Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 225
Антисфен Афинский (ок. 455–360 гг.), поклонник Сократа, и Диоген Синопский (ок. 400 – ок. 325 гг.) подняли бунт против усложненной жизни и требований полиса. Они признавали взаимосвязь между знанием, добродетелью и счастьем, но идеальные условия счастья искали в возврате к первобытной жизни и самодостаточности. Они отвергали все социальные отличия и другие черты полисной жизни как основанные на условностях, презирали ортодоксальную религию за фабрикуемую ею ложь и изучали древнейшие предания и жизнь животных в надежде прийти к истинному пониманию естественных законов. По их мнению, личность является свободной и самодостаточной, когда она управляет своими страстями, уверена в своем разуме, не обращает внимания на социальные или религиозные запросы и удовлетворяется жизнью попрошайки. Диогену хватало бочки в качестве жилья. Поскольку в своем аскетизме он свел физические потребности к минимуму и удовлетворял их простейшим образом, не заботясь о социальных условностях, он заслужил прозвище «собака», а его учеников стали называть «последователи собаки» – киники. Они ревностно пропагандировали свое учение в устной и письменной форме. До нас дошли отрывки из стихотворений Крата Фиванского (ок. 365–285 гг.). Он пишет о пристанище, куда не долетают волны современной жизни, где человеку хватает чеснока, чабреца, горсти фиг и корки хлеба и никто не затевает войн ради богатства или славы, и о том, что его дом и город – не какая-либо башня, обнесенная стенами, а вся обширная земля.
Еще один поклонник Сократа, Аристипп Киренский, был проповедником индивидуализма, который презирает узы общества и религии и находит счастье в просвещенном гедонизме. О его философии мало что известно, кроме того, что в эллинистический период она повлияла на Эпикура.
Скульптура и живопись, техника которых стала еще более совершенной по сравнению с V в., искали новые источники вдохновения в натуралистическом и гуманистическом обращении к новым и традиционным темам. Статуя Мира с младенцем Богатством, изваянная из мрамора скульптором Кефисодотом Афинским в честь заключения мира 374-го или 371 г., изображает женщину, нежно взирающую на играющего ребенка у нее на руках. Такая же легкость позы и нежность чувств выражается в статуе Гермеса с младенцем Дионисом работы Праксителя Афинского (расцвет творчества приходится на 364 г.), мраморный оригинал которой был найден в Гереоне Олимпийском (фото IX). В этих изображениях антропоморфных божеств подчеркивается человеческая, а не божественная сторона. Художники умело передают изящество человеческого тела и эмоциональность людских взаимоотношений, не добиваясь божественной величественности и грандиозности. Текстура поверхности и плавность изгибов фигур Гермеса и Диониса являют собой новый реалистический подход, отличающийся законченным совершенством. Самой знаменитой работой Праксителя была нагая Афродита Книдская: богиня положила свои одеяния на стоящий сбоку кувшин с водой и отдыхает, застыв в изящной позе. Плиний считал эту скульптуру прекраснейшей в мире, а Лукиан восхищался «ее мягким взглядом и лучащейся в ее глазах жизнерадостностью». Хотя скульптор изображал богиню любви, выбранная поза и реалистичное окружение скорее напоминают живую натурщицу, куртизанку Фрину, среди любовников которой был и Пракситель. В его статуях ребенка Аполлона, убивающего ящерицу, ребенка Эрота и девочки Артемиды из Антикиры видна безмятежность юности, а позолоченная статуя Фрины из Дельф представляет собой одно из первых портретных изображений в греческой скульптуре.
Скопас Паросский, славой соперничавший с Праксителем, изображал более сильные эмоции в сценах движения – амазонки в битве, менады в экстазе, Любовь в порыве страсти и желания. Леохар изваял прекрасные портреты Исократа и Филиппа, Эвранор – Платона, а Бриаксид – Селевка. Четыре художника – Скопас, Леохар, Бриаксид и Тимофей – наиболее известны по скульптурам, оставшимся от Мавзолея, построенного в Галикарнассе после смерти Мавсола в 353 г. Скульптурные портреты Мавсола и Артемисии являются хорошими иллюстрациями к замечанию Аристотеля о том, что художник передает индивидуальные черты личности, но делает изображение более красивым, чем модель; реализм по-прежнему сдерживался идеализмом искусства и разума. То же самое характерно и для фризов, на которых с большой смелостью, композиционной силой и невиданной доныне интенсивностью эмоций изображены битвы амазонок и греков.
Этот стиль достигает вершин в творчестве Лисиппа Сикионского (работал ок. 328 г.), славившегося своими портретами и батальными сценами. Его статуи производят впечатление очень высоких благодаря небольшой голове и стройному, прямому телу. Лисипп создал новый канон пропорций взамен довольно приземистых поз прежней скульптуры и шире использовал третье измерение, пример чему – статуя юноши (Apoxymenus), держащего в вытянутых руках скребок. Сам Лисипп утверждал, что прежде художники изображали людей такими, какие они есть, а он изображает их такими, какими они кажутся глазу, и что за образец он берет не работы других художников, а саму Природу. Его бронзовые портреты Александра так верно передают наклон головы в позе отдыха и мягкое выражение глаз, что царь запретил изображать себя всем прочим художникам. Не менее знаменитыми были сцены охоты и боев, изображающие Александра и его гетайров в движении. Ни одна из этих скульптурных групп не дошла до нас, но аналогичные сцены на саркофаге Александра (фото X) созданы под их влиянием.
Живопись в этом столетии также достигает расцвета, который в первую очередь связан с именем Апеллеса Колофонского; манера его творчества напоминала манеру Праксителя и Лисиппа. Его самая знаменитая картина изображала Афродиту Анадиомену, выходящую из воды и отжимающую волосы во вполне естественной позе, стоя, как и Афродита Книдская, у кувшина с водой. Восхищение вызывали также его портреты Филиппа и Александра и автопортрет; натуралистический реализм Апеллеса восторженно описывается в миме Герода, где девушка восклицает перед картиной Апеллеса: «Если ущипнуть это нагое тело, на нем появится синяк; я так и чувствую его тепло и как оно вздымается в такт дыханию. И вол, и ведущий его человек, и идущая следом девушка, и мужчина с крючковатым носом, и юноша с растрепанными волосами выглядят как живые. Я едва не закричала, испугавшись, что вол бросится на меня».
Во время Пелопоннесской войны на горном кряже в аркадских Бассах был построен величественный храм Аполлона Спасителя. Он отличается дорическим стилем и не так приукрашен, как Парфенон, но имеет новые черты: в нем используются ионические колонны, у двух из них коринфские капители и одна отдельно стоящая коринфская колонна в целле. Еще шире используются колонны и коринфский стиль в большом дорическом храме Афины Алеи в Тегее (ок. 350 г.), который соперничает с Эрехтейоном в изысканности отделки и с Парфеноном в утонченности конструкции. Эволюция коринфского капителя была дорийским достижением; такой капитель стал характерной чертой грекоримской архитектуры. В IV в. были также созданы храм Зевса в Немее, шестой храм Аполлона в Дельфах и храмы Асклепия и Артемиды в Эпидавре. Большое мастерство было проявлено при строительстве в Дельфах и Эпидавре круглых толосов, или ротонд, в которых внутренняя целла окружена внутренним и внешним кругами колонн соответственно коринфских и дорических. Круглый Филиппеон в Олимпии, начатый Филиппом и законченный Александром, был окружен ионическими колоннами, а внутренняя стена целлы была украшена фальшивыми коринфскими колоннами. В Сицилии и Италии тревожные времена препятствовали строительству храмов. В Малую Азию навязанный силой мир принес процветание. Здесь были построены огромные храмы в ионическом стиле – храм Артемиды в Эфесе (стилобат размерами 105 на 51 м) и храм Аполлона в Дидиме под Милетом (109 на 51 м). Их роскошь не была отмечена никакой новизной стиля, за исключением скульптурных колонн-барабанов в Эфесе. Храмы были построены также в Приене и Сардах, а колоссальный Мавзолей в Галикарнассе считался одним из семи чудес света.
Ознакомительная версия. Доступно 45 страниц из 225
