Высоко свистнуло. Оперенная стрела впилась ей в горло. Волна черных волос колыхнулась плащом и Руга упала. На горячие каменные плиты закапала зеленовато-черная студенистая кровь.
Сверху бряцнуло. Габриэл поднял голову — эльфийская стрела пробила шлем и выпорхнула кроваво-белым наконечником из глаза вояки, тянувшего его на костер. Тот рухнул и задергался в предсмертных конвульсиях.
Почуяв свободу, мальчик изловчился и вырвался из рук последнего конвоира.
— От меня не уйдешь, — заревел тот, выхватывая меч.
Над головой ребенка пролетела шипящая звезда цвета сумеречной луны. Воина в доспехах будто подхватило невидимой рукой и прибило к осклизкой стене — из его груди торчала окованная рукоять, блестевшая королевской эмблемой дракона и змеи. Второй прислужник ведьмы выронил оружие и тоже испустил дух.
В подвал ворвались темные эльфы — Бриэлон, Теобальд и четверо гвардейцев. В блестевших от гнева глазах командующего отразилась бешеная пляска погребального костра и белое лицо сына, замершего у стены. Он бросился к нему и обхватил за плечи.
— Почему ты ушел из общего зала? Зачем спустился в подземелье один? — Негодовал Бриэлон.
— Все обошлось, — Габриэл слабо улыбнулся отцу, руки которого были холоднее льда, а в глаза полнил вязкий страх.
— Сынок, — Покачал головой главнокомандующий.
— Ступай наверх, Габриэл, — Теобальд вдвинул клинок в ножны. — Не стану отрицать, ты храбрец. Но порядок мы наведем здесь и без тебя. Йонно, Себастиан, — обратился Его Величество к гвардейцам, — проводите принца в его покои.
Бриэлон поморщился. Он не любил, когда Теобальд называл его сына «принцем», хотя знал, владыка имел на это полное право. Как-никак, Габриэл приходился ему двоюродным племянником и значился вторым претендентом на трон Подземного королевства Эр-Морвэн. После Его Высочества Брегона, разумеется.
— Иди с ними, — кивнул Бриэлон, отпуская стиснутые плечи сына.
Послушно поклонившись королю, Габриэл развернулся и пошел к блестящим от сырости ступеням. Вокруг полыхали огни, а гвардейцы, гремя чеканными бляхами, тащили убитое тело первого конвоира к костру.
Теобальд приказал:
— Ведьму тоже в огонь.
Габриэл бросил на нее взгляд. Молодое, красивое лицо вещуньи превратилось в уродливую маску из бородавок, лишаев и гнили — с ее смертью обманное чародейство истаяло, явив истинный лик мерзкой твари. Юное эльфийское сердце дрогнуло в сомнении — а вдруг темное пророчество Руги Мифисты не ложь?
Пока он размышлял, перед глазами скользила мутная лестница, потом пол коридоров, а рядом тихо позвякивало гордое, молчаливое сопровождение. Темные эльфы не спускали с принца глаз, пока не подвели к двери. Нижайше склонившись, они развернулись и встали у порога караулом.
Захлопнув дверь, Габриэл потер виски — от головной боли двоилось в глазах, — а потом в два шага подойдя к окну, толкнул витражные створки. В комнату со свистом ворвался рой снежинок. Чистый высокогорный воздух обдул лицо и наполнил покои морозной, выбивающей слезы свежестью. По телу эльфа пробежала дрожь, воля окрепла, лицо посуровело. Холодные серо-синие глаза обвели бесцветный пейзаж. На северо-востоке белыми контурами дыбились спины Элсурских гор. Несколько миль южнее проступали хребтины Кряжистых Валунов, за ними синели туманные отроги, сливавшиеся с низким небом севера. У подножия замка растекалась белая, бескрайняя долина. Лунные лучи прорубали пуховые перины облаков, играя сполохами по сугробам и льду, блеща огнем в скованных озерцах.
Поежившись от знобящего ветерка, темный эльф прислонился к оконному проему и прищурился. Светало, и туманы быстро рассеивались. Все заметнее выступали трещины и рытвины на заснеженном покрывале долины, все белее становилось вокруг.
Отойдя от окна, мальчик сел за стол и подпер подбородок. Чем дольше он обдумывал слова Руги, тем сильнее убеждался — услышанное в адском подвале Шефонского Замка останется ему одному; эта правда должна уйти с ним в сияющие чертоги богов и однажды кануть во тьму пустоты. О пророчестве никто и никогда не должен узнать.
А еще лучше, если он раз и навсегда о нем забудет. И он забыл.
* * *
Веревка со свистом рассекла теплый воздух и обвилась вокруг лежащей на плитах колонны из белого мрамора.
— Готово. И взяли.
Заскрипел камень. Взметнулось облако пыли. Колонна поползла вверх, осыпавшись каменным крошевом.
— Помедленней!
Люка слегка расслабил веревку. Элла и Левеандил с Рамендилом тоже. Несколько долгих секунд и колонна встала на место, дополнив длинный колонный ряд Площади Четырех Стихий. Люка стянул с лица запыленную ткань и улыбнулся:
— Осталось еще три.
Рядом грохотали молотки Мьямера и Эридана. Чуть левее темные эльфы, прикрытые черными плащами, разбирали завалы. Ремонтные работы были в самом разгаре. Гелиополь гудел, гремел, стучал и кипел тысячами голосов Детей Рассвета и Детей Сумерек. Эльфы восстанавливали разбитые дороги, полировали стены, приводили в порядок проулки и скверы, латали внешнюю стену, надвратные башенки, сторожевые вышки с часовенками, чинили пострадавшие Закатные и Парящие Ворота.
Люка смахнул янтарные бусинки с золотистого лица и поднял лучистую голову. В разрывах облаков сверкали синие озерца близкого неба. Купола и крыши искрились драгоценными камнями. Летели приятные, нежные голоски — некоторые из светлых эльфов пели. Воздух был тугим, солоноватым, с парящими водоворотами цветочных лепестков. За северной стеной шумело Великое Море. Хегельдер Могучий Ясень предложил снести ту стену и восстановить Лучезарную Пристань Лей Эрелл, еще служившую первым эльфийским королям. Когда-то ее полнили величественные корабли с белыми, как северные звезды, парусами и Хегельдер заметил, что было бы неплохо восстановить традицию. Люка его поддержал, но от мнения одного мало, что зависело. Город Солнца их общий дом — надлежало собрать совет валларро, пригласить владык темных эльфов и пуститься в долгие обсуждения.
Над головой просвистела веревка.
— Люка, помоги! — Крикнул Элла.
Янтарный Огонь вернулся к колоннам, но неожиданно город тряхнуло. Раздался долгий, протяжный гул, подобно гулу ветра, рвущемуся из медной трубы. Гвалт, пение и оглушительный звон молотков прекратился.
— Что это? — Воскликнул Левеандил, глядя на плиты в трещинках.
— Вроде из-под земли, — прислушиваясь, сказал Рамендил.
Темные эльфы, чинившие подножие дворца, покачали головами:
— Мы исследовали подземные ходы вдоль и поперек. Там ничего нет.
И снова над городом прокатился гудящий стон. На этот раз чище и выше.
— Определенно из-под земли, — настоял Рамендил.
Люка обменялся взглядом с Эллой. Кареглазый эминэлэмец пожал плечами и заявил:
— Под плитами города что-то живое.
