что к началу нового тысячелетия этот показатель ухудшится. Он оказался прав. Валовой национальный продукт за один налоговый квартал, с октября по декабрь 1999 г., уменьшился на 1,4 %, а весной 2000 г. уровень безработицы достиг 4,9 %, что было наивысшим показателем за всю послевоенную эпоху.
В начале эры Хэйсэй лопнул и политический пузырь ЛДП. Весной 1989 г. премьер-министр Такэсита Нобору, который был преемником Танака Какуэй на посту главы фракции ЛДП, покинул свой пост. Это произошло после того, как общественности стало известно о том, что он получил 150 миллионов йен в виде нелегальных выплат от «Рекрут Космо» — компании, занимавшейся издательским делом и торговлей недвижимостью. С новыми проблемами ЛДП столкнулось, когда начали распространяться новости о том, что преемник Такэсита, Уно Сосукэ, оплачивал услуги гейши, а затем выдал ей значительную сумму денег за то, чтобы она сохраняла в тайне пикантные подробности их длительных отношений. Уно ушел в отставку всего через 6 месяцев после того, как занял должность премьер-министра. Новым главой ЛДП и, соответственно, новым премьер-министром стал Кайфу Тосики, малоизвестный депутат парламента, главным достоинством которого было то, что он не был замешан ни в одном скандале. Хотя Кайфу неожиданно завоевал популярность у японской публики, ЛДП по окончании его второго срока на посту премьера вернулась к обычной практике и назначила своего старого сторонника, Миядзава Киичи, руководителем партии и страны. Это был неудачный выбор. В марте 1993 г. Канэмару Син — преемник Такэсита на посту главы старой фракции Танака и вице-премьер — был арестован за получение незаконных выплат от службы доставки «Сагава Кюбин». Во время обысков, проведенных полицией в его офисе и дома, под полом были найдены золотые слитки стоимостью в 1 триллион йен.
Скандалы, связанные с компаниями «Рекрут» и «Сагава», вкупе с неспособностью ЛДП справиться с экономическими проблемами, подорвали доверие к партии и породили период политической нестабильности. Лишившись иллюзий относительно своих старших коллег, ряды ЛДП начали покидать молодые политики. Они создали ряд независимых партий, в том числе Японскую новую партию, Японскую партию обновления (Синсэйто) и Новую партию предвестника (Синто Сакигакэ). Избиратели также отвернулись от ЛДП, которая в результате выборов, проведенных в июле 1993 г., утратила контроль над Палатой Представителей. После сложных переговоров, Хосокава Морихиро, глава Японской новой партии, создал коалицию из семи партий и 9 августа 1993 г. стал первым премьер-министром, который не являлся членом ЛДП, со времени основания этой партии в 1955 г. Когда выяснилось, что он также мог быть замешан в делах с «Сагава Кюбин», Хосокава ушел в отставку. Вслед за ним премьерский пост занимали еще два человека, не принадлежавших к ЛДП. И лишь после этого либеральные демократы вернули кабинет под свой контроль, поставив во главе него Хасимото Рютаро.
Однако во время вступления Японии в новый век будущее ЛДП остается неясным. Общественность демонстрирует невысокую степень доверия преемнику Хасимото, Обучи Кэйдзо, который сам называл себя «обладающим мягкими манерами и трудолюбивым» человеком{371}. В апреле 2000 г. с Обучи случился удар. Он был госпитализирован, но врачи зафиксировали смерть головного мозга. После этого во главе государства встал ветеран ЛДП Мори Ёсиро. Он объявил, что его администрация будет работать на «возрождение Японии» путем создания «богатого духом» общества, в котором люди «живут в безопасности», реализуя свои «мечты о будущем» и порождая «доверие со стороны остального мира»{372}. Несмотря на всю возвышенность этих целей, опросы общественного мнения показали, что большинство японцев слабо верят в способность какого бы то ни было политика вывести Японию из экономической пустыни.
Критика и поиски средств от печалей конца тысячелетия
Как свидетельствует слоганотворчество Мори, события начала эры Хэйсэй вызвали серьезные споры по поводу экономического и политического будущего Японии. Сточки зрения политики, последнее десятилетие XX в. началось с призывов вернуться к традиции «сильных» государственных деятелей, таких как Ито Хиробуми и Ёсида Сигэру, которые зачастую изображались «дальновидными и энергичными» лидерами, обладавшими очень «твердым характером»{373}. В рядах самой ЛДП Хасимото Рютаро и другие политики, которые стремились ухватить власть, любили называть себя «новыми лидерами», которые привнесут новые перспективы и обновленную энергию в процесс управления. Действуя в этом духе, кабинет Хасимото в декабре 1997 г. объявил о своих планах кардинальной реформы финансовой системы Японии. Этот план получил прозвище «японский Биг-Бен», в честь мероприятий, проведенных в 1986 г. британским премьер-министром Маргарет Тэтчер с целью освобождения британской индустрии ценных бумаг от чрезмерного регулирования. Однако кабинет оказался неспособным перевести разговоры в область практических мер, которые могли бы «спасти нацию от падения, которое кажется бесконечным», как выразился один комментатор, поэтому на японскую общественность эти планы не произвели никакого впечатления{374}. В июле 1998 г. избиратели нанесли мощный удар по ЛДП во время выборов в палату Старейшин, что привело к уходу Хасимото в отставку. Восхождение на вершину политического Олимпа Обучи и Мори, не вызывавших особого вдохновения, заставило многих японцев вслух обсуждать проблему привлечения в политику более способных личностей.
Другие критики, не сосредотачиваясь на персоналиях, ставили вопросы относительно системы. Они спрашивали, не должна ли Япония обратиться к двухпартийной или многопартийной системе. Десятилетия единоличного правления ЛДП, рассуждали некоторые, породили коррупцию, заставили партийных лидеров не обращать внимания на общественное мнение и принимать решения за закрытыми дверями. Все это привело к печальному состоянию дел, при котором «робкие политики занимаются мелкими проблемами, а не глобальными темами»{375}. Более открытая конкуренция между двумя или более партиями, с этой точки зрения, выпустит на свободу «соперничество идей», способное породить энергичные политические дебаты, которые приведут к формулированию более впечатляющих политических альтернатив и заставят премьер-министра и членов парламента с большей ответственностью подходить к служению обществу{376}.
В этом контексте начали развиваться мысли относительно того, сможет ли ЛДП или даже должна ли ЛДП пережить сдвиг к более плюралистической системе. Результаты выборов со всей очевидностью демонстрировали, что значительная часть японской общественности исчерпала лимит терпения по отношению к ЛДП. Неожиданно для себя, партийные функционеры оказались разделенными этим вопросом. Некоторые политики, такие как Хасимото и Обучи, однозначно надеялись на возрождение былой славы, но другие считали, что «было бы хорошо, если бы ЛДП просто объявила о само-роспуске», как сказал один ветеран партии. «Мы, пожилые люди, должны снять перчатки
