслась от ярости.
— О, так у нас бегство — это больший грех чем убийство? Просто охерительная мораль, не находишь?! — воскликнул Миша.
— У тебя нет ни капли чести. Мы остались там, мы выполняли свой долг, — каждое произнесённое слово Вадим сопровождал глухим ударом рукояти револьвера об пол погреба.
— На хера ты там остался! Кому нужен был твой долг? Кому ты был нужен? Людям, чьих родственников ты убил? Генералам, которые забыли о тебе? Больным сослуживцам, которые думают только о том, как бы кого-нибудь трахнуть и зарезать? Ты мне был нужен Шиша, мне! — закричал Миша, и слёзы подступили к его горлу.
— Тебе? Да тебе насрать на меня! Не ври себе, Крот. Если бы я был тебе дорог, ты бы не оставил меня там. Ты только и можешь, что бояться за собственную шкуру. Ты животные. Ты не достоин называться человеком! — Вадим со всей силы ударил револьвером по стене, и хлопья пыли упали ему на голову.
— А что, Шиша, в грабежах, в убийствах, в насилии больше человеческого, а?! — Миша, смотря в то место где были глаза Вадима, медленно шёл к нему.
— За тобой тянется столько же грехов! Ты ничем не лучше нас! — вскочил мертвец.
— Единственным мой грех- это то, что я не зарезал вас всех вовремя одной из ночёвок, — процедил Миша прямо в лицо старому товарищу.
— Я убью тебя!!! — заорал Вадим и упёр револьвер в лоб своего друга.
— Ну давай! Давай, нажми на сраный курок, и мы наконец-то покончим с этим! — закричал Миша, прижимая лоб к
