второе. Сидит на террасе, безучастно уставившись на фонтан.
− Мне кажется, Рамина в этот раз всё-таки ошиблась, − произношу, садясь рядом на диванчик.
− Почему ты так думаешь? — интересуется, даже не поворачивает ко мне головы.
− Она сказала, что этот праздник нас обеих соединит с нашими сужеными, − вздыхаю с чувством полной растерянности.
Неужели Рами действительно имела в виду того, о ком я сегодня целый день думаю? Кого оттолкнула из-за страха боли…
— А я могу «соединиться» разве что с этим несносным колдуном, − возможно, ещё могу. − Всех остальных он попросту распугал.
Теперь Ники бросает на меня удивлённый взгляд. Смотрит задумчиво, будто только теперь поняла, о ком я говорю.
− И у тебя с Азимом всё разладилось, − снова вздыхаю.
− Ты снова намекаешь, что именно он моя судьба? — слышу вопрос, которого собственно и добивалась.
− Я так думала. Но теперь, когда он начал ухаживать за этой ларидийской княжной… уже не знаю.
Ну же. Неужели ты отдашь его какой-то ларидийке?
− Думаешь, он за ней действительно всерьёз ухаживает? — заглатывает сестра наживку.
− Не уверена. Но я уже дважды видела, как они танцевали. И вчера он её сопровождал на балкончик.
Ники хватает ртом воздух, будто ей дышать тяжело. Сжимает руки в кулаки.
− Я не видела этого, − шепчет убито.
Ну уж нет. Не смей сдаваться! Он же нужен тебе! Признай это наконец.
− Ты как раз пыталась отделаться от этого болтуна герцога Танриса. — И всё-таки решаюсь спросить: − Слушай, что всё-таки тогда между вами произошло? Почему вы даже не разговариваете теперь друг с другом? Мне казалось, он наоборот был серьёзно настроен наладить с тобой отношения.
− Да, наверное, он действительно так и собирался сделать, − зажмуривается Ники, будто вот-вот расплачется. — Знаешь, мне надо тебе кое-что рассказать. Извини, что не сделала этого раньше, но я была так расстроена, и растеряна, и… смущена.
Как-то мне тревожно.
− Что-то случилось?
− Ну как сказать. Да, случилось. Много чего. Я тогда случайно наткнулась на твоего колдуна.
− Он не мой, − хмуро вздыхаю. И тут понимаю, что именно она сказала: − Что? Ты на него наткнулась? Как это произошло?
− Я была под иллюзией невидимости и случайно налетела на него на повороте. А он от неожиданности принял меня за тебя. Обнял так нежно. Но тут появился Азим… − дальше она сумбурно, но в подробностях и красках описывает, как мужчины чуть не подрались, потому что Азим заявил, что ответственен за мою безопасность. И передаёт слова Янгмара, адресованные мне. О том, что он никогда умышленно не обидит женщину, ни словом, ни делом.
Но об этом я уже и сама догадалась. По крайней мере, мне так кажется.
А потом сестра рассказывает такое, чего я совершенно не ожидала. И теперь наверняка красная, как алоцвет, от смущения.
И окончание её рассказа о неожиданном письме от её друга Адаля, уже едва осознаю.
− О боги, − обмахиваюсь руками. — Ничего себе у тебя приключения. Я могу похвастаться только одним поцелуем, а ты вон уже и интимных ласк отведала от рук Азима.
− С кем это ты успела поцеловаться? — приходит черёд сестры удивляться.
− С Янгмаром, − смущаюсь ещё больше — Он застал меня врасплох. Но подожди. Что за письмо? Зачем Адаль тебе пишет постоянно?
− Я попросила.
− Зачем?
− Сама не знаю, − Ники грустно вздыхает.
А дальше делится тем, как злилась сначала на Азима. И о своей не самом благоразумной идее с этими письмами рассказывает. И о своей растерянности после их горячей встречи в саду… и наконец о том, как они разругались в пух и прах. И что Азим теперь очень зол и оскорблён её поведением.
− Тебя это ужасно расстраивает, − произношу я после тягостной паузы, тщательно выверяя слова. — Ты все эти дни проходила грустная. И ревнуешь его к этой княжне. Значит ли это… что Азим всё-таки тебе нравится? Ты готова это признать?
− Ты именно этого от меня добиваешься? Моего признания? — с преувеличенным, каким-то обречённым возмущением восклицает сестра. — Хорошо. Да. Я к нему неравнодушна. Довольна? Только какая уже разница? Я всё разрушила.
Вот оно. Наконец-то! Она признала.
А теперь нужно подтолкнуть мою решительную боевую близняшку к тому, что ей лучше всего удаётся. К действию.
− И что? Ты возьмёшь и просто оставишь всё как есть? — прищуриваюсь.
− А что я могу? Он не хочет со мной разговаривать.
Это вряд ли.
Я уже собираюсь предложить ей вариант с запиской. У меня ведь есть возможность отправить ему напрямую. Но Ники меня опережает.
− Софи, я знаю, что наглею, − делает умоляющие глаза, перед которыми я не в силах устоять. − И вообще не имею права просить тебя о таком… Но ты не могла бы помочь мне встретиться с Азимом? Напиши ему, что тебе нужна его помощь, или совет, или ещё что-то. Тебе он не откажет. А вместо тебя приду я. И уже нормально с ним объяснюсь. Пожалуйста. Это очень для меня важно.
− А почему ты сама ему не напишешь? — не могу скрыть удивления.
− Он мне откажет, − слышу совершенно несоответствующий действительности ответ. Ну да. Конечно. Не представляю, что должно произойти, чтобы Азим отказался с ней встретиться.
О чём и заявляю прямо. Как и о том, что, конечно же, помогу.
За что меня чуть не душат в радостных объятиях, оглушая восторженным визгом.
− Спасибо тебе! Спасибо! Спасибо! Теперь нужно найти способ написать ему лично. Может у Рамины попросить завтра утром, или у Камэли, если удастся с ней пообщаться…
− Не нужно. Я знаю связующую формулу его личного почтового футляра, − признаюсь, без задней мысли.
− Откуда? — тут же настораживается Ники. И голос становится такой… ревнивый. Мне даже эмоции её читать не нужно, чтобы понять, как я зацепила её этим признанием.
− Просто попросила у него, − сообщаю уже более осторожно. — На всякий случай.
Лучше пусть думает, что я такая… непосредственная, чем предполагает какой-то несуществующий интерес ко мне Азима.
Слава богам, сестру такой ответ устраивает. И мы наконец принимаемся за дело. То есть за написание письма. Позвав Ники к себе в комнату, я усаживаюсь за секретер у окна и берусь за лист бумаги. А дальше пишу Азиму записку с просьбой о срочной встрече.
Ответа приходится ждать несколько минут.
−
