сказал четвертый участник обсуждения, одетый в зеленое лепрекон.
– Будет ли у принца Лусиана свое мнение? — почтительно поинтересовался Владиус.
– Нет, – ожидаемо отрубил его дракончество, — все очень хорошо сказали. До свидания.
Кто бы сомневался.
Мне стало страшно. А вдруг в букете листики не той высоты? Или у кого-то из членов королевской семьи непереносимость белых роз?
Но деваться уже было некуда.
Конкурс букетов продолжался.
– Гортензия. Какой странный выбор! — засомневалась феечка.
– А что не так? — строго посмотрела на нее дама в зеленом парике. — Меня, например, зовут Горжетта. И я считаю этот цветок своим.
– Так может, участница хотела вам польстить? Тогда это нарушение правил! — влез въедливый лепрекон.
Комиссия придирчиво рассматривала всего лишь третью композицию. Предыдущая участница проскочила в четвертый тур со скрипом. Как выяснилось, она удачно добавила к орхидеям серебристую паутинку. Специально выведенное для королевского двора декоративное растение.
Сейчас же на суд жюри предстала корзина с гортензиями, фиалками и крокусами. Смотрелось это, честно говоря, так, будто цветы просто накидали в одну емкость для продажи на рынке.
– А мне нравится, — вдруг выдал Лусиан, — весело и ярко.
Он вообще первый раз сам заговорил на этом туре.
– Скажите, а вы не рыжая, случаем? — обратился он неожиданно к девушке в бледно-апельсиновом платье. Она нервно крутила между пальцами ручку от корзинки.
– Нет, — пискнула несчастная, до того как на нее успели зашикать.
– Раз принца устраивает, решено! Давайте следующую! – распорядился эльфообразный.
Меня заинтересовало поведение Лусиана. Почему он решил протолкнуть девушку, и при этом подозревал, что это могла быть я? Хотя, в случае положительного ответа, возможно, никуда бы принц ее не пропустил. Выкинул как раз. Вот хитрый какой. Но мне вообще стоит молчать, чтобы по голосу не признал. Хоть и говорят, что у нас их меняют магией, но я все равно узнавала своих соседок по интонациям, когда те что-то говорили.
Я была шестой в очереди цветочниц. Мне оставалось лишь терпеливо ждать и бояться.
Букеты рассматривали так придирчиво, и критерии были удивительно разнообразными. Цвет, количество бутонов, высота стеблей. И даже сочетаемость ароматов! Иногда вспоминали и о символике. Например, четвертая участница чуть не вылетела, поскольку ее композицию с желтыми тюльпанами Горжетта сочла вестником разлуки. Но феечка вступилась и сказала, что в сочетании с сочной зеленью это к богатству.
Если они будут так усердствовать, то и без Лусиана большинство участниц провалит этот тур.
– Синяя лента? – фыркнул лепрекон, когда подошла моя очередь.
– А что с ней не так? — удивилась Горжетта. – Может это любимый цвет участницы. Хотя я согласна, зеленый лучше.
Мне хотелось сказать, чем я руководствовалась при выборе именно этого аксессуара. Но, кинув взгляд на Лусиана, я остереглась. Стоит ему меня узнать, и семья моя сегодня же окажется в лесу на чемоданах.
– Синий – это цвет королевского дома, из которого происходит моя матушка, — тихо сказал Лусиан.
Да он сегодня тут всем помогает? Из чувства противоречия, видимо.
– А еще он символизирует верность, — дополнила фея.
Ух, слава Алемашу! Хоть кто-то тут вспомнил о языке знаков.
– Отличный букет невесты, — полуэльф склонил голову набок, — его составлял перед испытанием я сам, лично. Но меня удручает, что вы не подобрали иного аксессуара, помимо ленты! Этой композиции не хватало смыслового центра. И вы его не нащупали.
Катастрофа!
Я должна была добавить что-то яркое, выделяющееся из массы приторных розочек. Неужели все пропало?
И тут Горжетта вдруг произнесла:
– О, какое отличное решение! Посмотрите! Вы не заметили эту милую бабочку, дорогой Феер!
Надо же! На белую розу, действительно, уселась крупная бабочка с крыльями ярко-лимонного цвета и окантовкой глубокого фиолетового цвета.
“Только не улетай! Сиди, где есть!” — мысленно приказала я насекомому.
– Это не может засчитаться участнице! — возразил противный лепрекон. — Бабочка села на букет сама!
И он замахал рукой, прогоняя мой спасительный фрагмент композиции!
Бабочка взмахнула крыльями… и осталась сидеть, как приклеенная. Видимо, я снова наколдовала!
И на этот раз удачно. Везет мне с насекомыми больше, чем с жабами.
– Вот видите, это специальная бабочка, а не просто так, — сказала Горжетта, — я за то, чтобы пропустить участницу.
Комиссия проголосовала, тремя голосами против одного, лепреконского. Лусиан просто кивнул.
И меня пропустили дальше.
ГЛАВА 8
Мне не верилось, что все позади. Пока я шла к правой, счастливой кулисе, Лусиан дернулся ко мне. И я знала, что он попытается схватить меня за руку, как и остальных участниц. Но была готова, и резко сдала вбок. Он меня не поймал. Как удачно, что лицо скрыто!
Уже дождавшись остальных и подсчитав потери, мы выяснили, что осталось нас одиннадцать. То есть, трое участниц вылетели. А ведь впереди было еще семь конкурсов! Да, стоило набрать человек сорок, а то и полсотни, такими темпами.
Наша пятерка прошла в полном составе, не зря мы готовились. Если все остальные задание, написанные в разных источниках, в любом порядке - правильные, то у нас есть шансы дойти до финала.
Хотя, вряд ли туда пятерых пустят.
Меня волновало, чисто из любопытства, кому же достался идеальный букет, и поняла ли это участница?
Ответ был у всезнающей Стеллы.
– Амалия Берт решила соригинальничать и вставила в свою вазочку какие-то хвойные ветки с шишками. И оказалось, что как раз в ее композиции ничего и не следовало менять!
Амалия. Одна из троих девушек, что была у нас под подозрением. И она выбыла. Увы, двоих остальных никто из нас в лицо не знал. Возможно, одна из них уже и не она… У меня сердце заколотилось, стоило представить, что сделали с бедняжкой Петунией или Гвиневрой. Мелица решительно заявила, что нужно с ними познакомиться, не откладывая.
Но у нас внезапно возникло другое неотложное дело, мы даже не дошли до своей комнаты, нас перехватила мадам Болевинь.
– Выберите двоих, что отселятся, — лицо этой достойной дамы было серьезным и доброжелательным, как обычно.
– Куда? — испугалась Эшли.
– Одна из комнат освободилась полностью, — сказала Болевинь, — выбыли все участницы. Их там было-то всего двое. Комната весьма приличная, в нее заселяли самых первых участниц и там не такое убожество
