Давление воздуха усилилось, наливаясь воющим свистом. Парень ловко отклонился в сторону — перед лицом полыхнул огонь Вутулара. Через секунду взревел король — он промахнулся?! Превозмогая боль избитых мышц, изгнанник сделал выпад — безымянный клинок секанул королевскую сталь. Затлелись искры. Брегон вскрикнул и отскочил.
Потеряв опору, Габриэл покачнулся, точно от ураганного порыва, но устоял. А в следующий миг босые пятки шерла оскользнулись в крови, что хлестала из его ран на спине. Брегон воспользовался удачным стечением обстоятельств и с хриплым криком нанес удар. Описав дугу, Вутулар понесся в голову изгнанника, но был остановлен безымянным, полированным лезвием, выброшенным тем в последний момент. Пронзительно чиркнуло и Габриэла, стоявшего на одном колене, осыпал фонтан брызг.
Взбешенный король отпрянул. В бледных лучах тающей луны пластины его доспеха блестели набивным шелком. Посеревшее лицо покрывали бусины пота, черные глаза, горящие из-под налобника, всматривались в выпрямляющегося соперника. Тот поднял мертвенно-бледное лицо, перетянутое повязкой, и на сине-черных губах блеснула насмешливая улыбка. Дрожащая, изуродованная страшным шрамом, рука крепче стиснула клинок, выкованный эльфами Верхнего Мира. Сделав два легких, пружинистых шага, Габриэл атаковал.
Только бы хватило сил…
Налетевший морской ветер зашелестел высокими стеблями. С севера набежала облачная муть и заволокла луну. Яркие точки фонарей стали островками света в сгустившейся полуночной тьме.
Светлые и темные эльфы, наблюдавшие за поединком со стен, тревожно зашептались. Их колотило от напряжения. А тут еще арену затянуло мраком и силуэты бойцов пропали. Все, что они могли видеть лишь отсверки двух клинков, кусавших друг друга, да слышать дробный, ранящий звон.
Эллион сорвал с плеча лук и выхватил стрелу. Полегшая на тетиву она застыла в немом ожидании взведенных рук. Пробить доспех из адаманта невозможно — стрела лишь чиркнет королевские латы, но не убьет Брегона.
Лучник выругался сквозь зубы — он ничем не мог помочь Габриэлу. Как и все те, кто с замиранием сердца наблюдал за битвой двух врагов. Первый был закован в доспехи, сыт, обогрет и полон сил; второй — ослеп, качался от потери крови, был измучен и избит. Эллион сплюнул. Честный поединок, нечего добавить.
Рядом томились Эридан и Арианна с рассыпанными по спине волосами. Из глаз девушки катились слезы. Эллион нахмурился — на ее потемневшем от горя лице не было места надежде — так оплакивали только ушедших родителей или утраченную навеки любовь. Заметив пристальный взгляд эбертрейльца, она прикрылась рукавом и отвернулась.
По другую руку шипел Хегельдер, а темные командоры Сирилл, Бесмер и Дминар впивались глазами в томительную мглу и поводили заостренными ушами — эти видели много больше светлых сородичей и заметно волновались.
Раздался короткий сдавленный вскрик и — оборвался. Точно величественная птица промчалась над парапетом и скрылась в туманах теплого юга. Эллион жадно вгляделся перед собой. В следующий миг появилась арена, где Габриэл стоял на коленях с низко опущенной головой, зажимал рану на боку и сипло дышал. Хвост воина рассыпался и ветер свободны играл его черными, влажными прядями. Клинок лежал в трех локтях левее.
Брегон стоял прямо и срывал искореженный наруч. Дзинь. Часть доспеха упала в траву. Он поднял голову и прошипел:
— Как долго ты будешь бегать от вечности, друг? Сколько надеешься ускользать от Последних Врат? Надумал прятаться от Арвы Антре до конца времен? — Он зло усмехнулся. — На тебя жалко смотреть. Ты умираешь. Хватит сопротивляться! Уйди достойно! Как шерл короля! Поклонись мне, признай своим королем и я отпущу тебя на покой, — он милостиво махнул Вутуларом, — даю слово, Габриэл.
Парень наощупь отыскал потерянный клинок, сжал рукоять и начал подниматься. Оборванную рубаху продувал свирепый ветер побережья, шелковые лоскуты гулко хлопали по мускулам, светящимся лунным светом.
Брегон топнул с досады. Когда, черт возьми, его одолеют усталость и боль?
Изгнанник разогнул онемевшую спину и выпрямился. Он имел гордый, бесстрашный вид воина, готовившегося вознестись и предстать пред взором Иссиль. Чуть слышно его губы шепнули:
— Был только один правитель, которого я признавал. Ты его убил.
Самообладание темноэльфийского короля дало течь — он взревел, кидаясь в атаку.
Безмолвные наблюдатели вздохнули со стен. Дети Сумерек едва не стонали, ибо знали — на их глазах разворачивалось ни что иное, как битва претендентов за право владеть троном Эр-Морвэна. Детям Рассвета было невдомек, что поединок на арене — не просто схватка двух давних врагов из рода первых королей, а нечто большее. Лишь позже они узнали ее истинный смысл. А пока…
Брегон свирепо наступал, нанося легкие болезненные удары. Габриэл отбивался, передвигаясь с удивительными легкостью и проворством. Каждое его движение было полно грации и мастерства, однако ни от кого не укрылось — он на пределе своих возможностей.
Король ускорялся. Изгнанник глухо шипел, получая уколы в плечо, порезы в предплечья и руки, удары под колени и в босые ступни. Хлопавшая рубаха сбивала и оглушала его. Откатившись от противника, он рывком сорвал халлийский шелк, оставшись в одних брюках, перетянутый широким серебристым поясом. Острый звон слева сообщил ему — летит меч короля. И выбросил клинок. Раздался звон и безымянный клинок разлетелся. Все что от него осталось — рукоять с обломком лезвия. Осколки хрусталем осыпались на доски.
Брегон не медлил и кинулся подобно большой ядовитой змее. По ушам Габриэла скрежетнул шелест пенных волн и… бросок врага — он отклонил левое плечо в узорной татуировке, но запоздал. Вутулар вошел ему строго под ребра. Сумеречный воин поперхнулся воздухом и по твердым кубикам пресса потекла горячая кровь. Сердце заколотилось, выбивая предсмертный ритм. Со стен сорвался взрыв стонов, всхлипов и криков.
В лицо ударило дыханье Брегона:
— Вот и все.
Он не позволил поверженному сопернику упасть. Подхватив в раз ослабевшего «друга», король плавно опустил его на доски, опускаясь следом с торжествующей улыбкой на темных губах.
— Одна неудача — ничто, — коварно шептал он, — я найду Неугасимую Звезду. С тобой или без тебя. Я ее найду.
Брегон вырвал меч из грудины Габриэла — брызнувшая эльфийская кровь потекла по полированным доскам из альхенской древесины — и съязвил:
— Увидишь Теобальда, передай ему от меня поклон.
Хватая воздух, Габриэл приподнял сведенную судорогой левую руку и сорвал с лица повязку. Правой — нащупал на поясе короля драгоценный кинжал и с усилием разомкнул веки. Воспалившиеся, полуослепшие глаза цвета ясного неба напряженно всмотрелись в восковое лицо противника.
— Ты… видишь меня? — Пробормотал Брегон в растерянности и хотел добавить «этого не может быть, Тени Запада ослепили тебя», но захрипел. Вместо слов из королевского рта брызнула кровавая пена.
