Стоило мне об этом подумать, как воздух у кресла стал более осязаемым, как загустел, превратился в тёмную, почти чёрную дымку, которая образовала очередную знакомую, но на этот раз самую опасную в моей жизни фигуру. В кресле сидел тот, кого я умела бояться. Тот, кто был умнее меня. Тот, кому я всегда проигрывала и из-за кого оказалась здесь.
— Отец, — кивнула я сидящему в кресле мужчине, наведя на него меч. Хотя у высокой фигуры из моего видения в ванной в доме Чеширского Кота оказалось папино лицо, а не циферблат, я всё равно узнала эти длинные руки, пальцы, которые, как кажется, вот-вот сомкнутся на шее, топор, который теперь отчётливо виднелся, прислонённый к креслу. Светлые волосы чуть выше плеч здешнего палача были распущены, тёмные глаза смотрели на меня в упор. С чисто отцовскими презрением и насмешкой.
— Будьте осторожнее со своей игрушкой, Пиковая Дама, — усмехнулось… усмехнулся Время, взяв со стола непонятно откуда взявшийся стакан с виски(я предположила, что виски, точно сказать было невозможно, ведь мир серый). — Так ведь можно и пораниться.
— Или поранить, — парировала я, нацепив на лицо самоуверенную улыбку. Я достаточно проявляла слабость перед отцом в реальности, здесь мне больше не следует позволять себе сию глупую роскошь. Если с кем-то проявлять слабость и можно, то не с ним.
— Считаете, что сможете убить существо с лицом вашего папочки? — Время залпом осушил свой стакан с виски и наполнил его из образовавшегося на мраморном столе хрустального графина.
— Вы осознаёте, что носите папино лицо? — сухо спросила я, хотя его осведомлённость мне совсем не нравилась. В отличие от всезнающего Дениса, Время играл не на моей стороне и не являлся относительно безобидным.
— Разумеется, глупая, я же Время, — отец одарил меня уничижительным взглядом. — Глядя на вас, всё больше понимаю, что правильно поступил, став палачом Червонной Королевы Линаины и покинув вас. И хотя моя бывшая жена Гусеница предпочла помочь вам, вы всё же оказались здесь, со мной. Обречены.
Хотя мне и было страшно, в то же время мне вдруг стало невыносимо смешно. До того смешно, что я не стала утруждаться и сдерживать смешки, один за другим срывающиеся с моих губ. Я опустила голову, чтобы демонстративно посмеяться в кулак, а когда подняла, на моих губах царила широкая улыбка, способная посоперничать с улыбкой Чеширского Кота.
— Это истерика? — важно уточнил Время.
— Это ирония, — насмешливо улыбаясь, сказала я.
Встретившись взглядом с тёмными глазами Времени, я вдруг отчётливо поняла, что хоть ему и известны мои воспоминания, ему неизвестно, каких действий и мыслей от меня можно ждать. От той меня, которую порождает это безумное Карточное Королевство. Соизволив пояснить существу с лицом отца свои слова, я отчётливо осознавала, что, наконец, одержу над отцом верх. Потому что он больше не знал, кто я есть на самом деле. А, значит, мне не следовало его страшиться.
— Видите ли, папа, — я выделила обращение, раз уж Время признавал своё лицо, — в реальности всё совсем не так. Мой отец, то есть вы, желаете, чтобы на троне восседала я или вы сами, но никак не Линаина. Моя мать же преданна короне, так как упорно игнорирует меня годами, значит, она помогает Линаине, а не мне. И, вы ведь знаете, что там я почти обречена из-за яблока, значит, здесь я должна быть почти победителем, не находите?
Я медленно приближалась к нему, опустив меч. Он сидел на месте, совсем как сидел бы мой отец, уверенный, что у меня рука не поднимется, что для удара я жалкая.
— Вы так похожи на моего папу, Время, — я блеснула клыками и вскочила на стол, — что не способны осознать, что я больше не похожа на ту себя. Я вас больше, — присела на корточки и наклонилась к его уху, — не боюсь.
Тонкий миниатюрный вострый меч с лёгкостью пронзил сердце Времени, как сердце моего позорного воплощения Бармаглота ранее. Мужчина, оказавшийся непобедимым лишь в голове, рассыпался пеплом, а окружавший меня серый кабинет треснул, как зеркальная поверхность, и разбился. Моё тело рухнуло во мрак.
Глава 9. О суде Червонной Королевы
Я уже не первый раз теряла сознание в нереальности, видела сны и слышала голоса. Однако этот случай отличался от всех предыдущих: я пребывала в том состоянии, которое можно назвать полудрёмой. Не было никакой возможности открыть глаза и увидеть, что происходит вокруг, однако слышно всё было прекрасно. Голоса, звучавшие над моей головой, были мне знакомы: я легко узнала их обладателей, словно вместе со Временем уничтожила перегородку на своей памяти.
— Никаких изменений? — обеспокоенно спросила Линаина, и я ощутила, как перины подо мной слегка прогнулись. Принцесса осторожно коснулась моей руки. Ладонь у неё была холодная, но мне не было неприятно.
— Не совсем, — ответил ей Дирлих, садясь с другой стороны и тоже беря меня за руку. Его пальцы были мозолистыми, но тёплыми. Муж погладил тыльную сторону моей ладони большим пальцем. — Она явно что-то видит, в своих снах. Не так давно плакала, а сегодня… улыбалась. По словам Соранны, ей становится лучше. Легче поддерживать её в нормальном состоянии. Она скоро полностью поборет яд.
— Хорошо, если так, — вздохнула Линаина. — Тебе следует начать больше ценить её, когда она проснётся, — строго сказала она, выпуская мою руку.
— Лена…
— Вся эта история с её отцом научила меня кое-чему, — голос Линаины звучал уверенно, твёрдо. — Мне повезло расти вдали от моих излишне одержимых властью и кровью родителей. Ты от своих сбежал. Изира же всю жизнь прожила под семейным влиянием. Поглядев на её отца, я всё больше начинаю её понимать.
Ещё недавно я бы переполнилась отвращением и подумала, что меня бесит жалость Линаины. Но сейчас я уже не была так уверена в этом.
— Я говорила с её матерью, — продолжила удивлять меня своими словами Лена. — И, оказывается, в истории демонов был прецедент, когда супруги разошлись. Правда, тогда посчитали, что мужчина умер на войне, а, когда вернулся, его жена, думавшая, что вдова, уже вышла замуж во второй раз. Однако. я всё равно могу воспользоваться этим случаем и, если вы оба захотите, поговорю с Ансором, чтобы вы. прожили свои жизни так, как захотите.
У меня бы отвисла челюсть, если бы моё тело мне подчинялось. Лина беседовала с моей матерью, и та дала ей совет, как освободить меня от брака?!
— Но ведь это.
— Разумеется, это произойдёт только в том случае, если вы оба решите, что следует поступить так. Всё же, я полагала, что за пять лет между вами должна была появиться какая-то связь, — принцесса вздохнула, — но если нет, то этому варварскому наказанию стоит положить конец. Тем более что даже Ансор уже давно простил вас обоих.
— А ты? — сипло спросил мой муж, и сердце моё забилось чаще, как будто зная, что сейчас прозвучит нечто очень важное.
— Что я? — не поняла Линаина.
— Ты меня простила? — дополнил свой вопрос супруг.
