Но здесь, пользуясь своим досугом и тюремной библиотекой, я несколько времени тому назад стал знакомиться с сочинениями В.И. Ленина. Должен сказать, что без карандаша в руках, особенно при моей ослабленной годами и артеросклерозом (артериосклерозом. — В.Г.) памяти, читать эти объемистые томы почти безполезно: Каждая статья так насыщена содержанием, к тому же большинство из них касаются вопросов чуждой мне области — политической экономии, марксизма и вообще учения социализма в его приложении к жизни, что эти фолианты мне нужно не читать, а изучать: по этому поводу я обратился к Начальнику тюрьмы с повторной убедительной просьбой предоставить мне тетрадь (чернила и перо), в которой я мог бы делать выписки и заметки из читаемых мною книг, для облегчения усвоения прочитанного 70-ти-летнему ученику. Надеюсь, что это разрешение мне будет дано. Сервантес писал Дон-Кихота в тюрьме, Сильво Пеллико писал свои «J mies prigoni» («Мои пленницы». — В.Г.) в тюрьме, да и сам Ленин некоторые статьи, определенно политические, помещенные в 1 томе, написал в тюрьме при суровом царском режиме — у меня же отнята возможность писать, когда я сообщил о своем намерении писать воспоминания о своем детстве и молодости!
Уже из первых двух томов В.И. Ленина я увидел, что он совершенно определенно высказывается по церковному вопросу.
В проекте «Программы Социал-Демократической партии», написанной им во время пребывания в тюрьме в 1895–6 гг., перечисляя в п. В, что именно «Русская Социал-Демократическая партия требует прежде всего» (т. I, стр. 426) Ленин под пунктом 6-м пишет «свободы вероисповедания». И в этом отношении он остался верен основоположникам социалистического учения и организации социалистических элементов в России, которые устами группы «Освобождения Труда» «Программы русских социал-демократов» в 1897 г., перечисляя пели борьбы с абсолютизмом высказались так: в п. 5-м — неограниченная свобода совести, и в п. 7-м — полное равноправие всех граждан независимо от религии (т. II, стр. 619).
Ввиду этого и в предположении, что заветы В.И. Ленина чтятся и соблюдаются его учениками, нынешними распорядителями судеб русского народа, в полной власти которых я сейчас нахожусь, я решаюсь просить Вашего разрешения мне отговеть на ближайшей неделе в одной из Московских церквей по Вашему выбору, для чего ежедневно, начиная с понедельника, посещать утром обедню, а в субботу кроме того вечером быть на исповеди, а на следующий день — воскресенье утром быть на обедне и причащаться.
Вопрос о нежелательности встретиться с кем-либо, кто мог бы меня узнать, мне кажется, отпадает; я из Москвы выехал окончательно в начале августа 1917 г. (в командировку в Италию), прожив в ней перед тем всего 1,5 года, с конца 1912 до июня 1914 (выступление на войну). И тогда у меня было очень мало знакомых в Москве, а теперь, по истечении 20 лет, смерть, эмиграция, высылки наверно и последних знакомых унесли. Кроме того я могу повязать лицо повязкой, да и вообще мой современный облик штатского старичка мало напоминает моложавого 47-л. (летнего. — В.Г.) генерала, каким я уезжал из Москвы в 1914 году.
В отношении священника я конечно обязуюсь соблюдать все указания для сохранения моего инкогнито и во всем подчиняться доверенному лицу, меня сопровождающему.
Если Москву Вы считаете неудобной, то может быть Вы бы разрешили на 1 неделю выехать в сопровождении доверенного лица в ближайшие окрестности (уездный город?).
Убедительно прошу Вас не отказать мне в этой моральной поддержке столь мне необходимой и довершить ее, разрешив мне об этом хотя бы в двух словах известить мою жену после принятия Св. Тайны.
Подпись Генерал Миллер
Прошу извинить помарки: это мой первый опыт по новой орфографии.
ЦА ФСБ. Материалы на Миллера Е. Л. 7–8 об.
Письмо генерала Е.К. Миллера наркому внутренних дел Н.И. Ежову
Народному Комиссару Внутренних Дел Союза С.С.Р., Генеральному Комиссару Государственной Безопасности Ежову
Неполучение ответа на мою просьбу, обращенную к Вам 30 марта, лишает меня надежды получить просимое мною разрешение посещения церкви, хотя-бы лишь в течение одной недели во время Великого Поста.
Поэтому, ссылаясь на мотивы, приведенные мною в вышеуказанном мною прошении, я решаюсь дополнительно просить Вашего разрешения на передачу Его Высокопреосвященству Митрополиту Московскому прилагаемого при сем письма, дабы я мог в чтении Евангелия и Библии найти столь нужное мне духовное утешение и получить некоторые сведения по Истории Церкви.
В случае Вашего согласия и готовности Владыки исполнить мою просьбу, прошу Вас не отказать в Вашем соответствующем распоряжении о доставке мне просимых мною Книг через Начальника тюрьмы.
Вместе с тем прошу повторно Вашего разрешения на предоставлении мне права пользоваться бумагой и пером, хотя бы лишь для того, чтобы при чтении книг, получаемых мною из тюремной библиотеки, делать краткие выписки в целях облегчения усвоения прочитанного. Как я 30 марта уже писал Вам, я приступил к изучению полного собрания Сочинений В.И. Ленина, изданных в 1929 году Институтом Ленина при ЦК В.К.П.
Но ознакомление лишь с первыми двумя томами, заполненными преимущественно статьями полемического характера, уже убедило меня, что одно чтение многих сотен (и даже тысяч) страниц, насыщенных мыслями и разсуждениями «pro и contra», без возможности отметить для себя наиболее рельефные выводы, наиболее характерные положения, абсолютно никакой цели не достигают; может быть отчасти этому содействует мой преклонный возраст и несколько ослабленная способность усваивать чужие мысли, — особенно в области мне до сего времени чуждой — политической экономии, но я не сомневаюсь, что располагая неограниченным временем и при некоторой настойчивости и желании, мне удастся преодолеть эти трудности, и я все же справился бы с предстоящей мне задачей, ежели бы у меня в руках была не только книга, но и перо.
В случае, как я надеюсь, благоприятного разрешения, все выписки из читаемых мною библиотечных книг делать исключительно в специальной для сего тетради, которая во всякое время могла бы быть просмотрена надлежащей властью во избежание опасности, что я могу злоупотребить оказанным мне доверием.
Также повторно решаюсь просить Вас дать мне ответы на вопросы, затронутые в моих обращениях к Вам от 28 декабря пр. г. (прошлого года. — В.Г.) и 30-го сего марта. Может быть Вы найдете возможным поручить одному из Ваших помощников, пользующихся Вашим полным доверием и знакомому со всеми обстоятельствами моего похищения, посетить меня и хотя бы на словах, имея на руках оба мои обращения к Вам, а также мои заявления от 4 ноября пр. г. (прошлого года. — В.Г.) ответить на все безпокоящие меня вопросы.
В общем-же — 1) полная неизвестность о положении моей семьи — жены, детей и внуков, 2) гнетущее сознание о тягости переживаемого моей женой и детьми волнения и безпокойства вследствие полной неизвестности о моей судьбе и 3) полная неизвестность — что-же меня ожидает в дальнейшем — вот те три главные вопроса, которые присланное Вами доверенное лицо может быть получило бы разрешение мне несколько осветить в дополнение к ответам на те вопросы, которых я касался в предыдущих своих обращениях к Вам
