Он заметил кофеварку, налил себе кофе и, в свою очередь, задал вопрос:
– Как вы полагаете, я могу здесь курить? – И, не дожидаясь ответа, зажег сигарету.
– Карл, вы знаете, в чем дело?
Он выдохнул дым и ответил:
– Я первым узнал, в чем дело. Когда письмо Тран Ван Вина попало ко мне на стол, я стал раздумывать, кому поручить расследование. Но чем больше вчитывался в текст, тем сильнее просыпался во мне интерес. И в конце концов я поручил расследование себе. Я изучил армейские досье, личные дела и боевые отчеты подразделения и установил личность убийцы. Как вы и предполагали в Вашингтоне, это было простое занятие – следовало только сузить круг подозреваемых из тех, кто служил в Куангчи в феврале шестьдесят восьмого года. Лейтенант Хайнс из состава военных советников был убит в бою седьмого февраля. Его имя есть на Стене. Потом я наткнулся на капитана Эдварда Блейка и, естественно, понял, что скорее всего обнаружил нечто чрезвычайно важное. Капитан Блейк был командиром Уильяма Хайнса и, я думаю, единственным американским офицером Первой кавалерийской в чине капитана в ближайшем его окружении. Но в этом следовало убедиться. Хотя мы до сих пор не уверены наверняка.
– Я уверен.
– Не упорствуйте. Нельзя обвинить человека в убийстве на основе хрупких косвенных улик.
– Никто его не будет обвинять. Вы его будете шантажировать, но позволите стать президентом США.
Карл осмотрелся в поисках пепельницы и переменил тему:
– А она красива.
– Вы ее не видели в семь утра с похмелья.
– Все равно, вероятно, красива. Мистер Стенли в отчаянии?
– Скорее чувствует облегчение.
– Ах вот как, – улыбнулся Карл и стряхнул пепел в цветочный горшок. – Мне тоже показалось, что эта женщина не из тех, с кем легко справиться. Даже вам.
– Это комплимент?
– Я надеюсь. Так вот, я только что приехал и ничего не знаю, кроме того, что рассказал мне посол.
– А что он вам рассказал?
– Только то, что ему известно. А именно, что рассказал ему Стенли: вы расследовали убийство времен войны. И добились успеха. Это правда?
– Смотря как понимать успех.
– Вы нашли Тран Ван Вина?
– Я его нашел. В деревне Банхин.
– Он сохранил какие-то военные сувениры?
– Сохранил.
– Теперь они у вас?
– Как поживает Синтия?
Карла не смутила резкая перемена темы беседы.
– В порядке и шлет вам свою любовь. Она расстроена, что вы изменили планы относительно Гавайев, но теперь мне понятно почему.
– Не стройте предположений на основании хрупких косвенных улик.
– Никогда этим не занимаюсь. – Карл отпил кофе и снова стряхнул пепел в цветок. – Мистер Стенли поставил в известность посла, что вы нарушили некие правила перемещения по стране и в связи с этим были вызваны на допрос. Это так?
– Так.
– Насколько серьезными были нарушения?
– Я убил двух полицейских и двух солдат.
Карл не был ни шокирован, ни расстроен.
– Надеюсь, у полиции нет доказательств?
– Теперь это не имеет значения.
– Согласен. У меня сложилось впечатление, что посол не особенно рад, что ему придется вас приютить. Но зато он предвкушает компанию мисс Уэбер.
– Могу себе представить почему.
– Нам надо вытащить вас из страны, прежде чем правительство обнаружит, что вы в резиденции, и потребует выдать вас полиции.
– Какое правительство?
– Разумеется, ханойское. У вас развилась мания?
– Нет. Но я уверен, что некоторые люди в Вашингтоне намерены меня убить.
– Если таковые имеются, то они не в Вашингтоне, а здесь. И первый из них – мистер Стенли. Но не по тем причинам, о которых вы думаете.
– Карл, в данный момент я не способен оценить ваше извращенное чувство юмора. И к тому же зол на вас.
– Когда-нибудь еще поблагодарите меня. Я вижу, вы сбросили вес. Плохо питались?
– Послушайте, полковник, я хочу выбраться отсюда самое позднее завтра к вечеру. У меня предотъездный мандраж и отвальная трясучка. Бьет?
– О, мне прекрасно знакомо это чувство. Как вы считаете, мне стоит съездить в Кучи и Хуанлок?
– Почему бы и нет, раз вы здесь? Я хочу, чтобы Сьюзан уехала со мной.
– Это не моя проблема.
– Теперь ваша.
– Я узнаю, что можно предпринять. Это полковник Манг – причина ваших неприятностей?
– У меня много причин неприятностей, но он – самая явная. И хотя бы не скрывает этого.
Карл не обратил внимания на подтекст моих слов.
– Где теперь этот человек?
– В десяти минутах езды отсюда; мы со Сьюзан сегодня вечером провели неприятный час в штаб-квартире гестапо.
– Пол, но если он вас отпустил, значит, вам не о чем особенно тревожиться.
– Это долгая история. Нам не стоит слишком надолго отлучаться из кабинета.
– Почему?
– Карл, взгляните на меня. Присмотритесь как следует. У меня что, слишком глупый вид?
Он подхватил игру и уставился на меня.
– Нисколько. У вас вполне умное лицо. Даже слишком умное.
– Почему вы поручили мне это задание?
– Потому что вы лучший, кто у меня есть.
– Это так. Но я не лучший для этой работы.
– Возможно. Однако у меня пытались отобрать это дело, и я хотел произвести впечатление своим лучшим агентом.
– Кто пытался?
– Не важно.
– Карл, что вам до всего этого?
Он предвидел этот вопрос.
– Только сознание хорошо выполненной трудной работы.
– Вы пригласите отметить ваше повышение?
– Конечно.
Я пристально посмотрел на него.
– Полковник, вы понимаете, что следующим президентом США может стать убийца и вор?
– Подозреваемый в воровстве и убийстве.
– Пока мы подставляли свои задницы под пули, этот тип сидел в своем штабе советников в Цитадели, мухлевал на черном рынке и зарабатывал денежки. А когда все пошло к черту и вокруг него погибали солдаты и морпехи, он нашел время для ограбления и убийства. Вы же читали оригинал письма. Неужели это вас нисколько не шокировало?
Он на секунду задумался.
– Полагаю, мисс Уэбер перевела эту историю со слов Тран Ван Вина?
– Отвечайте на мой вопрос.
