— Приятно это слышать, — кинул Всеволод. — Но я и своими силами справляюсь.
— Семь муртов! — Воскликнул Шадар. — Они никогда столько в одно место не приводили!
— А значит не отступятся! — Продолжил за него Велен. — Всеволод убил двух жрецов. По-настоящему. Окончательно. Они не возродились. Их души даже удалось захватить некромантам и допросить. Недолго, правда, так как они сопротивлялись, а потом развеялись. Но он убил их. ЭТО — вызов могуществу Кха-ро-Редан. Они просто так не отступятся. И я не брошу тебя с ними один на один.
— Я тоже, — согласился Шадар.
— И мы, — закивали девочки.
— Я сейчас вернусь к отцу. Возьму доступные накопители. Соберу друзей и вернусь.
— И мы, и мы, — подтвердили остальные гости.
Разошлись не прощаясь. Дракон куда-то исчез, явно не ожидая ничего хорошего от дальнейшего общения с графом. Просто исчез и все. Никто не видел. А лазить по поистине «бездонном» подвалу, который этот «чокнутый профессор» себе соорудил в скале Всеволоду не хотелось. Они там годами могли играть в кошки-мышки. Поэтому он пошел будить Ридлиана.
— У вас глаза светятся… — протерев свои и для надежности поморгав, заявил темный эльф.
— Шепот Илуватора.
— Что?!
— Эта чешуйчатая скотина использовала на мне шепот Илуватора. Что это за пакость?
— Долго?
— Сначала там, на стене. Ну вы видели.
— Вот мерзавец! Так это был шепот! А я еще подумал, что похоже, но действие другое.
— Да, я уже в курсе, что должен был обмочиться и упасть без чувств после первого удара сердца. Но почему-то не упал. Потом он, при Велене и других гостях еще раз его применил. В этот раз держал сто сорок три удара. И держал бы дальше, если бы я не разозлился и врезал ему по челюсти. Скотина! И смылся! Найдете его — пробейте от меня по печени пару раз. Ну или хотя бы по яйцам, но от души.
— Но это невозможно… — покачал головой Ридлиан с каким-то потерянным видом.
— Что невозможно? Не сможете его ударить?
— Нет, нет, — замахал руками темный эльф. — С удовольствием! Но сто сорок три удара шепота Илуватора. Это невозможно!
— Но факт. Свидетели видели. И ты говоришь, у меня глаза светятся?
— Да. Светло фиолетовым светом. И легкая дымка из них идет. Словно это заклинание на вас до сих пор действует…
— Вот сволочь! Гад хвостатый! Вы знаете, что это за плетение?
— Очень древнее. Я знаю только то, что его изредка используют во время пыток. Зачем оно применялось раньше — не знаю. Высшее ментальное плетение вряд ли кто-то создавал для пыток. Скорее всего это неприятный побочный эффект. И ваши глаза… очень странно… Паарнахтур точно знает больше. Вы ведь смогли разглядеть темных жрецов даже в клубящейся тьме, когда он применил к вам это плетение. Неожиданно. Никогда бы не подумал об этом.
— Я бы расспросил его, да он сбежал. Видимо боится наказания. Ждет, пока я остыну.
— Очень похоже на него, — серьезно произнес Ридлиан. — Он большой проказник. Его ведь за это свои и прогнали. Точнее хотели убить, а он сбежал и тут спрятался. Дал клятву полной верности вашему приемному отцу. За ним сюда его родичи прилетали, но узнав о клятве согласились не убивать, решив, что этого наказания будет достаточно.
— Мой приемный отец может знать, что-то про это плетение?
— Может. Я учился в Маджере, школе воинов, а магию осваивал с учителями дома по остаточному принципу. Он — наоборот. Учился в школе магов — Сорцере, а фехтование осваивал с мастерами дома. Он может знать.
— Хорошо. Тогда мне нужно посетить склеп.
— Я распоряжусь. Заходите через полчаса в портальную залу для дальних переходов…
С этими словами Ридлиан ушел. Да чего уж там — испарился, словно пытаясь сбежать. Никогда так раньше не делал. А Всеволод, безмерно раздраженный всем происходящим, отправился на кухню. Еда как правило поднимала ему настроение. Но не сейчас. Поэтому велев повару собрать ему корзинку для пикника, граф отправился с ней в портальный зал.
Туда он прибыл заметно раньше. Не прошло и четверти часа. Но все было готово. И хранитель, свинтус, глаза отводил, избегая встречаться взглядом. Всеволод фыркнул. Взял разовый портальный камень, должным образом активированный в главной арке, и шагнул в голубое марево перехода.
В склепе царила тьма. Полная. Непроглядная. А он, баран, забыл взять с собой хоть какой-нибудь светильник. Впрочем, как это ни странно, несмотря на полное отсутствие света он видел все. Странно так. Необычно. Но да какая разница?
Жертвенники убрали, крышку саркофага починили. Да и вообще навели здесь порядок. Вон — и кости разрушенных скелетов тоже под ногами не валялись, а сдвинутые ими надгробья стояли на своих местах.
Он прошел к саркофагу. Постучал по крышке и сел на пол, откинувшись на стенку этого каменного гроба.
— Выходи. Поговорить надо. — Произнес граф, вслушиваясь в собственный голос, очень необычно звучавший в этой каменной конуре.
Но никто не выходил.
Тишина. Она поначалу давила и прямо звенела. Но уже через несколько минут стала ласкать слух. А вместе с ней и темнота. И легкая прохлада. Все это настолько умиротворяющее на него подействовало, что он волей-неволей провалился в сон. Слишком уж сильное потрясение…
Очнулся от того, что его как будто трясли.
— Тебе пора… — прогудел знакомый голос.
— А ведь я звал тебя… — произнес Всеволод с укором, открывая глаза. — Почему не пришел?
— Ого! Где это ты так вляпался?
— Чертов ящер постарался! Скотина чешуйчатая!
— Шепот Илуватора?
— Да.
— Сколько?
— Сто сорок три удара сердца.
— Он сбежал еще до того, как ты очнулся?
— Я не терял сознания! Как это вообще понимать? Почему я вижу в этой тьме? Что за дрянь использовал этот чокнутый гад?
— Не терял сознание?! — В голосе призрака чувствовалось совершеннейшее изумление.
— Нет. Сначала было больно, но терпимо. Потом боль совершенно ослабла и чувствовалась только тяжесть. Словно на плечи пару троллей посадили.
— Интересно… — с той же подозрительной интонацией, что и Паарнахтур, произнес этот призрак и навернул вокруг Всеволода пару кругов.
— Я пришел узнать, знаешь ли ты, что этот засранец сотворил?
— Меня никогда не интересовали древние работы этого безумного мага.
— И все-таки. Ридлиан предположил, что ты можешь знать хоть что-то.
— Ты ведь меня не так видишь, как в прошлый раз?
— Ну… — задумался Всеволод, присматриваясь. И да, призрак был куда более оформлен в антропоморфную фигуру, чем в прошлый раз. Даже черты лица хорошо проступали. — Да. Увидев тебя живым, я бы узнал.
