Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Ну, это было бы слишком жестоко, – весело сказал Странник откуда-то сзади.
Генри покорно обернулся. Страннику ничего не стоило появиться перед ним, но волшебники, кажется, считали за особый шик подкрадываться из-за спины.
– А ты молодчина, – одобрительно кивнул Странник. Настроение у него, похоже, было прекрасное. – И прости за головную боль, твой мозг в ужасе от того, что его узы с миром оборваны. Отличный был ход – уничтожить золотые нити, которые связывают тебя со всеми. Хью планировал сначала убить всех, кого ты любишь, а затем пойти по всем, кто тобой восхищается, от Петера-скрипача и сына Олдуса Прайда до последнего лавочника, который видел, как ты нашел корону. Хью нравилось, что они будут знать: их убивает любовь к тебе, к его врагу. А теперь представь: Хью похищает, например, Эдварда, а тот ему говорит: «Какой Генри? Я единственный ребенок в семье!» Им ничего больше не грозит – никто на свете тебя не помнит и не любит, а значит, и наказывать их уже не интересно.
«Только Олдус не забыл», – подумал Генри и едва не подскочил, когда Странник в ответ рассмеялся:
– Он просто обнаружил свои записи и не поверил, что смог бы такое выдумать. Я устранил тебя из реальности и наскоро слепил правдоподобную версию событий, но истории – живучая штука. То, что написано, не изменишь. Но ты не волнуйся, ему даже собственная жена не верит. Помнит тебя только Хью – его разум для меня недоступен, и, предупреждая твой вопрос, оттого я и не могу победить его. Но видел бы ты, как он вопил от злости, пытаясь отменить рокировку! Не вышло: он силен, но силой управлять пока не умеет, а у меня, – Странник ухмыльнулся во весь рот, – золотые руки.
Генри поежился: его начинало слегка беспокоить воодушевление, которое у Странника вызывало все происходящее.
– Ты сильнее всех волшебников, слышишь чужие мысли, а этого даже Барс не мог, – осторожно начал Генри, стараясь не думать о том, что этот вопрос надо было задавать раньше. – Ты можешь менять реальность, а еще ты очень похож на Перси. Так почему никто никогда не прибегал к твоей помощи? Что с ней не так?
– Все так, поверь. – Странник с чувством прижал руку к груди. – Я не виноват, что не особо популярен.
Генри медленно кивнул. Все равно теперь на его стороне либо Странник, либо никого, тут особо придирчивым быть не приходится.
– Ладно, давай к делу. Ты поможешь мне стать сильнее, я заберу у Хью то, что он прибрал к рукам, а потом ты вернешь все, как было, – твердо сказал Генри, стараясь держаться как хозяин положения, а не как утопающий, который полностью зависит от того, протянут ли ему руку с берега. – Сделаешь так, чтобы все меня вспомнили.
– Цыплят по осени считают, – махнул рукой Странник.
Генри решил принять этот пустой и расплывчатый ответ за «да»: волшебники любят напустить туману, будто заранее стараются выглядеть загадочно для какой-нибудь будущей сказки. Раз Странник смог разорвать нити, сможет и вернуть обратно.
Странник дружелюбно протянул в его сторону руку, и, несмотря на все неприятности, Генри почувствовал укол предвкушения, детскую радость от того, что возьмет волшебника за руку, не зная, куда тот его перенесет.
– Подожди секунду. Раз уж я здесь, можно мне… – Генри кивнул на неподвижную черную воду.
– А, ну конечно, герой и трех шагов не может пройти без подвигов, – фыркнул Странник. – Давай, не стесняйся.
И Генри громко позвал:
– Эй, чудовище Мертвого озера, покажись!
Вода пошла рябью, и чудовище мгновенно подняло над ней свою уродливую голову – так человек, ждущий важного гостя, распахивает дверь при первом же стуке. Впрочем, в голубых глазках чудовища было скорее недоумение, чем радость: оно не могло поверить, что кто-то позвал его сам и не убегает с криком, увидев его уродство, облепившие склизкую кожу водоросли и извивающиеся под водой щупальца. Генри жестом подозвал чудовище ближе, оно с опаской подплыло к берегу и уже почти вылезло на сушу, когда Генри снял перчатку и коснулся холодной кожи между изумленно вытаращенных глаз. Вот теперь он почувствовал то, чего так и не дождался с Хью: руку приятно закололо, и Генри тут же отдернул ее, стараясь не думать о том, как было бы здорово подержать чуть дольше, забрать все, вытянуть жизнь так же, как забрал волшебство. Это были не его мысли, и он давно научился их не слушать.
Секунду спустя вместо чудовища на мелководье сидел встрепанный Алфорд и растерянно моргал – кажется, сам не ожидал, что его заточение так буднично и внезапно закончится.
– Что… Кто ты такой? – пролепетал Алфорд, глядя, как Генри натягивает перчатку.
Придумать достойный ответ Генри не успел, потому что Алфорд заметил Странника – тот расслабленно стоял, прислонившись к дереву.
– Давненько не виделись, – беззаботным тоном сказал Странник и лениво вскинул руку. – Последние лет двести дела шли так себе, и было бы утешительно поболтать со старым другом, но ты, прости за каламбур, залег на дно.
Странник затрясся от смеха, прижимая ко рту кулак, будто не хотел обижать Алфорда, но и сдержать веселье не мог. Алфорд перевел взгляд на Генри и обратно, словно не мог поверить, что видит Странника в компании человека. Судя по потрясенному лицу лучшего друга мастеров, ждать от него ответа можно было еще долго, и Генри протянул Страннику руку.
– Вперед, – сказал он, и вот теперь это прозвучало как надо: твердо и уверенно, никаких сомнений, ни шагу назад.
У перемещений с волшебником есть всего один недостаток: первые несколько секунд на новом месте чувствуешь себя так, будто тебя треснули по голове. В этот раз было даже хуже, чем обычно, потому что Генри так себя чувствовал еще до встречи со Странником, и теперь от скачка в пространстве голова взорвалась такой болью, что он чуть язык не прикусил. Пытаясь унять тошноту и звон в ушах, он зажмурился и не сразу смог оценить обстановку, зато услышал многоголосый крик, исходивший, казалось, отовсюду. Кричали странно: человеческие голоса сплетались с тревожными звериными и птичьими воплями, деревянным скрипом и звуками падения разнообразных предметов. Затем наступила тишина.
Генри открыл глаза и удивленно огляделся. Во-первых, он никогда еще не видел такого странного жилища, во-вторых, рядом не было никого, кроме Странника, который с видом радушного хозяина обвел комнату широким жестом и торжественно произнес:
– Добро пожаловать в мой скромный дом.
В списке подходящих описаний для этого места слово «скромный» было на последнем месте. Помещение выглядело так, будто его создавали для размещения пары десятков старичков, которые без ума от богатства и мягких поверхностей. Роскошь была не такая, как в королевском дворце, никакого золота, но вся мебель была старинной и вычурной, с деревянными завитушками, резьбой, иногда целыми деревянными картинами на спинках, дверцах и подлокотниках. Повсюду стояли диваны с толстой мягкой обивкой, глубокие кресла, бесформенные мягкие лежанки, а среди всего этого на столиках теснились чашки, блюдца и корзины с чем-то похожим на печенье. Кресло-качалка у окна медленно раскачивалось, из нескольких чашек шел пар, спелая желтая груша на блюдце была надкушена всего один раз. Генри осторожно взял эту грушу и ближе рассмотрел следы зубов. Маленьких, острых, как иглы, и явно не человеческих.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
