Неприкосновенные запасы наших частей, находившиеся на складах крепости, оказались целиком уничтоженными на месте.
На острове Пограничном л/с из 17-го погранотряда частично удалось вырваться из осады (автотранспортная рота). Около 15 человек под командованием Масленникова заняли огневые точки на берегу Буга и ДЗОТы у северных казарм. Впоследствии примерно в 15 часов 22 июня после длительного штурма противник прорвался на остров, но был отброшен. С взрывом моста через реку защитники острова Пограничный оказались отрезанными от крепости и окруженными врагом. Личный состав все же успел пополнить боезапас из хранилищ и забрал в столовой уцелевшие продукты.
Части 28-го стрелкового корпуса РККА, размещавшиеся в Северном городке (на северной окраине Бреста), понесли значительно меньшие потери. 17-й гаубичный полк 42-й стрелковой дивизии был выведен из городка в составе двух дивизионов, а 447-й корпусной артиллерийский полк вывел 19 орудий с небольшим количеством боеприпасов, остальные же боеприпасы, сосредоточенные в артиллерийском парке полка, были уничтожены артиллерийским огнем противника[17].
К 7 часам части 45-й и 34-й пехотных дивизий 12-го немецкого армейского корпуса заняли город Брест. С хода овладев Тереспольским укреплением, 3-й батальон 45-й пехотной дивизии вермахта сумел захватить мост через Буг, Тереспольские ворота и ворваться в цитадель, где занял церковь (клуб) и столовую комсостава. Одновременно с 45-й дивизией форсировали Буг фланговые 31-я и 34-я пехотные дивизии, обойдя крепость с севера и юга. Уже в первой половине дня крепость была окружена. В руках советских войск осталась часть цитадели, защитники которой проявили себя истинными патриотами Родины и сражались за Брестскую крепость до конца июля 1941 года. Обороняли цитадель около 3,5 тысяч человек.
После первых артиллерийских и авиационных ударов началась эвакуация из Бреста партийных и советских организаций, органов управления Брестского железнодорожного узла, фабрик, мастерских, складов и других предприятий, организаций и учреждений. Она проходила в страшной суматохе, спешно, а поэтому и неорганизованно. Начался массовый уход на восток семей советских и партийных работников, семей военнослужащих, всего населения, не желавшего попасть под власть нацистов.
На правом фланге 4-й армии события развертывались в такой же последовательности, как и на других участках фронта. Удары противника были внезапны; ошеломленные и растерянные, наши войска несли большие потери в людях и материальной части.
Северо-западнее Зачопки в полосе армии после артиллерийской подготовки начали форсировать реку Западный Буг дивизии 43-го и 9-го армейских корпусов 4-й немецкой полевой армии. Им на границе противостояли только подразделения наших стрелковых дивизий, привлеченные на оборонительные работы, и два пулеметно-артиллерийских батальона Брестского укрепленного района. К 7 часам дивизии противника продвинулись на восток от 3 до 5 км, за исключением района ст. Семятиче и района Орля, которые удерживались 16-м и 17-м пулеметно-артиллерийскими батальонами, занявшими построенные и оборудованные в этих районах ДОТы. Севернее н/п Немирув с частями 134-й и 252-й пехотных дивизий завязал бой 15-й стрелковый полк 49-й стрелковой дивизии, уже сильно пострадавший от артиллерийского огня противника, а в районе Семятиче и западнее — 772-й стрелковый полк 113-й стрелковой дивизии.
Такова вкратце картина начала военных действий в полосе 4-й армии и результаты внезапных ударов артиллерии и авиации противника в первые часы войны.
Отражение атак
В первые часы войны действия войск 4-й армии, большая часть которых была застигнута врасплох внезапным нападением противника, характеризовались стремлением выполнить задачи, определенные им планом прикрытия. Штаб армии до 5 часов, как указывалось выше, принимал меры по доведению до войск указаний командования округа и боевого приказа армии по приведению всех частей и соединений армии в боевую готовность.
6-я и 42-я стрелковые дивизии под ударами врага делали попытки собраться в районах сбора по тревоге с тем, чтобы из этих районов выступить для занятия своих оборонительных полос. О размерах потерь, понесенных в первые часы, никто еще не имел полного представления.
75-я стрелковая дивизия начала развертывание для обороны своей полосы южнее Бреста. 113-я и 49-я стрелковые дивизии выступили из районов Семятиче, Высокое, Черемхи, Нужец на северо-запад для занятия рубежа от Нура до Дрогичина, где, как думали штаб армии и командиры дивизий, они будут объединены управлением 2-го стрелкового корпуса 13-й армии. 14-й механизированный корпус приступил к сосредоточению по плану прикрытия в районе Жабинки. К 9 часам 22-я танковая дивизия подходила передовыми частями к Жабинке. О потерях в ее частях данных не имели ни командир корпуса, ни командование армии. В районе Жабинки осколком снаряда был ранен начальник штаба дивизии подполковник A.C. Кислицын. 30-я танковая дивизия после тревоги к 6 часам возвратилась танковыми полками из районов ночевки после полковых сборов в Пружаны и готовилась в 7 часов выступить из Пружан в Жабинку. При этом в район сбора направлялись танковые экипажи и тот личный состав, который можно было поднять на имевшемся в дивизии автотранспорте. 205-ю моторизованную дивизию командование решило в район Жабинки не выводить, так как на имевшемся автотранспорте можно было перевезти лишь незначительную часть личного состава дивизии.
Никаких новых указаний о порядке использования войск во изменение задач, определенных планом прикрытия, ни командиры корпусов, ни командиры дивизий в первые часы войны не давали. Это обуславливалось тем, что ни для кого из них обстановка не была ясной. Во-первых, командиры и штабы не имели никаких данных о количестве сил и действиях противника на различных участках фронта. Каждый видел только то, что делалось перед ним. Информации ни сверху, ни от соседей не поступало. Во-вторых, командиры корпусов и дивизий, не имея постоянной связи с частями, не знали в первые часы войны истинных потерь и предполагали, что в районы сбора по тревоге части выйдут достаточно боеспособными, а противник не рискнет вторгнуться большими силами и направит на нашу территорию лишь отдельные части.
Около 6 часов в штаб армии поступило первое письменное донесение от командира 28-го стрелкового корпуса генерал-майора B.C. Попова.
Из донесения штабу армии стало известно, что командный пункт корпуса в 5 часов 45 минут находился в роще 2 км юго-восточнее Жабинки. Действительной обстановки командир и штаб корпуса не знали. Они доносили, что авиация противника вывела из строя на аэродроме южнее Высокое семь самолетов корпусного авиаотряда (тогда как в реальности там были сожжены и все самолеты штурмового авиационного полка). О потерях личного состава в дивизиях ничего не говорилось, следовательно, о них в штабе корпуса сведений не имелось. По-видимому, командир корпуса считал, что ничего серьезного еще не произошло, так как он приказал командиру 6-й стрелковой дивизии «коротким контрударом выбить противника из Бреста»[18].
