различить, из какой кто территории. Взамен личности права является территориальность, из leges barbarorum и из местных обычаев вырабатывается новое обычное право (coutumes), не ограничивающееся пределами отдельных бароний, а общее для больших территорий.
В суде же, к которому привлекались сами феодалы, теперь начинает господствовать принцип, что каждый должен судиться ему равным. Если преступление совершал один из шести пэров, например герцог Нормандский, то его должны были судить остальные пэры под председательством короля. Если обвинялся один из второстепенных вассалов, то он должен был судиться курией вассалов при дворе сюзерена. Не всегда требовалось присутствие в суде всех вассалов, но только трех или четырех. Знатный вассал посылал заместителя – prévôt bailli.
В случае неправильного приговора судья мог подвергнуться вызову на поединок.
4) Auxilia (les aides) есть обязанность вассала материально помогать своему сюзерену. В сущности, на вассалах не лежало никакой денежной повинности. Признавалось, что вассал может отслуживать благородным образом, например, военной службой, судебными обязанностями, всякие же денежные повинности считались унизительными. Но и благородный вассал должен был платить денежную повинность сюзерену в следующих случаях: 1) в случае плена сюзерена; 2) при посвящении старшего сына в рыцари по достижении им совершеннолетия и 3) при выдаче старшей дочери замуж.
Кроме этих обязанностей были и другие, не столь общие и равно понимаемые в различных частях Франции.
1) Relief, relevium, relevamentum. Этим именем называлась подать, платившаяся сюзерену при переходе феодального имения по наследству. И здесь действует тот принцип, что фьеф не есть безусловная собственность вассала, хотя фактически это было так.
2) Право сюзерена делаться опекуном при малолетних вассалах.
3) Mariage, maritagium – право сюзерена выдавать наследницу феодала замуж. Если наследницей оставалась женщина, то сюзерен очевидно теряет свои права, не имея, например, возможности требовать ее участия в походе; выдав же ее замуж, он, так сказать, присоединял мужчину, и таким образом его права оставались без ущерба. Следует заметить, что многие короли злоупотребляли этим правом, особенно Иоанн Безземельный.
4) За сюзереном оставалось право выкупа феода, и самую продажу феода вассал не мог совершить иначе, как с согласия сюзерена, причем ближайшее право покупки оставалось за тем же сюзереном. Наконец, у вассала были еще нравственные обязанности к сюзерену, которые трудно подвести под рубрики. Гизо нашел их перечисленными в сборнике законов Иерусалимского королевства, так называемых «ассизах», где они были выделены каким-нибудь ученым юристом феодального направления.4 Здесь речь идет об обязанностях вассала защищать сюзерена во время битвы, соблюдать почтение к семье его, с уважением относиться к его жене, дочери и сестре.
Между собою вассалы связаны не были и споры между ними решались судом при дворе сюзерена. На суде пэров председательствовали короли, и на этих судах решались споры между вассалами разных положений. В случае столкновения пэра с его вассалом дело переходило в такой суд пэров при дворе короля. Впрочем, понятия того времени допускали право личной защиты, обиженный мог отказаться от повиновения и начать войну.
Положение крестьян в феодальную эпоху
Перейдем к весьма интересному вопросу о том, как отразился феодальный строй на положении крестьянского сословия.
Германцы, утвердившись на римских землях, нашли на них двоякого рода людей: рабов и колонов. С римскими колонами слились и германские лэты, под общим именем трибутариев. Скоро явилась еще и новая разновидность крестьянского населения – это оброчники, цензитарии или прекаристы. Под влиянием нового общественного строя все эти разнообразные классы крестьянского населения отчасти нивелируются, некоторые из них поднимаются выше, другие понижаются и образуют более равномерную массу. Что касается римских колонов и трибутариев, то их положение с установлением феодального строя должно было ухудшиться: прежде они имели право жалобы на своего господина, теперь же, когда государственная власть перешла к землевладельцу, жалоба становилась немыслимой по причине того, что жаловаться на хозяина-землевладельца приходилось ему же самому; кроме того, взимание государственной поголовной подати (capitatis, а в Средние века la taille) также перешло к господину, и он мог увеличивать ее по своему произволу, так как и в римское время государство, предписывая помещикам канон, само оставляло за собой право увеличивать государственную подать сообразно с потребностями бюджета. Таким образом, положение крепостных ухудшалось – они лишились покровительства государственной власти и норма, определявшая размер их повинностей, стала непостоянной и произвольной и, следовательно, подверженной злоупотреблениям. Вместе с колонами потерпели ухудшение в своем положении и прекаристы, за исключением тех их них, которые повысились и перешли в сословие рыцарей. Зато, с другой стороны, всеобщая нивелировка сопровождалась уничтожением рабства и подведением рабов под общую норму крестьянского сословия.
Интересный материал для изучения данного вопроса доставляют нам переписи, образцом которых может служить составленная в правление Людовика Благочестивого аббатом монастыря Сен-Дени Ирминоном под названием «Polyptyque» (слово это означает этимологически несколько вместе сложенных вощеных дощечек, как слово диптих [церковные диптихи – то же, что поминальный синодик] означает две такие дощечки). Вот эти-то переписи, вроде наших писцовых книг, доставляют нам любопытные сведения о положении крестьянского сословия. Полиптик Ирминона был исследован знаменитым французским ученым Гераром.5 Введение к его исследованию представляет одно из самых основательных исследований по этому вопросу.
Герар разделяет рабство, servitude, на три периода. Первый период – настоящее рабство (esclavage), низводящее человека до положения вещи, – продолжался до падения Западной Римской империи. Во втором периоде – до Карла Лысого – рабство заменяется другого рода отношениями, которые он называет servitude (от слова servus, serf); в этом состоянии человек уже пользуется покровительством законов, уважением к его человеческим правам; свобода и принцип собственности проникают уже и в хижину serf’a. В эпоху же феодализма наступает третий период – servitude переходит в servage. В этом состоянии человек лично почти уже свободен, он должен только платить часть своих доходов в качестве оброка землевладельцу. Не следует, однако, делать из деления на периоды вывод об их последовательности; все эти периоды, или соответствующие им состояния, сосуществовали, заходили одно в другое. Что касается рабства – невольничества (холопства – esclavage), то оно ослабело уже после реформ Константина Великого, под влиянием христианства, и почти окончательно исчезло в XII веке. Новых источников для такого рабства уже не было. Войны между Каролингами и Капетингами, тем более частные феодальные войны, не могли служить источником его. Трудно было бы удержать пленника, у которого почти под боком родные, да и некуда было девать этих пленных, так как земля уже была распределена между крепостными. Поневоле приходилось либо обмениваться пленными, либо брать за них выкуп. Таким образом рабство мало-помалу исчезло. Правда, в Средние века существовал невольничий рынок в Венеции, а
