Однажды, в очередной раз выйдя на свой променадпосле работы, Бет захватила с собой Иверлин, которой было уже немного лучше.
--Хватит,--сказала она ей.--Сидишь, как сова, иглаза таращишь. Пойдешь со мной на прогулку?
--Разве можно гулять здесь?--испугалась та.
--А что? Теперь всю оставшуюся жизнь сидеть наодном месте и трястись от страха? Я предлагаю поближе познакомиться с нашимдругом.
--Каким другом?
--Мы идем в лабиринт. И не бойся! Я с ним ужепочти на "ты".
--Ты что с ума сошла?!
Бет сочувственно посмотрела на свою подругу ипожала плечами:
--Как ты собираешься жить здесь дальше, незная, рядом с чем ты живешь?
--Я знаю, что это трогать нельзя. Его можноразозлить.
--Если осторожно, то и не можно.
Иверлин колебалась и вжимала голову в плечи,как она всегда делала, когда сомневалась в чем-то или боялась.
--Я знаю, зачем ты ходишь туда. Все знают.
--Ну, так и зачем?--насторожилась Бет.
--Ты пытаешься найти выход на волю. Только всеэто напрасно. Его просто не существует.
Иверлин задела больную тему. Бет,действительно, была здесь единственной, кто не мирился со своим пленом. Слишкоммногое ее связывало с волей.
--Выход всегда существует! Если сюда как-топопадают, то и выйти отсюда можно,--сказала она, слегка раздражаясь.
--Только не в нашем случае. Лабиринт никого неотпустит. Ему скучно без нас.
Пытаясь отговорить Беатриче от этой прогулки,Иверлин и не заметила, как ушла вместе с ней уже довольно далеко внутрь пещер.Она опомнилась лишь тогда, когда возвращаться одной было уже поздно. Вокруг всебыло мало знакомым. Впрочем, какое из тысяч или миллионов тоннелей дьявольскоголабиринта было им достаточно знакомо.
Девушки остановились и огляделись. Иверлинготова была снова расплакаться.
--Куда ты меня завела?!-- испуганно воскликнулаона.
--Тсс... Тихо ты!--прошипела Бет.--Здесь нельзятак орать.
--Идем обратно! Мы заблудимся!--уже шепотомвзмолилась ее подруга.
--Обратно? Ты что, шутишь? Откуда я знаю, кудаидти обратно, если я шла за тобой?
--Это я шла за тобой!
--Ты что?
--Все! Нам конец! Мы никогда не выберемсяотсюда!
--Глупости! Дервиш заметит, что нас нет, ипошлет кого-нибудь за нами,--пыталась успокоить ее Беатриче, хотя сама в данныймомент уже нуждалась в валерьянке.--Главное не терять самообладание.
Они стояли посреди круглой пещеры, по бокамкоторой в разные стороны отходили узкие и широкие, высокие и низкие норы. Впотолке ее тоже зияли несколько темных дыр. В полу могли быть замаскированныепровалы, Бет это помнила.
--Давай попробуем пойти обратно,--предложилаИверлин.
--Подожди,--последовал ответ.--Лучше покаоставаться на месте.
Они сели на плоский камень и стали ожидатьчего-то, сами не зная чего. Необъяснимо было то, как обе они зашли неизвестнокуда, хотя очень хорошо знали здешнее правило выживания: осторожность,осторожность и еще раз осторожность. Беатриче не могла отделаться от навязчивоймысли о том, что лабиринт нарочно заманил их сюда, но вслух ее не произносила,не желая усугублять и без того паническое состояние своей спутницы.
После нескольких минут безмолвного сиденья, Бетпредложила попробовать пойти назад. Она показала рукой в направлении одного изответвлений.
--Разве мы оттуда пришли? Мне казалось, чтоназад - это в ту сторону,--растерянно произнесла Иверлин.
--Черт! Этого еще только не хватало. Мы даже незапомнили...
Беатриче внезапно осеклась. Она ощутила, чтовокруг начинает что-то происходить. Возникло предчувствие чего-то непонятного.Наступила глухая, упругая тишина.
--Тише,--произнесла Бет шепотом.--Сейчас что-тобудет.
Девушки держали в руках круглые фонари. Они неслишком-то хорошо освещали окружающее пространство, а через несколько мгновенийи вовсе перестали быть полезными. Два ничтожных человеческих существа вгигантском организме лабиринта стали свидетелями грандиозного действа. Сначалавсе вокруг вдруг осветилось ярким, идущим неоткуда светом, в котором окончательносгинули тусклые блики фонарей. Потом, прогнувшись и превратившись в объемныйсферический купол, ушло из-под ног то, что совсем недавно было полом пещеры.Ближние стены стали вдруг отдаляться, сжимаясь и уходя в самих себя. Потолокрезко устремился вверх, открывая бескрайнюю ужасающую пропасть. Всепространство с огромной скоростью стало преображаться, словно чья-то невидимаярука вылепливала его из бесформенной глиняной массы. За одно мгновеньевырастали и снова низвергались в прах гигантские аморфные клубы, вихри, облака.Невозможно было поверить в то, что так могла трансформироваться твердаяскальная порода. Теперь она стала с родни первозданному атомному хаосу. Всепространство пришло в движение, лишь один камень, на котором, прижавшись друг кдругу, сидели две испуганные девчонки, оставался висеть в воздухе, даже неподрагивая. И при этом ни единого шороха, стука или хруста. Только жуткая,пронзительная тишь, от которой холодело в затылке.
Это длилось несколько минут, пока всеокружающее не приняло свою окончательную, новую форму и, остановившись,застыло. Снова ожили пещерные звуки, послышался звон капели. Но лабиринт теперьпредстал в ином виде. Одна стена исчезла совсем, другая подпирала косойпотолок, теряющийся в абсолютном мраке. С левой стороны теперь возникгигантский грот, по дну которого тек небольшой подземный ручей. Вверх и внизшла широкая и безупречно ровная дорога. Посреди нее лежал плоский камень, накотором, все еще сжимаясь от страха, продолжали сидеть Бет и Иверлин.
--Теперь-то мы точно здесь застряли навеки,--обречено произнесла Иверлин и тихо всхлипнула.
--Знаешь что?--спросила Бет и замолчала,раздумывая над возникшим вдруг предположением.
--Ну, что?--нетерпеливо проговорила ее подруга,минуты полторы прождав продолжения фразы.
--Я думаю, если бы он хотел нас убить, то мы быуже сейчас были заживо замурованы в стену. А он словно нам показать что-тохотел.
--А может он просто хочет потешиться дляначала?
--Кто его знает. Но сдается мне, что дорога вотэта гладкая возникла неспроста. Он с нами играет. И для того, что выбратьсяотсюда, нужно принять его правила игры.
--Ты хочешь пойти по этой дороге?
--Да. Смотри, она спускается к ручью. Мы пойдемпо берегу. Насколько мне известно, вода всегда отыщет себе путь. Как знать,может быть, мы выберемся на волю.
