Книга Оружие женщины - Шэрон Кендрик

Однако физическое влечение к нему стало лишь одной гранью ее жизни. Материнство — это рабо­та, подумала она. И к своему удовольствию, отме­тила, что с такой работой справляется отлично. Осознание этого придавало ей уверенности в себе.

— Я не хочу брать няню, — спокойно ответила она.

Ксандрос нахмурился, потому что не ожидал такого ответа. Казалось, как только ей станет ясно, что он не собирается уезжать, она постарается получить максимум от сложившейся ситуации. Богатство позволяло нанимать помощников, и большинству женщин это нравилось.

— Ты разве не планируешь выйти на работу, когда близнецы чуть-чуть подрастут?

— Конечно, планирую! Только придётся немного подождать, вот и все. — Она присела на диван. — Ксандрос, ты мог бы немного меня просветить. Как твоя мать справлялась с двумя детьми?

Повисло молчание. В другой ситуации он бы отказался говорить на эту тему, но сейчас у нее было право спрашивать. Хотя вопрос ему все равно не понравился.

— Думаю, она не лучший образец матери близне­цов, — холодно ответил он.

— Почему нет?

Ксандрос встретился с ее пристальным взгля­дом и почувствовал раздражение. Так было каждый раз, когда начинали копаться в его прошлом. Рань­ше Ребекка сразу поняла бы его настроение и перестала бы донимать вопросами. Раньше она все делала, как он того хотел. Но сейчас он видел, что она изменилась. Еще бы. Всю беременность прой­ти в одиночку, родить двоих детей и до последнего момента не знать, как она с этим справится. Тут любая женщина изменится.

Дает ли это ей право чуть подробнее узнать его семейную историю? И есть ли у него самого жела­ние рассказывать ей то, что он так старался похо­ронить?

— Мать бросила нас, когда мы с Кайросом были еще маленькие.

Ребекка недоуменно смотрела на него.

— Бросила вас? — переспросила она.

— Отцы часто уходят, с матерями такое тоже случается, — он криво улыбнулся, стараясь спра­виться с болью. — Вот так, Ребекка.

— И... сколько вам было лет?

— Четыре, — коротко рубанул он, бросая на нее нетерпеливый взгляд. — Послушай, она оставила нас с отцом, который прекрасно о нас заботился. Кайрос и я выросли как обычные дети. И ничего трагичного не случилось.

Ребекка так не думала.

— Должно быть, вашему отцу пришлось нелег­ко, все-таки двое маленьких сыновей, — медленно протянула она. — Как он справлялся?

— У нас было много нянек, которые за нами присматривали, — он пожал плечами. — Наш отец был занятым человеком, амбициозным. Он всегда хотел добиться успеха. Бизнес занимал все его время. Это, кстати, одна из причин, по которым наша мать бросилась в объятия другого мужчины. Так она говорила отцу. Она хотела ярких эмоций, а с постоянно отсутствующим мужем и двумя детьми это было невозможно.

— И вы больше не видели ее?

— Нет, — его взгляд стал колючим, — она умер­ла. Через пару лет после того, как бросила нас. Мы видели ее всего два раза. — Он вспомнил мужчину, который заменил ей мужа. Вспомнил, как хотел убить его.

Ребекка кивнула. Его ответы рождали все новые вопросы. Ее очень тянуло задать их, но она понимала, что Ксандрос меньше всего сейчас хочет чувствовать себя как на приеме у психолога. Не время для расспросов, решила она.

Для такого человека, как Ксандрос, который очень скуп на эмоции, этот разговор — уже откровение. И его поведение становится все более понятным для нее. Цинизм ведь не берется просто так, из ниоткуда. Неважно, насколько ты богат и властен, всегда найдется объяснение тому, каким человеком ты стал. То, что он рос без матери, объясняло его потребительское отношение к жен­щинам.

Но его откровения о своем прошлом немного озадачили ее. Ребекка смотрела на его красивое мужественное лицо и в душе переживала за маленького мальчика, который был лишен материнской любви. И они с братом, наоборот, должны быть очень близки, а они вообще не общаются. Это после того, сколько им пришлось пережить в дет­стве.

Раньше она не хотела бередить его раны, но сейчас была настроена понять его до конца. И не ради любопытства, а ради их детей. Но сначала надо сделать так, чтобы он доверял ей. Впрочем, это может никогда не случиться.

А ей пора начать радоваться сложившимся обстоятельствам. Радоваться просторному дому. Она ведь заметила, что даже дети стали лучше спать, как только они переехали.

— Я хочу поблагодарить тебя, — смущенно ска­зала она.

Он прищурился.

— За что?

— За то, что сделал моим сыновьям такой пода­рок, — она обвела рукой все вокруг себя.

— Они и мои сыновья тоже, — холодно заметил он. — А ты думала, я как себя поведу? Останусь в стороне, когда ты будешь растить их в нищете?

Она не хотела спорить и доказывать ему, что для каждого человека существует свое понятие бедно­сти.

— На самом деле я не задумывалась о том, как буду справляться. Я вообще не планировала такого развития событий.— Ребекка помолчала, ожидая закономерного вопроса, но его не последовало. Правда, она его прочитала в темных глазах. — Да, не планировала, но это случилось, и сейчас я хочу, чтобы все было хорошо. Я хочу быть хорошей матерью, а это значит, что няня мне не нужна.

— Мне кажется, тебе будет очень трудно, — воз­разил он.

Он так говорит, потому что его мать не справи­лась? Но женщины все разные. Ребекка покачала головой.

— Дай мне договорить. Я благодарна тебе за возможность иметь няню, но не хочу, чтобы моих детей наравне со мной воспитывала чужая женщи­на.

— Ты не справишься одна, да еще в таком боль­шом доме, — упрямо повторил Ксандрос.

— Да, ты прав, — улыбнулась она, мечтая дотро­нуться до его щеки. — Ты уже видел, какая из меня хозяйка, поэтому, наверно, будет благоразумно нанять домохозяйку или экономку, чтобы она под­держивала дом в чистоте, как ты любишь.

Она считает его роботом, который привык жить в стерильности? И все же он видел, что она каким-то образом смогла добиться своего. Но это не было похоже на битву. Он нахмурился. Ребекка очень умно отказалась от няни. Может, это игра?

Она вообще знает, как, в каких условиях растят детей в той жизни, которой он живет? Их одевают в мини-версии модных дизайнерских нарядов, берут с собой на приемы и вечеринки или же оста­вляют на попечение нянек.

Ксандрос коротко рассмеялся. Каким же цини­ком он стал!

— Хорошо, Ребекка, давай наймем домохозяйку.