Обычаи и традиции предков в племенах Омана чтут свято; именуют их «фундаментом и компасом достойной жизни». «Без прошлого нет настоящего, и не может быть будущего; камни прошлого – это ступени в будущее», – говорят оманцы. И добавляют: «У каждого дерева – своя тень, а у каждого народа – свои бычаи».
Оманцы считают, что они наследуют не только имущество и капиталы своих предков, но и память о них соплеменников. Отсюда – и их почеркнуто внимательное отношение к своим родословным.
Непременный атрибут костюма коренного оманца, горожанина и бедуина, – кривой кинжал (ханджар) за поясом. Он изображен даже на гербе Султаната Оман, с национальным широким поясом на фоне двух скрещенных мечей. Ножны кинжалов у состоятельных оманцев сделаны из серебра, у других – покрыты серебряной финитью. Рукоятку в прошлом изготавливали из рога носорога или из бивня слона, а сегодня, чаще всего, – из санддалового дерева. Главная мастерская по изготовлению национальных кинжалов – это древняя Низва. По воспоминаниям путешественников, оманцы, особенно бедуины, с почтением относились к «оружию предков», бережно хранили его и развешивали на стенах жилищ.
Особое отношение у бедуина-оманца к верблюду. «Клянусь верблюдом», часто выкрикивают в пылу спора «пустынные оманцы», то есть кочевники, и в наши дни. Нарушить такую клятву, как поучает одна из заповедей их предков, – значит лишиться благоволения судьбы. «Ведь счастье бедуина, как сказывали в старину, – шествует нога в ногу с верблюдом». «Каков верблюд, – говорят бедуины, – таков и хозяин». И часто повторяют широко разошедшиеся по землям Арабского Востока слова «праведного» халифа ‘Умара (правил 634–644), произнесшего их в 638 г., в Иерусалиме, куда он прибыл на своем верблюде, чтобы принять капитуляцию города пророков, Давида, Соломона и Авраама, что «араб торжествует только там, куда ведет его верблюд».
Арабская легенда гласит, что верблюд и финиковая пальма, два неподвластных времени символа Аравии, сотворены Аллахом из той же глины, что и первый человек, Адам. Вначале Аллах создал человека, и вдохнул в него жизнь. Неиспользованную часть глины разделил на две части и сотворил из них финиковую пальму и верблюда. Поэтому «финиковая пальма – сестра араба Аравии, а верблюд – его брат».
«Бедуин, – говорится в древней поговорке арабов Аравии, – это паразит верблюда». Действительно, для бедуинов Омана прошлого верблюд был главным источником существования в пустыне. Мясо и молоко животного шли в пищу. Шерсть – на изготовление пледов, теплой одежды и полотен для шатров. Кожа – на шитье кожухов для воды, сбруи для домашних животных , сандалий и т. д. Помет – на поддержание огня в очаге. Верблюжья лопатка являлась одним из школьных аксессуаров. Ученики в мадрасах (школах при мечетях) учились писать на ней причудливые буквы арабского алфавита, макая тростниковые и пальмовые палочки в золу. Даже урина верблюдицы и та в прежние времена не пропадала почем зря; ею, к примеру, промывали глаза после песчаной бури. Женщины использовали урину для мытья волос в целях борьбы с паразитами. Верблюд – это «твердая валюта» Аравии прошлого. Верблюда на рынках Омана можно было обменять на рис и кофе, оружие и одежды. Молоко верблюдицы, к слову, обладает тонизирующими качествами и очень полезно для здоровья.
В особой цене у арабов Аравии прошлого были оманские верблюды масти ал-батинийа, что из района Эль-Батина (их дарили в качестве подарков шейхам племен, правителям княжеств и шарифам Мекки), и масти ал-махри (разводили в провинции Махра). Местные кочевники, как следует из «Истории арабов» российского востоковеда А. Крымского, объясняли «быстроту бега» оманских и махрийских верблюдов тем, что их, по одной из легенд, будто бы покрыли в свое время внезапно налетевшие на них джинны[684].
Лучшего аравийского верблюда, оманского дромадера, знаменитый исследователь «Острова арабов» Чарльз Доути величал «принцем верблюжей расы». Тому, кто хотел полюбоваться красивейшими на земле верблюдами, «кораблями пустыни», путешественник Дж. Пэлгрев советовал непременно посетить их «центральную гавань» – Оман. Этот «отдаленный уголок полуострова», отмечал он, был столь же известен на Востоке своими дромадерами, как Неджд – лошадьми чистой арабской породы, а Кашмир – овцами[685]. За оманского дромадера, писал в нашумевшем в свое время «Путешествии по Аравии» Морис Тамизье, на верблюжьих рынках в Месопотамии и Египте платили, случалось, «до двух тысяч франков», тогда как неджских и хиджазских дромадеров покупали по цене «не более 250 франков»[686]. Бедуины, рассказывал известный российский дипломат-востоковед Александр Алексеевич Адамов, отзывались об Омане, как о «любимом крае верблюдов», а Аравию величали «Матерью верблюда» (Умм-эль-Ибл)[687]. Разведением оманских верблюдов занимались племена бану дуру, ал-вахиби и бану авамир.
Центральный верблюжий рынок в Южной Аравии, где продавали верховых и грузовых верблюдов, находился в Омане, в местечке Ибри. Славился верблюжьими торгами и оазис Бурайми, что на территории нынешних ОАЭ. Крупной точкой караванных маршрутов прошлого, где велась бойкая торговля верблюдами, выступал Дубай, столица нынешнего одноименного эмирата. В наши дни один из самых популярных среди аравийцев верблюжьих рынков функционирует в эмирате Абу-Даби, в оазисе Аль-‘Айн. Там проводится известный во всей Аравии «верблюжий фестиваль», во время которого устраивается конкурс верблюжей красоты – байрак. Для участия в нем в провинцию Эль-Дафна в конце января – начале февраля съезжаются многие знатные люди со всех концов Аравии. Призы, разыгрываемые на этом конкурсе, – солидные; владельцы верблюдов-победителей получают по 270–300 тыс. долл. США.
Согласно одной из легенд, когда Аллах замыслил сотворить лошадь, самое красивое и благородное животное в своей «земной обители», в Аравии, то вначале у него получилось нечто странное: существо с мягкими кожаными подушечками на коленях и ступнях ног, и с горбом на спине. Что-то убрав и кое-что добавив на нем, Аллах и изваял, дескать, верблюда, и вдохнул в него жизнь. Лошадь создал позже, но не из глины, как верблюда, а из знойного аравийского ветра.
В Коране содержится 99 священных имен-эпититов Аллаха. Сотое имя Творца и Владыки миров, известное одному Пророку Мухаммаду, Посланник Аллаха сообщил, по преданию, только своей любимой верблюдице, Касве; и «род верблюжий и поныне держит его в секрете».
Первую в мусульманском мире мечеть (место поклонения) Пророк Мухаммад заложил в том месте, где, «по велению свыше», преклонила колени Касва. Произошло это в 622 г., после исхода Пророка из Мекки в Медину, – события, от которого мусульмане ведут свое летоисчисление. Сооружение Неджефской хусейнии, главной мечети шиитов (течение в исламе), также связано с верблюдом: возведена она там, где верблюд, на котором ездил ‘Али, почитаемый шиитами четвердый «праведный» халиф, опустился с телом своего убиенного господина.
