Ознакомительная версия. Доступно 43 страниц из 212
Испанцы также узнали и некоторые тревожные вести: португальский капитан Диего Лопес де Сикерос послал в их направлении флот из шести кораблей, не зная, что Магеллан уже мертв. И вот, на единственном корабле – «Виктории» («Тринидад» вместе с пятьюдесятью тремя членами экспедиции был оставлен на попечении короля Тидоре для починки), – оставшиеся сорок семь человек пытались избежать встречи с португальцами и покинули Тидоре 21 декабря 1521 года.
По пути на запад, в Испанию, экспедиция миновала Яву и Малакку и двинулась напрямик через Индийский океан, чтобы затем повернуть на север, вдоль западного побережья Африки. Эти достижения в общих чертах были описаны итальянцем Пигафеттой. Он ни разу не упоминал Хуана Себастьяна де Элькано, 45-летнего баска из Гетарии, Гипускоа, который стал новым капитан-генералом еще до того, как они достигли Африки{1756}. Вместо этого Пигафетта рассказывал о Китае, о котором экспедиция много слышала, – о том, как там получают мускус, цепляя пиявок на специальных кошек; о том, что китайский император никогда ни с кем не встречается, а если он захочет отправиться куда-то, его сопровождают дамы, одетые так же, как он, дабы сбить с толку возможных убийц. Он также писал, что императорский дворец окружен семью стенами, на каждой из которых – люди с собаками и кнутами. Листая эти записи, мы, опять же, словно бы читаем рыцарский роман. Пигафетта писал, что все эти странные вещи ему рассказал один мусульманин, живший в Пекине.
В итоге «Виктория» достигла мыса Доброй Надежды, «самого опасного мыса в мире», и оттуда некоторые из выживших португальцев на каноэ отправились на север, к Мозамбику. Однако «другие, заботясь больше о своей чести, чем о жизни, решили плыть до Испании, хотя бы это стоило им жизни». Они отправились на северо-запад к островам Кабо-Верде, где они запаслись рисом и водой для последнего рывка до дома. Пока они плыли вдоль африканского побережья, им приходилось выбрасывать мертвецов за борт и, сухо заметил Пигафетта, «когда мы опускали в море их трупы, христиане пошли ко дну с лицами, обращенными вверх, а индейцы[36] – с лицами, обращенными вниз»{1757}. Они также обнаружили, что поскольку они постоянно плыли на запад, они выиграли день – была среда, а не четверг. У них были некоторые сложности с представителями власти, поскольку острова Кабо-Верде принадлежали португальцам, но в итоге они без проблем отправились дальше.
В субботу 6 сентября 1522 года «Виктория» наконец-то достигла Санлукар-де-Баррамеда лишь с восемнадцатью членами экипажа на борту (из 276 отправившихся), большинство из которых были больны. В Санлукар-де-Баррамеда говорили, что Элькано первым делом потребовал по прибытии стакан мансанильи – изысканного местного хереса{1758}. Гордый, пусть и забытый ныне список вернувшихся на «Виктории», можно увидеть в старой ратуше на Пласа-дель-Кабильдо в этом городе.
Два дня спустя, 8 сентября, восемнадцать выживших добрались до Севильи и дали триумфальный залп с корабля. Затем они отправились в Вальядолид, где побывали на аудиенции у короля, ранее в том же году вернувшегося в Испанию из Германии. Пигафетта, неутомимый горожанин Виченцы, изложил ему свои яркие воспоминания о первом кругосветном путешествии.
Король вручил Себастьяну де Элькано пятьсот золотых крон, а также дал ему право взять в качестве герба глобус и девиз «Primus me circumdedisti». Описание кругосветного плавания от Пигафетты было издано на итальянском языке в Венеции в 1524 году.
Команда «Тринидада», оставленная Элькано на Тидоре в марте 1522 года, в конечном счете села на свой корабль после починки и отправилась обратно в Тихий океан, где они дошли до Панамы. Однако тут корабль пошел ко дну, а моряки столкнулись с враждебно настроенными туземцами. Большинство были убиты, и лишь некоторые из них смогли вернуться в Индию. Кто-то умер в Гоа, но горстка все же достигла Лисабона, где все они, естественно, были немедленно заключены в тюрьму. Четверо из пятидесяти семи, включая кормчего, Хинеса де Мафру, сумели добраться до Испании.
И вновь было доказано, что мир – шар. Через тридцать лет после первой экспедиции Колумба Магеллан – или, скорее, Элькано – показал, что Востока можно достичь, плывя на Запад. Была доказана сферичность Земли. Достижения величественнее этого еще не бывало. Оно по праву стало великим триумфом для Испании. Однако капитан, на котором все держалось, был португальцем, а лучший летописец экспедиции – итальянцем, что не являлось редкостью в авантюрах XVI века. Большая часть экипажа происходила из Андалузии, а капитаном в обратном путешествии был баск. Не ясно, что случилось с английским «констеблем», Андресом из Бристоля, бывшим среди тех, кто отправился в путешествие. Стоит полагать, что он умер на Филиппинах.
Итак, перед нами снова европейский триумф, достойный величайшего из европейских правителей – императора Карла V, больше европейца, чем испанца, фламандца, немца или бургундца. Магеллан и Элькано отправились в путешествие к краю света – который оказался тем же самым портом, откуда они вышли. И Санлукар-де-Баррамеда, колоритный город, стоящий на реке Гвадалквивир, впадающей в океан, в тени дворца герцога Медина Сидония на границе страны хереса, остается местом, которое достойно называться эпицентром мира.
Книга десятая
Новая империя
Глава 37
«Новый император»
…Обо всех богатствах этой земли… столь многочисленных, что называться новым императором этого королевства не менее славно, чем императором Германии, и которыми, по милости Божьей, Ваше священное Величество уже обладает.
Эрнан Кортес – королю Карлу V, 30 октября 1520 годаВапреле 1520 года Педро Руис де ла Мота, епископ Бадахосский, наставник, друг и советник Карла V, произнес перед кортесами Кастилии в Сантьяго-де-Компостела в монастыре Святого Франциска выдающуюся речь. Император в то время еще не был коронован, но уже избран. В течение месяца он собирался отправиться в Германию на коронацию. Короля в Галисии сопровождал двор, недовольные прокурадорес Кастилии, а также Франциско де Монтехо и Алонсо Фернандес Портокарреро, представители Кортеса. Портокарреро, как мы помним, прибыл с великолепными дарами: золото и серебро, мозаики из перьев и бирюзы, изделия и деревянное оружие, украшенные резьбой, музыкальные инструменты и даже удивительные люди. В этот момент друзья Кортеса были в центре внимания.
Епископ провозгласил, что Карл «больший король, чем все другие короли». Этот король не чета другим королям потому, что Испания «лишь треть нашего могущества» (un tercio de nuestro pan). Он – король королей, наследник семидесяти королей. Народ Испании опечален отбытием короля в Германию. Но в чем причина печали? Карл согласился принять бремя императорского титула и должен отправиться в Германию на коронацию. Зачем? Ради своих амбиций? Напротив, во славу Испании! Карл должен стать не только королем и императором Рима. Он будет Императором Мира. И мир этот, разумеется, включает в себя тот самый «новый мир, сотворенный для него из золота», – Новую Испанию, «ибо она родилась лишь в наши дни»{1759}.
Ознакомительная версия. Доступно 43 страниц из 212
