но... Так много молодых, разгорячённых оборотней, которые, возможно, впервые загнали свою добычу и тут же, под боком, ещё одна возможная игрушка. На случай, если глава стаи не уследит или предпочтёт не заметить намерения нескольких особо бойких щенков подпалить двух нежеланных гостей солнцем, я поставил Завесу Мрака на окна и дверь.
Притворяясь спящим, пока Эмиль окончательно не уляжется, я лишь дремал до самого рассвета на случай, если выломанными ставнями дело не ограничится.
Как ни удивительно, но хоть ближе к рассвету и была какая-то возня внизу, больше похожая на небольшую потасовку, к нам так никто и не вломился.
Едва лучи солнца скрылись за горизонтом, я с трудом растолкал своего ученика. Можно было подумать, что мы на отдыхе находимся! Его нисколько не волновало наличие порядка тридцати возможных охотников за его головой этажами ниже.
Наконец мне удалось вытащить парня из кровати и, едва мы собрались по-тихому уйти, как дверь без предупреждения распахнулась, явив нам хозяина этого замка.
- О! Иду я тут, значит, вас вышвыривать, а вы уже и манатки собрали? Толково, - расхохотался Ригер, всё такой же лохматый.
- Не хотелось бы злоупотреблять твоим гостеприимством, - растянул губы в улыбке я, отмечая, что Эмиль отодвинулся немного назад.
- И то верно, а то мои скоро проснутся после вчерашнего, и, боюсь, вам несдобровать, - отозвался массивный оборотень, уперев руки в бока. - Хотя мне всё же удалось обеспечить вам высший сервис, без буйных подселенцев.
Хохотнув своей шутке, Ригер освободил проход, давая нам выйти.
- А ты, как всегда, прибрался, - отметил он, закрывая за нами дверь. - Тебя хоть в качестве домохозяйки нанимай!
- Боюсь, мои услуги слишком дороги, чтобы использовать меня как уборщика, - прохладно улыбнулся я в ответ.
- Да ладно, я же пошутил, - благожелательно погладил свою бороду Бешенный.
- Что, вчера под общее веселье парочка новеньких полностью обернулась? - догадался я. Другое объяснение его хорошему расположению духа вряд ли можно было бы найти.
- Всё-то ты знаешь, - прищурился хозяин дома. - Ладно, пошли.
Следуя за ним, мы сначала вышли с территории замка, так и не повстречав ни одного оборотня, а затем я, обернувшись волком, помог Эмилю забраться на свою спину и поспешил за опередившем меня Ригером.
- Ну всё, отсюда прямо, по дороге. Да ты и сам разберёшься, - произнёс своим низким хриплым голосом большой лохматый волк, стоило нам приблизиться к кромке леса.
- Что ж, благодарю за сотрудничество, и будь начеку, - отозвался я голосом чуть ниже своего обычного.
- Эх, Сирис, такой бы оборотень из тебя вышел, не будь в тебе той заразы, да ещё и этого в зубах таскаешь, - волк пренебрежительно махнул мордой в сторону моего ученика. - Но это не моё дело. А за весть спасибо, буду знать, в случае чего. Бывай!
Махнув мне хвостом, Ригер скрылся за деревьями.
- Можно подумать, он такой весь из себя безупречный, - раздалось обиженное бормотание своего ученика.
- Не принимай близко к сердцу, - улыбнулся я и заспешил к ближайшему городу, сопровождаемый полупрозрачным волком с вещами. Оставалась самая сложная часть пути.
Глава 7
Мы уже вторую ночь жили в этом отеле, а я всё никак не мог заставить себя продолжить путь. На недоумение Эмиля, почему мы так задерживаемся, я отвечал, что мы заслужили небольшой перерыв после той ночи, хотя дело было в моей нерешительности. Мне было ужасно стыдно, что я так и не удосужился навестить Эгелида раньше, да и сейчас приеду только по делу. А учитывая его характер, встретить нас может всё что угодно: от просто холодного душа до удушающих водоворотов. Пару раз меня даже посетила мысль оставить Эмиля в гостинице, собственно, я бы так и поступил, не обладай мой ученик феноменальной способностью вляпываться в неприятные истории, стоило ему остаться наедине с собой.
Время поджимало, и на третьи сумерки я всё же решился. С огромным трудом и за непомерную цену мне удалось уговорить один экипаж довезти нас на расстояние десяти километров до нужного поместья.
- Сирис, ты какой-то... Зеленее, чем обычно, - внимательно взглянул на меня мой ученик, пока карета тряслась по рытвинам.
- Дорога ухабистая, - быстро отозвался я. Меня и так подташнивало от переживаний по поводу предстоящих испытаний, а тут ещё и катафалк этот...
Наконец нас высадили, и карета на всей возможной скорости заспешила к городу, обдав наши ноги вихрем песка.
- Как-то они всё нелюбезнее и нелюбезнее, - пробурчал мой ученик, вручая свой багаж моему водному слуге, что, довольно махнув полупрозрачным хвостом, позволил нагрузить себя.
- Их можно понять, - вздохнул я, прикидывая, в какую сторону двигаться.
После непродолжительных размышлений взгляд уцепился за знакомый полосатый валун, я создал несколько светильников, и мы двинулись по заросшей тропинке.
Много чего изменилось. Выросли новые деревья, старых полян цветов не оказалось на местах, всюду другие запахи, поэтому, как мне показалось, мы всё же немного поблуждали, прежде чем вышли к небольшому замку, одиноко возвышающемуся над широкой спокойной рекой.
До того, как я успел среагировать на шорох, мои плечи сжали прохладные ладони.
- Ну наконец-то явился! Бросил меня, совсем забыл, - влажно задышали в ухо с плаксивыми нотками. - А тут так одиноко...
- Неправда, - отцепил я руку Эгелида и развернулся к нему лицом. Он был такой же, как и семнадцать лет назад. Высокий, поджарый, с тонкими чертами лица и чуть большеватым носом. Его смольно-чёрные волосы прямыми водопадами падали на плечи по обеим сторонам лица и спускались почти до пояса.
- Нет, забыл! - капризно отозвался он. - И в наказание ты лишишься этой прелести!
Эгелид мгновенно оказался возле моего ученика и, сдавив его щёки пальцами одной руки, с прищуром взглянул на меня.
- Ты посмотри, какая милашка!
- Эгелид... - начал было я, видя, как стекленеют глаза Эмиля, но меня прервали капризным возгласом.
- Только не ревнуй, - всплеснул руками черноволосый и мигом повис на моей шее. - Ты же знаешь, что моя единственная любовь – это ты.
Мне даже не надо было смотреть на своего ученика, чтобы почувствовать – он окаменел.
- Моя недоступная несчастная любовь! - продолжал кривляться владелец земель. - Ну почему ты такой холодный?! Почему никак не уступишь?
- Потому что иначе ты потеряешь всякий интерес ко мне,
