Отныне, сказала себе Джулиана, сделав глоток кофе, она будет думать только о будущем. Даже когда тело ноет после проведенного в дилижансе дня, даже когда язык превращается в наждачную бумагу от жажды, даже когда меркнет надежда найти Уэйда и Томми, она должна думать о будущем. Должна думать о братьях, о маленьком домике и ранчо, где они поселятся втроем, подальше от Джона Брина, дяди Эдварда и всех остальных. Должна думать о прохладных ночах, цветочных полянах и кружевных занавесках на окнах. А еще она должна думать о том, как каждый день ее дорогие братья будут возвращаться в этот очаровательный домик, хвалить ее за ревеневый пирог и играть в шашки перед камином. Подобные мечты помогают ей выносить все тяготы путешествия, помогут не сдаться и в поисках братьев.
Как ни странно, путешествие в дилижансе оказалось не таким трудным, как она ожидала. На их пути не встретились ни индейцы, ни бандиты. Единственной неприятностью были извилистые горные дороги да многочасовая тряска на неудобном сиденье. Однако, много раз напоминала она себе, ее цель – воссоединение с братьями – стоила того, чтобы терпеть боль в мышцах и страшную усталость.
Беда случилась в десяти милях от границы между Колорадо и Аризоной, в мрачном приграничном поселке. Когда пассажиры вышли размяться и выпить по чашке кофе, кто-то украл кошелек Джулианы. Она узнала о пропаже слишком поздно, вор уже скрылся. Девушка пришла в ужас при мысли, что осталась без гроша. В ее багаже не было ничего ценного, кроме кое-каких украшений, в том числе крохотного медальона – единственного напоминания о матери, да гребня для волос из слоновой кости с жемчугом. Деньги пропали, а с ними и возможность добраться до Томстауна. Убежать от Джона Брина и его поисковых партий, проехать такой долгий путь – и оказаться без средств к существованию у самой границы Аризоны. Как тут не разрыдаться? Но она не разрыдалась. Доехав до следующего крупного города, Джулиана нашла работу на обшарпанном постоялом дворе. Она скребла полы, стирала постельное белье, помогала на кухне и откладывала каждый цент из еженедельной зарплаты. Примерно через месяц у нее накопилась достаточная сумма, чтобы продолжить путешествие. Если она будет бережлива, то этой суммы хватит до Томстауна – города, где в последний раз видели Уэйда и Томми.
Джулиана сложила салфетку и бросила ее рядом с тарелкой. В столовую заглянул кучер дилижанса и громко возвестил:
– Лошади готовы! Пошли, ребята!
Пассажиры медленно встали из-за столов и побрели во двор: им предстояло продолжить мучительное путешествие. Джулиана же задержалась, хотя и горела желанием поскорее покинуть Сидер-Галч. В каждом городе, через который они проезжали на протяжении последних ста миль, она расспрашивала об Уэйде и Томми. Удача не улыбалась ей, однако ее надежда росла по мере того, как они продвигались в глубь Аризоны. Чем ближе она подъезжала к Томстауну, тем больше было шансов, что кто-то слышал о них или видел их. Судя по внешности хозяина этой гостиницы, вряд ли он расположен отвечать на вопросы, но упустить такую возможность нельзя.
Джулиана расправила плечи и направилась к хозяину, который как раз вышел из кухни.
– Простите меня, сэр, вы могли бы уделить мне немного времени? – Хозяин замер и бросил на нее враждебный взгляд. Джулиана на секунду заколебалась, но затем заставила себя ослепительно улыбнуться, надеясь чуть-чуть смягчить его. – Я ищу своих братьев. Их зовут Монтгомери. Уэйд и Томми Монтгомери. Вы что-нибудь слышали о них?
Что-то промелькнуло в его карих глазах. Может, желание помочь, а может, просто жадность. Он поскреб за ухом.
– Если слышал, – с безразличным видом проговорил он, – то во сколько вы это оцените?
Джулиана вздрогнула. В ней снова зажегся слабый огонек надежды. Ничем не выдав своих эмоций, она поспешно открыла сумочку и, достав оттуда золотую монету, зажала ее в кулаке.
– Так они были здесь? В Сидер-Галче? Скажите когда?
Хозяин некоторое время молчал, с подозрением изучая стоявшую перед ним стройную, красивую молодую женщину.
– Зачем они вам, милочка?
– Я же объяснила, они мои братья! – нетерпеливо воскликнула Джулиана. – Если вам что-нибудь известно о них, говорите быстрее. Дилижанс вот-вот тронется.
Хозяин указал пальцем на салун.
– Расспросите Келли в «Красной змее». – Его губы растянулись в хитрой улыбке. – Думаю, он знает их лучше, чем я.
Джулиана бросила монету в его ладонь и, выбежав во двор, чтобы попросить кучера немного задержаться, помчалась к салуну. Она знала, что наблюдавшие за ней пассажиры дилижанса сочтут такое поведение возмутительным, однако выбора не было. Ах, если бы она поговорила с хозяином чуть раньше! Но кто мог предположить, что сегодня ей так повезет. Надо срочно найти Келли – видимо, хозяина салуна – и убедить его быстро рассказать все, что ему известно о Монтгомери.
Джулиана ворвалась в салун «Красная змея» и оказалась в слабо освещенном убогом зале с десятком столов и сломанными стульями. В воздухе стоял запах перегара, табачного дыма и мужского пота. Вдоль одной стены, под заколоченными досками окнами, выстроились плевательницы. У другой, под портретом обнаженной женщины, стояло пианино. На пожелтевших от времени клавишах спал узкоплечий мужчина в золотистом жилете. Напротив пианино, вдоль третьей стены, была стойка, за которой вырисовывался силуэт огромного мужчины. Он был ростом более шести футов и очень широк в плечах – Джулиана в жизни не видела таких крупных людей. Облик дополняли жесткие рыжие волосы и такого же цвета широкая борода. Закатанные рукава пропитанной потом зеленой фланелевой рубашки открывали сильные руки с рельефными мышцами. Изношенные, в жирных пятнах штаны едва не лопались на необъятном животе.
Ошеломленная, Джулиана замерла как вкопанная, но тут же собралась с духом и поспешила к стойке.
– Келли? – спросила она и положила ладонь на стойку, которая оказалась такой грязной, что девушка поспешно убрала руку.
Хозяин вытер рукавом струившийся по лбу пот и посмотрел на Джулиану.
– К вашим услугам, моя дорогая. Чем могу помочь такой красавице? – весело откликнулся он. Его дружелюбие не вязалось со столь грозной внешностью.
Ободренная приветливостью Келли и добротой, отражавшейся в его глазах, Джулиана принялась задавать вопросы.
Горя желанием хоть что-то разузнать о братьях и боясь опоздать на дилижанс, она не заметила, какое неизгладимое впечатление произвела на посетителей салуна. За столиком в нескольких футах от нее сидели те самые трое мужчин, которых она видела из окна столовой. Они глазели на нее, разинув рты от восхищения.
Кэш Хоган облизал губы и напрягся, когда эта девушка неземной красоты переступила порог заведения. Его удивило появление в городе женщины, которая явно принадлежала к высшим кругам какого-нибудь крупного восточного города, где пьют чай из крохотных чашечек китайского фарфора и заедают его пирожными. Она выглядела такой же хрупкой, как эти самые китайские чашечки: надавишь чуть сильнее – и они треснут.
