— И мне, Осси, не остается ничего другого, кроме как переживать потерю. Ведь если кто-то и был моей семьей, так это вы четверо. Двое ушли, а теперь я отпускаю еще двоих. Прямо как заправский папаша.
Оссакер рассмеялся, и это согрело Джереду сердце. Но смех быстро оборвался. На лицо Восходящего вернулась обычная для него серьезность.
— Я не мог бы оставаться здесь и каждый день гадать, означает ли стук в дверь, что меня поволокут на смерть или пошлют в сражение. Восхождение началось как благословенная сила, но посмотри, чем мы стали.
— Мне кажется, ты немного несправедлив, — заметил Джеред.
Они помолчали.
— Ты мог бы поехать с нами, — сказал Ардуций. — Останься в живых Миррон, наверняка бы поехал.
— Может быть, — печально пожал плечами Джеред. — А может быть, вы сделали бы другой выбор и остались. Этого мы никогда не узнаем. Но мое место здесь, в сердце Конкорда. С ним всегда будут связаны моя жизнь и моя судьба. Вот и получается, что наша семья распадается. У нас разные пути, но о нашей разлуке я буду сожалеть до самой могилы.
— Так же, как и мы, — вздохнул Ардуций.
Джеред привлек обоих, одного за другим, в объятия, крепко сжал, похлопал по спинам.
— Прошу вас, берегите Кессиана. Он — это все, что осталось от Миррон.
— И он так же близок нашим сердцам.
— Я знаю. Благополучного плавания. И ведите себя хорошо. Моя команда доложит мне, как прошло путешествие, и я не хочу испытать разочарование.
Все трое рассмеялись. Они ступили на борт, казначей помахал им рукой, и трап практически мгновенно подняли, поскольку капитан спешил выйти из гавани. Судно отчалило без фанфар и без гражданского прощания. Просто один из кораблей сборщиков в благословенное Всеведущим утро отплыл в очередной рейс в Тирронское море.
Джеред провожал корабль взглядом, пока он, обогнув южный форт, не скрылся из виду, потом улыбнулся, кивнул и повернулся, решив, что вернуться во дворец можно и пешком. В глубине души ему трудно было поверить, что случившееся сейчас знаменовало собой конец Восхождения и ему больше не доведется иметь дело с этими двумя замечательными юношами. Ведь что ни говори, а сосуд был откупорен. И возможно ли, чтобы он оказался снова заперт?
Вне зависимости от желания людей или их отношения к этому Восходящие остались в живых. Они по-прежнему ходили по земле. Пусть втайне, скрываясь, недостижимые ни для друга, ни для врага, но они жили. Джеред мог лишь гадать, что значит это для равновесия в мире и как отнесется к ним Всеведущий. Кто они — праведные вестники грядущего или угроза всему сущему? Загадка, разрешить которую под силу одному только Богу. В этой мысли он, Джеред, нашел некоторое удовлетворение.
Казначей обернулся и бросил взгляд назад на гавань и море. За южным фортом виднелось белое облачко. Оно двигалось против ветра и имело форму улыбающихся губ. Он рассмеялся в голос, так, что некоторые люди на пристани обернулись.
— Ах ты, маленький нахальный ублюдок!
Джеред покачал головой и зашагал вверх по склону холма. Назад к дворцу, к своему Адвокату и к трудам по восстановлению Эсторийского Конкорда.
