Далее приводятся данные о приватизации 500 самых крупных предприятий, средняя стоимость которых составляла 14,5 млн. дол, а общая – 7,2 млрд. долл.
Таблица 5
Приватизация крупнейших предприятий России в 1992–1998 гг.
Источник: Лисичкин В. А., Шелепин Л. А… Россия под властью плутократии. С.107.
Оказывается, 319 крупнейших предприятий страны были приватизированы в среднем по цене около 2,5 млн. долл.
«Уралмаш, гигант машинного производства в Екатеринбурге, – писал В. Г. Сироткин, – продали за 3,73 млн. дол. Челябинский металлургический комбинат – за ту же цену. Ковровский механический завод, который снабжал армию, МВД и госбезопасность огнестрельным оружием, был продан за 2,7 млн. дол.»[3151].
«Липецкий тракторный завод, – отмечает Н. И. Рыжков, – где работает около 20 тыс. человек, был оценен в 1,5 млн. долларов, Уральский автомобильный завод (29,5 тыс. работающих) – в 1,8 млн. долларов, Челябинский тракторный (54,3 тыс. занятых) – 2,2 млн. долларов… При этом неизвестно случаев, чтобы контрольный пакет акций остался у коллектива»[3152].
Только 10 из 500 крупнейших предприятий были оценены выше 150 млн. долл.
Так «Газпром» в 1993–1994 гг. был акционирован за 250 миллионов долларов. В августе 1997 г. его акции на нашем фондовом рынке стоили 40,5 млрд. долл., а за границей только его газовые ресурсы оценивались от 300 до 700 млрд. долл.[3153].
Три компании (Лукойл, Сургутнефтегаз, Юганнефтегаз) были проданы за 863 млн. долл. Через три года их акции стоили уже 24,1 млрд. долл. Ростелеком приватизировали за 464 млн. долл. при рыночной цене его акций в 4,2 миллиарда. Первоначальная стоимость акций РАО ЕЭС составила 957 млн. долл, летом 1997 г. они оценивались в 18,0 млрд. долл.[3154].
Если Россия получила от приватизации 7,2 млрд долл., то маленькая Венгрия за то же время – 15 млрд., а Бразилия – 67 млрд. долл.[3155].
Что ж, ради этого стоило распускать парламент.
Ради этого стоило расстреливать его из танков.
Ради этого стоило проливать кровь на улицах столицы.
Но откуда у «новых русских» взялись эти млрд. долл.? Ведь «шоковая терапия» превратила в пыль те рублевые накопления, которые имелись у советских людей к 1992 г.
Прежде всего это были криминальные капиталы рождавшейся отечественной буржуазии. Неслучайно первые годы ельцинских реформ характеризовались развитием организованной преступности. Ее масштабы еще более возросли после переворота 1993 г.
«Весной 1993 года, – писал Пол Хлебников, – президент России Борис Ельцин заявил в своем выступлении, что две трети всех коммерческих структур России связаны с организованной преступностью… Еще через год… МВД дало следующие конкретные цифры: 40 процентов всего частного бизнеса, 60 процентов всех государственных компаний и до 85 процентов всех банков имеют связи с организованной преступностью»[3156].
«По оценкам Главного управления по организованной преступности[3157]. МВД России на начало 1995 года организованными преступными формированиями контролировались 41 тыс. хозяйственных субьектов… в том числе 1,5 тыс. государственных предприятий, 4 тыс. акционерных обществ, свыше 500 совместных обществ, 550 банков, почти 700 рынков»[3158].
По данным МВД, к 1997 г. обьем «теневой экономики» превысил 40 процентов «всего народного достояния России», а 55 процентов приватизированной государственной собственности и почти 80 процентов контрольных пакетов акций перешли «в руки криминалитета и иностранного капитала»[3159].
Вот чьи интересы защищал Б. Н. Ельцин осенью 1993 г.
Кроме криминального капитала, был еще один источник, о котором упоминает в своих мемуарах Б. Н. Ельцин. «Говорят, что наша собственность была при продаже недооценена. – пишет он, – Мол продали ее за бесценок. Создали искусственные барьеры, чтобы не пустить на аукционы западный капитал. – пишет Б. Н. Ельцин, – Да, абсолютно правильно… Если бы эти компаниии… находились в Западной Европе или в Америке, они стоили на порядок или даже на порядки дороже… Но даже и тех денег (относительно небольших), которые были заплачены за приватизированные предприятия, в России тоже не было. Откуда же деньги взялись? Это были кредиты, которые смогли занять российские предприниматели на западном финансовом рынке»[3160].
Кто поверит, что на западном финансовом рынке «новым русским» предоставляли миллионные кредиты под честное слово? А ведь других гарантий у них не было. Из этого вытекает только один вывод: во всех тех случаях, когда приватизация осуществлялась на взятые на Западе кредиты, российские предприниматели выступали лишь в качестве доверенных или же, проще говоря, подставных лиц. Это значит, что многие приватизированные предприятия прямо или опосредованно перешли в руки иностранцев.
Возьмем бывшего научного работника Бориса Абрамовича Березовского, вряд ли получавшего до 1985 г. более 500 рублей в месяц. И вдруг – один из богатейших людей в мире. На чем же он сделал свои миллиарды? Открываем «Российскую еврейскую энциклопедию» и читаем: Б. А. Березовский – «главный официальный дилер крупнейших автокомпаний мира (“Вольво”. “Дженерал моторз”, “Хонда”) в России»[3161].
