— И ты сразу привез Виолетту сюда? А как же няня?
— Сначала я подумал о тебе, но потом решил, что ты растеряешься, если малышка будет плакать. Поэтому я заехал за Марджори Дейл, которая нас всегда выручала. Она вдова, и дети ее учатся в университете. У Марджори масса достоинств, но главное — она, несомненно, обожает малышей. — Его губы дрогнули, когда он добавил: — Я подумал, что она, скорее всего, удовлетворит твоим взыскательным требованиям.
— Ты говоришь обо мне как о какой-то мегере!
— Ничего подобного. Просто я вижу, с какой необыкновенной ответственностью ты относишься к этой маленькой леди наверху. Марджори и квалифицированная няня, которая приедет завтра, разделят между собой обязанности таким образом, чтобы наша племянница не испытывала недостатка ни в любви, ни во внимании.
— Секундочку! — (Он слишком торопил события!) — Какая еще няня?
— Разве я не сказал? — (Он прекрасно знал, что не сказал!) — После того как мы приехали, у меня было время, чтобы побеседовать с Беверли Кларк, которой дали самую высокую рекомендацию в агентстве. Наши условия ей подходят. Она поворковала над малышкой. И миссис Моррис, и Марджори Дейл с большой теплотой отнеслись к девочке. Но если няня тебе не понравится, — проговорил он, — найдем кого-нибудь другого.
Эйлин начало раздражать, что Гидеон сделал все это без согласования с ней. Но поскольку он готов отказать Беверли Кларк, если та не придется ей по душе, Эйлин решила не возражать.
— Ты знаешь, что я хочу сама ухаживать за Виолеттой в выходные.
— В этом тебе никто мешать не будет. Но не забывай, у тебя, помимо всего, ответственная работа. И тебе необходимо отдыхать. Насколько я знаю, такие крошки иногда капризничают без всякой видимой причины.
— Как я вижу, ты все продумал, — буркнула Эйлин.
— Тебе что-то не нравится?
— Мне бы хотелось, чтобы со мной советовались, — заявила она, но честно добавила: — Хотя я вряд ли смогла бы сделать лучше.
Гидеон заглянул ей в глаза и спокойно сказал:
— Как ты искренна... и очень красива!
Эйлин залилась краской. Ей захотелось сказать что-то остроумное. Но разум, кажется, покинул ее.
— Спасибо, — произнесла она севшим голосом и, чтобы унять неожиданно заколотившееся сердце, вежливо спросила: — Теперь нам надо разводиться?
Он продолжал смотреть на нее со все большим изумлением.
— Бог мой... ты меня поражаешь! — покачал он головой и резко ответил: — Нет, мы не будем разводиться сейчас!
— Извини! — пробормотала Эйлин и, чтобы не показаться испуганной, воинственно спросила: — Почему же нет?
— Мы состоим в браке меньше недели!
— Какое это имеет значение? — продолжала настаивать Эйлин.
Ей стало жарко от злости, когда она увидела, что губы Гидеона растягиваются в улыбке. Она уставилась на его губы. У него действительно был божественно красивый рот. Господи! Она поспешно заставила себя отвести взгляд.
— Моя невестка слишком легко сдалась. Я ей не доверяю.
— Ты думаешь, она попытается забрать Виолетту обратно?
— Через пару дней она отдохнет от ребенка и несговорчивых нянь и устремит свой изощренный ум на поиски какой-нибудь лазейки.
— Ты считаешь, она обратится в суд, несмотря на то, что ты... вознаградил ее? — ахнула Эйлин.
— Да у нее на лбу написано, как она любит деньги!
— Но она же не выиграет?
— Разве кто-то сможет выиграть... у нас двоих?
— В единении — сила... — Эйлин не хотела больше обсуждать развод. — Остаемся женатыми, — согласилась она и поднялась. — Мне надо немного поработать.
Гидеон тоже встал.
— Я могу поставить еще один письменный стол в мой кабинет, — предложил он.
— Очень любезно с твоей стороны! Но я не хочу тебе мешать, — отказалась она и поспешно добавила: — Спокойной ночи, Гидеон.
Эйлин начала подниматься по лестнице, но на площадке их этажа остановилась и, хотя понимала, что племянница спит, не устояла и пошла взглянуть на нее.
Очаровательная, похожая на ангелочка Виолетта мирно спала. Эйлин спустилась в свою комнату и обнаружила лежащую на постели папку. Значит, заходил Гидеон. Улыбка озарила ее лицо. Произошло так много событий, и она совсем забыла о том, что он взял эту папку, когда она пришла домой.
Эйлин решила поблагодарить Гидеона утром, но, спустившись к завтраку, встретила его в холле: он собирался на какую-то раннюю встречу. Честно говоря, она была рада этому, потому что перед уходом могла на минутку заглянуть в детскую.
— До свидания, дорогая, — сказал он и, обняв, поцеловал ее.
Девушка не шелохнулась. Поцелуй Гидеона был рассчитан на миссис Моррис, которая, должно быть, находилась где-то неподалеку. Эйлин подумала так несмотря на то, что не могла не признать: его поцелуи стали более долгими, чем раньше.
— Пока, — ответила она и, обрадованная тем, что Гидеон ничего не подозревал о той чепухе, которая была у нее в голове, увидела, как он решительно направился к двери.
Повернувшись, Эйлин не отметила никаких признаков присутствия экономки, но не сомневалась, что зоркий Гидеон засек ту на пути из кухни в столовую.
Эйлин проглотила завтрак и, немного опаздывая, побежала наверх, чтобы взять жакет и папку из своей спальни. Тут она чудом вспомнила, что надо распахнуть дверь. Гидеон не забыл сделать вмятину на второй подушке.
Две недели спустя открывать дверь между их комнатами стало привычкой. Как и обязательное посещение детской по утрам. Беверли Кларк оказалась превосходной няней. Эйлин поняла, что лучшей не смогла бы найти и сама. Беверли была коренастой степенной девушкой лет двадцати четырех, добросовестно выполнявшей работу. Она прекрасно поладила с Марджори Дейл. Они вдвоем великолепно со всем справлялись, но с удовольствием предоставляли возможность Эйлин понянчить племянницу.
Так что здесь все складывалось самым счастливым образом. Но время шло, а Джастина и Кит не возвращались, что ее очень беспокоило. Гидеон снова съездил к Киту на квартиру и оставил там записку с просьбой немедленно связаться с ним. Однако пока так ничего и не было слышно.
Эйлин по-прежнему каждый вечер сначала заезжала в свою квартиру, чтобы просмотреть почту, но писем от сестры не было. Она упорно старалась не терять надежды, думая, что если Джастина находилась во власти одного из своих капризов, то могла пропасть и на три, и на четыре месяца, как раньше исчезала на месяц или около того.
Проверив, как обычно, и опять безрезультатно, почту во вторник вечером, Эйлин в мрачном настроении направлялась в «Оуквейл». Гидеон упомянул за завтраком, что вечером у него деловая встреча, а поэтому вернется домой поздно.
