Но, судя по улыбке мадам Босличковой, новости у нее былискорее хорошими, чем плохими.
— У нас новый постоялец! — с гордостью сообщилаона.
Для хозяйки пансиона действительно было большой удачейзаполучить нового жильца всего через пару недель после отъезда прежнего —разведенного коммерсанта, который к тому же крайне неаккуратно платил закомнату.
— Поздравляю вас, — ответила Габриэла,успокоившись по поводу профессора. За короткое время он стал ей самым близкимчеловеком. Габриэла так много о нем думала и так беспокоилась за его здоровье,что раза два ей снились кошмары, в которых профессору Томасу грозила какая-тоопасность.
— Он молод и очень хорош собой, — добавила мадамБосличкова, имея в виду нового жильца, но на Габриэлу это известие не произвелоникакого впечатления. Она даже не сразу поняла, почему это так занимает мадамБосличкову. В самом деле, хозяйка сияла так, словно была влюблена в новогопансионера, а он отвечал ей взаимностью.
— Ему двадцать семь лет, и он — очень образованный ипрекрасно воспитанный молодой человек, — радостно сообщила мадам. —Тоже учился в колледже.
На этот раз ответная улыбка Габриэлы была нескольконапряженной. Молодые люди — вне зависимости от их воспитания, образования ивнешних данных — ее нисколько не интересовали.
— Извините, но я очень устала. Доброй ночи, мадам Босличкова, —твердо прервала ее Габриэла. После нескольких дней отдыха сегодняшняядвенадцатичасовая смена показалась ей чуть не вдвое длиннее обычного. Зато онаполучила хорошие чаевые, что было немаловажно. Габриэла была по-прежнемустеснена в средствах. Все, что она зарабатывала, уходило на еду и плату заквартиру. Урезая себя буквально во всем, ей удалось приобрести себе кое-что изодежды. Теплую зимнюю куртку — это давно требовалось при нынешней погоде.Добротную серую юбку и пару свитеров вместо своих до неприличия ветхих платьев.Теперь она одевалась куда лучше, к немалому удовольствию Баумов. После этогоденег осталось совсем мало, но Габриэла, не утерпев, купила себе ожерелье изискусственного жемчуга, которое просто приворожило ее на одной из витрин. Нокогда Габриэла пришла домой и примерила его перед зеркалом, ей вдругпоказалось, что она стала до безумия похожа на свою мать. В ужасе Габриэлахотела выкинуть украшение, но профессор, с которым она поделилась своимстрахом, сумел успокоить ее. Внимательно посмотрев на Габриэлу, он со знаниемдела заявил, что если она на кого и похожа, то скорее на саму Грейс Келли.
Поднимаясь к себе, Габриэла думала только о том, чтокомната, которую теперь занял новый жилец, находится на третьем этаже. Славабогу, ей не придется делить с ним ванную комнату. Пока ванной на четвертомэтаже пользовались только Габриэла и еще три женщины, и она искренне надеялась,что это продлится достаточно долго.
Уже на следующий день, уходя на работу, Габриэла столкнуласьс новым жильцом в нижнем вестибюле. Стоя в дверях, он придерживал дверь длямадам Босличковой, которая входила с улицы с корзинкой зелени и несколькимипакетами. Заметив Габриэлу, он поднял голову и улыбнулся ей.
— Привет, — сказал он. — Меня зовут СтивПортер. Я ваш новый сосед по пансиону.
— Рада познакомиться, Стив, — машинально ответилаГабриэла, с некоторым облегчением подумав о том, что новый жилец не выглядит никрасивым, ни даже особенно привлекательным. У Стива были густые черные волосы итемные глаза на смуглом гладком лице. Благодаря высокому росту он казалсяхудым, но Габриэла сразу заметила, какие сильные у него плечи и шея. Одежда егобыла новой, опрятной, даже несколько щеголеватой, однако в его манере держатьсябыло что-то такое, что Габриэле сразу не понравилось.
В чем, собственно, дело, Габриэла не поняла. Поразмыслив подороге в кафе, она решила, что наглость или чрезмерная уверенность в себе,которая так резко отличала Стива от Джо, скорее всего и являлись главнойпричиной ее неожиданной антипатии к новому жильцу.
Примерно так она и объяснила ситуацию профессору Томасу,когда они в следующий раз сели играть в домино.
— Ну, ну, не надо быть такой занудой, — проворчалон. — По-моему, Стив — вполне приличный парень. Да, он неплохо выглядит,и, по-видимому, это ему известно. Так что с того, Габи? Это вовсе не значит,что он — непременно негодяй.
— И все равно он мне не нравится, — упрямоповторила Габриэла, и профессор покачал головой.
— Просто ты боишься, — сказал он. — Представьсебе, что далеко не все молодые люди умирают или исчезают в неизвестномнаправлении в самый неподходящий момент. И вовсе не каждый из них — злодей,мечтающий как-то уязвить тебя. Дело не в Стиве Портере, а в твоих страхах.
В его словах, безусловно, был свой резон, но Габриэла покачалаголовой и перевела разговор на другое. Но, сколько бы она ни притворялась передпрофессором и перед собой, что ее занимает только игра, обоим было ясно, чтоэто не так. Что-то подсказывало профессору, Габриэла серьезно напугана. Но кактут быть, он не знал. Само присутствие в пансионе Стива Портера вызывало уГабриэлы беспричинный страх. Это было вполне объяснимо, учитывая, что большуючасть взрослой жизни она провела в монастыре, но профессор отказывался считатьэто естественным.
— Пусть Стив тебя не тревожит, — сказал он,стараясь, чтобы его голос звучал как можно мягче и убедительнее. — Чтоволноваться зря? Возможно, ты сама нисколько его не интересуешь.
Услышав эти слова, Габриэла вздохнула с явным облегчением, ипрофессор порадовался про себя, что сумел найти верный ход. В глубине души онвсе равно рассчитывал, что в конце концов Стив Портер непременно обратитвнимание на Габриэлу. Профессору он казался вполне порядочным молодымчеловеком, а Габриэле было бы очень полезно, если бы она кем-нибудь серьезноувлеклась. До сих пор она не обнаруживала никакого желания встречаться ни содним мужчиной, кроме самого профессора Томаса. Это, конечно, льстило еготщеславию, однако вряд ли могло считаться нормальным для молодой женщины.Впрочем, профессор мудро полагал, что самое лучшее в данной ситуации положитьсяна естественный ход вещей и предоставить молодым людям возможность самим найтидруг друга.
Но в последующие недели Габриэла, казалось, делала всевозможное, чтобы избегать встреч со Стивом Портером. Когда же такие встречивсе-таки случались, она держала себя с ним вызывающе-холодно, почтиоскорбительно, что было для нее совершенно не характерно. Казалось, Габриэлаприберегла для него самые надменные улыбки и самые ледяные взгляды. Впрочем,это замечали все, кроме самого Стива. Он постоянно пребывал в отличнейшемрасположении духа, часто шутил, смеялся и оказывал множество мелких услуг всемобитателям пансиона. Так, в преддверии Рождества он на свои деньги купилнастоящую живую елку и собственноручно установил ее в гостиной в ведре с сырымпеском. Украшения — гирлянды, бусы, серебряные шары и игрушки — приобрел тожесам он, поскольку мадам Босличкова никогда не тратилась на елки отчасти изсоображений экономии, отчасти из боязни задеть религиозные чувства своихпостояльцев-евреев.
