хотела удирать, поджав хвост.
— Значит, ты не собирался брать меня на таран и прощаться с жизнью? — строго спросил он.
— Нет, конечно! — возмутился Ярослав. — Когда нас осталось четверо, я собирался тянуть время до последнего.
— Значит, я не ошибся, — улыбнулся Златозар. — Ты заслужил своё право.
— В смысле? — не понял Ярослав. — Мы же проиграли.
— В следующий раз лучше следи за обстановкой на поле боя, — усмехнулся Златозар. — Твои напарники сначала вдвоём набросились на Освальда и, пока третий отвлекал Ростислава, его разоружили. А потом все втроём разоружили и Ростислава. Я же выронил своё копьё, когда мне в глаз полетел обломок твоего ножа, — он показал Ярославу свою окровавленную правую ладонь. — Как видишь, глаз я спас, но твоя взяла.
— Значит, я завтра возвращаюсь домой? — с сомнением в голосе спросил Ярослав, всё ещё не веря происходящему.
— Не ты, а вы всей командой летите к тебе домой. По праву. И, как было обещано, забираете с собой ещё восемь грифонов.
До Ярослава наконец дошло, что это правда, и он просиял.
— Благодарю, брат! — радостно сказал он.
— За что? — удивился Златозар. — Ты честно заслужил свою победу.
— За то, что ты и твоя команда приняли вызов.
— Да ладно тебе, кто упустит возможность лишний раз подраться?
Ярослав усмехнулся, на том они и попрощались.
Только сейчас он заметил, что его напарники вовсю уже обсуждали радостную новость. Он подошёл к ним и от души поблагодарил:
— Благодарю, братья, за победу. Я так рад.
— А девчонки у вас там красивые? — в ответ он услышал от Вадима.
— Конечно, красивые! — тут же возмутился Ярослав. — Так и знал, что ты не по доброте душевной напрашивался в гости.
— У меня очень добрая Душа, честно, — хитро улыбался Вадим.
— Иди лечись, — строго сказал Ивар. — Нам завтра вылетать, и необходимо, чтобы ты был как новенький. Не хочу опаздывать на свидание.
— Ещё один! Вы что, сговорились?
— Ага, — довольно ответил Вадим, и все рассмеялась.
Ярослав вздохнул и пошёл прочь.
«Хоть про мою позорную победу не стали расспрашивать, уже хорошо».
Будто читая его мысли, в спину ему донеслось:
— Про то, как ты победил Златозара, вечером расскажешь.
Ярослав снова вздохнул и ничего не ответил.
Целитель его подлатал за полчаса и отправил забинтованного домой, обещая, что ещё через час от внешних ран не останется и следа, а чувствительность и подвижность к пальцам левой руки вернётся к утру, но только после крепкого сна, иначе придётся ждать ещё день и снова попытаться хорошенько выспаться.
«Надо бы предупредить свою „девушку“, что мы завтра отправляемся в путешествие, — думал он по дороге домой. — Надеюсь, её хорошо покормят до вечерней тренировки, и она не решит меня сожрать, не обрадовавшись этой новости. Одной рукой я от неё вряд ли отобьюсь… Что ж с девушками сложно-то так?»
Дома Ярослав сразу завалился спать, а когда проснулся, то понял, что чуть не проспал вечернюю тренировку. Пришлось на неё бежать. Успел.
Стоя в строю, он ещё раз попытался пошевелить пальцами левой руки — безрезультатно.
«Я так даже в седло без подставки не залезу. Мда… Вот это уж точно позор. Придётся предупредить наставника, что я сегодня не летун, чтобы не позорить грифона, что у него наездник-калека».
После разминки он так и сделал, и его отправили помогать чистить грифоньи гнезда и готовить им еду на ужин. Ничего унизительного в этом Ярослав не видел, скорее всё не мог привыкнуть, что за всеми грифонами все смотрят сообща, а не каждый наездник за своим. Оно-то было и логично, и по традиции, но Мирияр обучил его иначе, и он всё как-то странно себя чувствовал, каждый раз оставляя своего грифона на попечение другим. За грифонами в Касте следили в основном новобранцы, которые ещё только-только учились летать.
Он вычистил два десятка гнёзд и сунулся на кухню. Оттуда его прогнали, мол, нам однорукие не нужны, и он пошёл болтать со своей «девушкой». Ярослав был единственным здесь, кто так называл своего грифона, остальные называли их «сестрёнками», но никто его в этом не упрекал, да и переучиваться он не видел смысла.
Ярослав подошёл к гнезду своего грифона — тот спал, засунув голову под крыло. Он сел рядом и прикрыл глаза.
«Я завтра ухожу домой, — подумал он, — на Окраину Священного Леса. Пойдешь со мной?»
«Пойду, — послышалось у него в голове, и он понял, что его „девушка“ проснулась. — Надолго?»
«Думаю, надолго, но мы сможем сюда возвращаться. У меня теперь есть право полёта над всем Дремиром».
«И что мы там будем делать?»
«То же, что и здесь: учиться, тренироваться, сражаться, учить других… И ловить чужаков!»
Грифон встрепенулся и высунул голову из-под крыла.
«Чужаков?» — хищно оскалился он.
Ярослав обернулся и так же хищно оскалился:
— Именно.
Грифон победно застрекотал, идея ему очень понравилась.
Лицо Ярослав сделалось серьёзным, и он сказал:
— Только у меня к тебе есть одна просьба.
«Что ещё за просьба?» — недовольно фыркнул грифон.
— Я хочу позвать с собой восьмерых твоих сестёр, у которых здесь нет постоянных наездников, чтобы найти им наездников там. Не хочешь стать для них наставницей и позвать за собой в путь?
«Конечно хочу!» — залился мелодичной трелью грифон.
— Вот и славно! — неподдельно обрадовался Ярослав. — Мы с моими братьями хотим отправиться в путь завтра в полдень, но если тебе необходимо больше времени, чтобы найти себе учениц, мы с радостью подождём.
«В полдень мы будем готовы!» — победно фыркнул грифон и начал подниматься на лапы.
Ярослав встал и нежно погладил свою «девушку» по груди.
— Благодарю тебя за всё, — искренне сказал он.
Грифон одобрительно фыркнул.
— Тогда до завтра! Дорога туда займет четыре дня, но, если захочешь, можем добраться и побыстрее.
Грифон мелодично запел, и Ярослав ушёл. Вечерняя тренировка уже закончилась, но в оружейной он застал Ивара, натачивающего своё копьё, и попросил его передать всем, что вылет завтра в полдень, и его грифон согласился уболтать ещё восьмерых, как и было оговорено.
«Дело за малым, — думал Ярослав, быстро шагая домой, — выспаться, чтобы не позориться и завтра со своей рукой».
Наутро он понял, что его план сработал
