Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Другие исследователи викингских походов, например автор книги «Викинги» X. Арбман вместе с ученым СВ. Сель-вером, настаивают, что скандинавы в открытом океане могли использовать какой-то вид солнечного компаса, более того, они имели простейшие устройства для определения азимута, позволявшие определять местонахождение судна без привязки к каким-либо объектам на земле. Для контроля своего местоположения викинги применяли так называемую «солнечную доску», представляющую собой обыкновенный деревянный стержень, устанавливаемый на борту судна в вертикальном положении. По длине полуденной тени от него, падавшей на скамью гребцов с вырезанными на ней отметинами, морские путешественники могли судить, придерживаются ли они нужной параллели.
Однако, по мнению известной датской исследовательницы викингских походов Э. Роэсдаль, хитроумные навигационные приборы, которые им приписывают, были им, по сути дела, не нужны во время морских переходов. Плавания скандинавов обычно проходили вдоль побережья, и путешественники старались не упускать из виду сушу, а ночь, если была возможность, провести на берегу, особенно в весеннее и осеннее время. Путешествие Оттара подтверждают эти слова. А во время плавания от Норвегии до Исландии участникам перехода можно было наблюдать как Шетландские, так и Фарерские острова. Кроме того, в правильной ориентации мореходам помогало наблюдение за силой и направлением ветра, полетом морских птиц, и даже конфигурация волн давала им возможность выбирать нужное направление судна, не говоря уже о солнце, звездах и луне.
Следует отметить еще очень важный момент, когда историки утверждают, что викинги были искусными кораблестроителями, то это также вызывает саркастическую улыбку. Никогда эти разбойники, умеющие держать в руках только меч и весло, не могли быть по своей сути строителями кораблей, слишком напряженный и интеллектуальный это был бы для них труд. Морские суда сооружались абсолютно другими людьми, которые не имеют никакого отношения к боевым викингским походам. Это наверняка были искусные местные мирные корабельные мастера или рабы-умельцы, привозимые викингами в Скандинавию в качестве пленников из других стран, в том числе и Биармии.
Совершенство скандинавских кораблей того времени подтверждают археологические находки. Большое количество различных судов, обнаруженных зарытыми в курганах, куда они погребались вместе с вождями, рабами, домашними животными и утварью, позволяют смело так заявлять. Находили корабли, хорошо сохранившиеся в иле и на дне бухт и заливов.
В 1997 году датские археологи обнаружили недалеко от Копенгагена погребенный в грунте корабль. Эта находка относится к числу случайных, так как на него наткнулись рабочие в ходе земляных работ по расширению гавани для стоянки раритетных судов для всемирно известного музея Viking Ship Museum в Роскильде. Вероятно, судно погибло от шторма, затонуло и погрузилось в ил. Годовые кольца дубовых досок его обшивки, по которым ученые определяют возраст судна, показали, что корабль был построен около 1025 года во времена правления короля Кнута Великого (1018—1035), как известно, объединившего Данию, Норвегию, южную Швецию и Англию в целую империю викингов. Его внушительная длина, составляющая 35 метров, поразила даже известных знатоков древнего скандинавского судостроения.
Ранее, в 50-х и 60-х годах прошлого столетия, ученые находили другие корабли викингов, но они имели меньшую длину. Например, самый большой из найденных пяти судов близ местечка Скульделева имел в длину 29 метров. Они оказались потопленными в XI веке самими горожанами, чтобы забаррикадировать вход в бухту от вторжения неприятеля. Как показал анализ, один из кораблей был сделан из длинных, достигающих 10 метров, без сучка и задоринки, досок, изготовленных из ирландского трехсотлетнего дуба, срубленного недалеко от Дублина в 1060 году.
Действительно, в сагах часто упоминаются так называемые длинные корабли, заостренные с обеих оконечностей судна, причем носу придавался вид, сходный с головой дракона или змея, а корме — с его хвостом, именно поэтому называвшиеся драккарами (от слова дракон). Позднее, как упоминает Стриннгольм, на корабельном носу устанавливалось изображение головы из дерева уже вождей Норвегии. Носовые фигуры животного или человека можно было снимать или снова устанавливать, так как по древним исландским законам никто не мог подплывать близко к берегу, имея на носу раскрытую пасть змея (дракона), чтобы не испугать духов — покровителей страны.
В «Саге об Олафе, сыне Трюггви» упоминается самый длинный и большой корабль под названием «Великий Змей», изготовленный на Севере, какого не было до этого за все предыдущие 1000 лет существования скандинавского судостроения. Измеряли величину судна обычно по ру-мам (от слова raume — пространство) и лавкам, или банкам, для гребцов. Между румами устанавливался, как правило, девяностосантиметровый интервал, чтобы каждому гребцу давать простор для применения своей мускульной силы. На Великом Змее было установлено 34 скамьи, что составляло длину корабля, по утверждению Стриннгольма, около 74 аршин (52 метра), вероятно, если еще прибавить длину «мертвой зоны» кормы и носа. Обычно же норвежский закон, существовавший со времен правления Хакона Воспитанника Адельстейна (934—960), предписывал, чтобы длинные корабли имели от 20 до 25 банок. На одной скамье помещалось по два человека, каждый со своим веслом. Поэтому на этих судах находилось от 40 до 50 гребцов. Но общее число викингов на корабле могло доходить на этом типе судна до 70 человек и даже более. Вероятно, «лишние» в команде люди могли быть воинами или резервом для смены гребцов, либо одновременно теми и другими.
Другой разновидностью длинных кораблей норманнов были шняки (шнеки), узкие и продолговатые, с низким бортом и длинным носом. Их название произошло, по М. Фасмеру, от древнескандинавского слова snekkja — длинное судно. Шняки, как тип корабля, на которых обычно приходили воевать норманны, впервые упоминаются в Новгородской первой летописи от 1142 года. Кстати, шняка употреблялась нашими поморами при ловле трески на Мурма-не, и ее использовали северные рыбаки вплоть до начала тридцатых годов прошлого столетия, пока на смену не пришли моторные боты. Получается, это простейшее промысловое беспалубное судно, не претерпевая значительных изменений, использовалось как у норвежцев, так и русских поморов на протяжении тысячи лет, а может еще больше. Их успешно строили еще в начале прошлого столетия в Коле и Онежском уезде Архангельской губернии, причем очень быстро. За 3—4 дня два помора-строителя с пословицей: «Тяп-ляп, и вышел корабль» быстро сооружали это нехитрое суденышко, сшитое вицей из можжевельника и наспех проконопаченное мхом.
Другой тип норманнских судов — аски (от слова ascus — ясень) — отличались от предыдущих своей вместимостью: каждое судно несло в себе до ста человек. На таких асках норманны нападали на Саксонию и Фрисландию, утверждал Стриннгольм, отчего и получили название аскеман-ны — плывущие на ясенях. Хотя, как известно, аскеман-нами их впервые назвал Адам Бременский. Еще существовали так называемые кнорры (от knorrar), но, несмотря на свою быстроту и маневренность, их меньше использовали для боевых походов.
Выше упоминалось, что паруса на скандинавских судах стали использоваться с VII века. Впрочем, именно их применение в большей мере способствовало такому взрывному явлению, как викингские походы. Без парусных судов походы викингов на столь дальние расстояния были бы просто немыслимы.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
