из четырёх групп двигателей. В каждой группе находилось по два девятицилиндровых двухтактных дизеля MAN M-9Zu42/58 двойного действия, Суммарная мощность всех восьми главных двигателей на гребных валах обеспечивала скорость хода около двадцати семи узлов. Крейсер имел дальность хода шестнадцать тысяч миль.
Артиллерию главного калибра составляли двухсот восьмидесяти трёхмиллиметровых орудий орудий SK L/52 C28, размещённые в двух бронированных башнях — одна в носу, одна в корме. Максимальная дальность стрельбы почти тридцать семь километров! В боекомплект входили три типа снарядов, весящие по триста килограмм. Бронебойные, бронебойно-фугасные (с замедлением), фугасные. Боезапас составлял сто двадцать снарядов на ствол, всех трёх типов поровну. Не знаю, как мы будем получать снаряды, но орудия наши инженеры менять не стали, по словам Шамкий, замена стволов произойдёт только после их полного расстрела, а для этого надо выпустить как минимум три боекомплекта на орудие. Артиллерия вспомогательного калибра состояла из восьми ста пятидесятимиллиметровых орудий SK L/55 C28, расположенных в восьми башнях вдоль бортов. Максимальная дальность стрельбы — двадцать два километра. Корабль был просто напичкан зенитными средствами: немецкие орудия соседствовали с поставленными по ленд-лизу автоматами, только «Эрликонов» стояло аж сорок штук! На корме располагались два четырёхтрубных торпедных аппарата.
Корабль был хорошо бронирован, только толщина брони боевой рубки составляла сто пятьдесят миллиметров, а пунктов управления огнём — сто!
В течении недели я облазил крейсер от юта до клотика, побывал в каждом закутке, в каждое отверстие заглянул. В промасленном комбинезоне, с фонариком и записной книжкой в руках, в сопровождении главного механика крейсера, я старался вникнуть в проблемы «Диксона», узнать его слабые и сильные стороны. Ну а вечерами я снова учился. Шамкий оказался хорошим и требовательным учителем.
* * *
Над внутренним рейдом Архангельска, где стояли на бочках готовые к съёмке и выходу в море корабли нашей дивизии, зазвучали горны — корабельные горнисты играли «Захождение», веками повторяющийся ритуал приветствия проходящего мимо корабля старшего начальника. Я стоял на тиковой палубе юта у парадного правого забортного трапа, и волновался — мне первый раз предстояло принимать на борту своего корабля адмирала флота Кузнецова, который прибыл с инспекцией, а тем более идти с ним в море. Мы сегодня выходим на последние учения, а потом нам почти сразу — в бой. Позади несколько месяцев напряженной работы и учёбы, и вот теперь — экзамен. Когда до адмиральского катера оставалось два кабельтова, я скомандовал играть «Захождение». Горнист тут же выдал мелодию. У нас всё серьёзно, всё по уставу.
С первыми звуками горна я и стоявшие рядом со мной замполит и дежурный по кораблю поднесли правую руку к виску, отдавая честь прибывающему командующему. Катер замедлил ход, погасил инерцию и мастерски застыл у трапа крейсера, поданы швартовы и вот уже фалрепные подают фалрепы командующему для безопасного перехода на трап. Как только адмирал вступил на нижнюю площадку трапа, я скомандовал: «Смирно!»
— Товарищ командующий! Тяжёлый крейсер «Диксон» к бою и походу приготовлен, личный состав на борту, запасы топлива и воды полные. Командир крейсера гвардии капитан первого ранга Жохов.
— Вольно, товарищ командир!
— Вольно! — повторил я команду для своих подчиненных.
Вслед за командующим на борт поднялось несколько человек походного штаба с чемоданами и тубусами для карт в руках.
— Товарищ Командующий! Разрешите поднять ваш флаг?
— Разрешаю! — ответил Кузнецов и в тот же момент на грот-стеньгу крейсера начал быстро подниматься, развиваясь на ветру его флаг, красное полотнище, а в крыже — изображение флага Народного Комиссара Обороны, и в ту же секунду на его катере такой же флаг был спущен. Катер отдал швартовы и, взревев двигателями, рванул от борта крейсера.
Корабль выглядел безукоризненно. Великолепно покрашен, все медные вещи надраены и блестят, нигде не соринки. Специально выделенные матросы провели офицеров штаба по выделенным для них каютам. Командующий и я поднялись на ходовой мостик крейсера. Кузнецов осмотрел рейд и приказал командиру:
— Дать светограмму на «Архангельск»: «Прибыл на борт, действуйте согласно утверждённого плана» — на бывшем английском линкоре, который только недавно вошёл в состав Северного флота, находится Головко. Всего кораблей в нашей дивизии три: тяжёлый крейсер «Диксон», линкор «Архангельск» и лёгкий крейсер «Мурманск» — немец, англичанин и американец, как их ха глаза называют матросы.
— Есть, товарищ Командующий!
На сигнальном мостике немедленно защёлкал рукояткой шторок ратьера старшина-сигнальщик, посылая сигнал вызова на «Архангельск». В ответ на линкоре вспыхнул ответный сигнал. Сигнальщик с невероятной скоростью выстрелил в сторону «Диксона» длинную очередь точек и тире азбуки Морзе. С крейсера опять ответили длинным световым тире.
Вахтенный офицер крейсера доложил:
— Товарищ командир, сигнал на флагман передан и принят правильно!
— Есть! Товарищ Командующий, сигнал передан и принят! — дублирую я сообщение, хотя адмирал стоит от меня всего в метре. Положено так, всё у военных через одно место…
— Вижу-вижу, Витя! Оценил и рад, что у вас всё как положено и по уставу. Давай теперь без официоза. Действуйте по плану! — ответил Кузницов, он явно доволен.
На мостике появились офицеры походного штаба и доложили о готовности штаба к выходу в море. «Диксон» сегодня пойдёт головным, мы отрабатываем поддержку десанта с моря, ну а сама операция начнётся буквально через несколько дней.
Глава 12
Мы идем в Норвегию. Летом сорок четвёртого года Красная армия на Карельском фронте успешно провела Выборгско-Петрозаводскую стратегическую наступательную операцию, что привело к выходу из войны Финляндии. В результате немцы вынуждены были выводить свои войска с финских территорий. По состоянию на первое октября сорок четвёртого года противник удерживал в Заполярье часть советской земли западнее Мурманска. Линия фронта проходила от губы Малая Волоковая по перешейку полуострова Средний, далее от губы Большая Западная Лица к озёрам Чапр и Кошка-явр. Здесь противник создал мощную оборону, состоящую из трёх линий, с долговременными оборонительными сооружениями — так называемым «гранитным» оборонительным валом. Глубина обороны составляла до ста пятидесяти километров, а её длина — до ста. Наша задача поддержать наступление Карельского фронте по вытеснению противника с Советской территории и захвату Северной Норвегии. Для этого Северный флот должен высадить несколько тактических десантов, которые должны захватить все основные военно-морские базы на побережье Баренцева моря, тем самым лишив немцев снабжения и полностью обезопасить проводку Арктических конвоев и Северный морской путь.
Противник у нас более чем серьёзный. Три горнопехотные дивизии и четыре бригады, которые насчитывают более пятидесяти тысяч боеспособных солдат, сотни орудий и миномётов. С воздуха немцев будет поддерживать авиация пятой воздушной дивизии Люфтваффе в Норвегии, которая насчитывает около двухсот самолётов. Ну и самое главное именно для нас, для моряков, в портах Северной Норвегии базируется один линкор (один но какой, сам «Тирпиц»!), четырнадцать эсминцев и до тридцати подводных лодок, а ещё до хрена всякой мелочи, вроде тральщиков и сторожевиков. Также немецкие корпуса и бригады прикрывает береговая и зенитная артиллерия, вдоль побережья поставлены противолодочные минные заграждения, подходы к базам и портам прикрываются дозорными катерами. В глубине обороны были построены опорные пункты: Луостари, Петсамо и Киркенес, являвшиеся также и базами снабжения. Это и есть наша цель, все эти базы мы должны захватить и уничтожить!
В ходе сентябрьского наступления Советская Карелия была полностью очищена от вражеских войск. Стратегическое положение на северном участке советско-германского фронта значительно улучшилось, были созданы все условия для полного освобождения Заполярья от фашистских оккупантов.
Порт Линахамари главная база для вывоза никеля из стратегически важных для Германии месторождений в районе города Петсамо, а также одна из важнейших военно-морских баз кригсмарине на побережье Баренцева моря. Эта база играет огромную роль в борьбе с советским Северным флотом и арктическими конвоями союзников, а также находилась на передовом рубеже обороны оккупированной немцами Норвегии от наступающей Советской армии. Порт и гавань Линахамари превращены в мощный оборонительный район во фьорде Петсамовуоно. Узкий и глубоководный вход во фьорд окружен высокими скальными берегами, у входа в который немцами была создана трёхслойная плотность артиллерийского и пулемётного огня, а в глубине залива — пятислойная. От входа в фьорд до порта расстояние восемнадцать миль, которые предстояло преодолеть десанту.
Замысел операции состоял из захвата двух батарей на мысе Крестовый, после чего ночью в Линахамари
