— Полагаю, — начал он, садясь во второе кресло, — вы хотите знать, что происходит и почему я тут?
— Верно, — я кивнула, даже не думая отводить взгляд. К своему удивлению я заметила, что сегодня мы разговариваем друг с другом вполне нормально. Раньше, наше общение состояло из пяти или десятиминутных разговоров, после которых уходила либо я, либо Дэлиард. Сегодня же, покусавшись в самом начале, мы будто успокоились оба и стали разговаривать вполне спокойно. Неужели нам давно надо было провести в обществе друг друга хотя бы полчаса, чтобы прекратить «дергать друг друга за косички»?
— Сам не знаю, — Дэлиард пожал плечами. — В последнее время происходило что-то странное, но отец не объяснял. Он нагружал меня какой-то порой бессмысленной работой и явно держал подальше от чего-то, — он поджал губы, явно находя такой положение вещей несправедливым. — Если не брать во внимание сегодняшнее нападение, то я здесь только по той причине, что мы не знаем, как на вашу силу отреагирует магическое общество.
— Что вы хотите сказать? — спросила, устраиваясь удобнее.
— Среди магических семей всегда идет некое противостояние, — Дэлиард задумался, а потом продолжил: — Хотя, это, скорее, соперничество. Не скажу, что оно бессмысленно, потому что это не так. На самом верху стоит, как вы знаете, король и его семья. В его руках сосредоточена власть. Король своей волей может создавать законы, отменять их, менять и прочее, прочее. Но есть некоторый круг людей, которые могут, так или иначе, повлиять на короля. Вы ведь понимаете, что далекий от власти человек не может что-то изменить? Нужно быть хотя бы на виду у монарха, чтобы ваш голос был хотя бы услышан. Кроме короля есть еще лорды. Главы аристократических семей. Старых, богатых семей.
— И чем они занимаются в той же палате лордов? — спросила, не торопясь спрашивать: какое все это имеет отношение ко мне. Раз Дэлиард начал издалека, полагаю, все это важно.
— Придумывают законы, которые потом показывают королю. Если ему нравится, он их принимает. Обсуждают, какие законы давно потеряли свою актуальность. Опять же несут все это королю. И так далее. Лорды следят за королевством, так как один человек все-таки не способен обхватить своим взором тысячи мелочей. Палата лордов — это своеобразный совет, на который король может скинуть всю предварительную подготовку. Конечно, без накладок не выходит. Кто-то пытается протянуть нужный ему закон, кто-то, наоборот, убрать, — Дэлиард поморщился. — Я признаю, что палата очень важна, но иной раз я сомневаюсь в том, что подобное необходимо.
— А маги? — подтолкнула я его в нужную сторону, примерно представляя, что может происходить на таких собраниях.
— Чем сильнее маги в семье, тем больше уважения она получает. Очень часто бывает, что аристократические семьи так же являются старинными магическими семьями. Пример, наша семья. Магия в нашей крови сохраняется уже более тысячи лет. Мой отец знает поименно всех предков, начиная от первого мага.
— А вы? — спросила с любопытством.
— Выучу, — фыркнул он. — Сейчас не об этом. Так вот. Чем сильнее семья, тем больше у нее уважения и влияния. Лорды стараются тесно сотрудничать с магами. Понятно, что они желают видеть рядом с собой более сильных магов с необычными и полезными дарами, чем слабосилков. Зная об этом, магические семьи стараются отслеживать молодых магов и быстро прибирать их к рукам. Как? Неважно. Начиная от замужества, женитьбы и заканчивая ученичеством.
— И что плохого в ученичестве? — спросила, принимая от Доротеи, вошедшей в гостиную с подносом чашку ароматного напитка.
— В принципе, ничего, — Дэлиард качнул головой, а потом встал и снял с себя ремни с клинками, положив их себе на колени. — Вся образовательная система магов завязана на ученичестве. Но тут есть некоторые особенности. У нас в ковене есть стандартный контракт на пять, десять, пятнадцать и двадцать лет. В условиях контракта строго оговаривается, как будет проходить процесс обучения. Если такой контракт нарушается, то ученик или учитель может прийти в ковен и попросить разрыва контракта. Это не простая бумажка, а магический контракт, разорвать который может глава ковена. В случае кражи юного мага или магессы, все происходит иначе. В таких случаях контракт очень часто больше напоминает дарственную на мага. То есть, один человек переходит в полную собственность другого человека или семьи. Надеюсь, мне не нужно объяснять какими способами добиваются от юного мага подписания?
Я покачала головой. Жутковато, но и так понятно было, что здесь не страна сказочных пони. Хотя, наверное, и у них там есть какие-нибудь свои внутренние ужасы и проблемы.
— Раньше подобное было в порядке вещей. Ученик становился собственностью своего мастера. Иной раз он мог получить свободу только после смерти учителя, а до этого, если его дар был, например, артефакторика, то все свои работы он отдавал учителю, не получая иной раз за этого ничего. Такие учителя, находя себе ученика, обучив его всему, что знают сами, обычно скидывали на них всю работу, а сами жили в свое удовольствие. Потом, когда возникли ковены, все постепенно изменилось, но даже сейчас встречаются такие, кто пытается либо усилить кровь за счет более сильных, но молодых магов, либо приобрести себе практически раба.
— А разорвать?
— Возможно, — Дэлиард отпил чаю. — Для разрыва подобного контракта, созданного без участия ковена, необходимо созывать полный круг. В полный круг входит пятнадцать самых сильных магов королевства. Плюс глава ковена. Вы поймите, магические контракты просто так нельзя подписывать. Это в ковене в них специально оставляют за главой право разрыва, а в обычных контрактах таких лазеек нет. Вернее, есть, одна. Такой контракт может разорвать принимающий маг.
— Похититель?
— Верно. А ему зачем это нужно?
— Почему ковен ничего не делает, чтобы прекратить подобное?
— Делает. Запрещает. Наказывает. Только очень часто бывает, что пропадает молодой маг или магесса, и никто не может их найти, чтобы похитителя примерно наказать. А потом в магической семье появляется ребенок, магический более сильный, чем родители. Вырастает такой ребенок, не зная, кто его мать или отец на самом деле и при каких обстоятельствах он появился и своей силой помогает семье подняться выше. И как доказать, что родители сами его родили, а не заставили родить когда-то украденную в то время девушку или не использовали для зачатия парня?
— Но ведь редкие дары по наследству не переходят.
— Дары нет, но вот силы, — Дэлиард вздохнул. — Просто редкие дары появляются только у очень сильных магов. А сила очень даже переходит по наследству.
Я нахмурилась.
— Если все так, то почему тогда я до сих пор на свободе? Раньше у меня в самом деле был дар призыватели и многие знали об этом…
— А еще все знали, что вы под охраной моего отца, — Дэлиард слабо улыбнулся. — Именно поэтому вас лишь приглашали на балы, в надежде опоить, создать для вас компрометирующую ситуацию и потом официально забрать в семью. Не исключен вариант простой влюбленности. Встретили бы на одном из таких балов красивого парня, влюбились и опаивать не нужно, — Дэлиард слегка покривил губы, словно подобное развитие событий для него было даже хуже, чем все остальное.
