Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Последние три дня Святой недели, записал биограф святого Хью, Иоанн всячески демонстрировал изменившееся поведение. Он был скромен и покорен в делах и речах. Когда к нему подходили попрошайки и желали ему удачи, он надлежащим образом их благодарил, низко кланяясь. И он отвечал на приветствия нищенок в лохмотьях, стоявших на обочинах дороги.
Вместе с епископом Хью он отправился в Бофор, что в Анжу, желая навестить овдовевшую королеву Беренгарию. Там же была и его мать. В Пасхальное воскресенье 18 апреля 1199 года епископ Хью отслужил мессу в присутствии Иоанна и двух вдовствующих королев, а также многочисленной знати. Три дня примерного поведения — на большее Иоанн не был способен, и еще не окончилась месса, а он снова вернулся к своей обычной непочтительности. Во время оффертория он подошел к алтарю, как обычно, с двенадцатью золотыми монетами, которые ему передал казначей. Он остановился перед епископом, который ожидал его дароприношения, и долго стоял, уставившись на монеты и встряхивая их в руке. Это продолжалось так долго, что присутствующие стали поглядывать на него с изумлением.
— Куда ты смотришь? — вопросил епископ.
— Я смотрю на эти золотые монеты, — ответствовал Иоанн, — и думаю, что, если бы они были у меня несколько дней назад, я не отдал бы их никому, а положил бы в свой кошелек, а теперь ты их заберешь.
Хью пришел в такое негодование из-за непочтительности Иоанна, что убрал протянутую руку и не прикоснулся к золоту, которое Иоанн предложил ему в высшей степени оскорбительной манере. Не позволил он Иоанну и поцеловать себе руку.
— Брось то, что ты держишь, и уходи, — приказал он. Иоанн бросил монеты на серебряный поднос для даров и вернулся на свое место.
Епископ Хью прочел длинную проповедь, целью которой был Иоанн. В проповеди он сравнил привычки хороших и плохих правителей и их будущие награды. Иоанн пребывал в крайнем нетерпении, поскольку торопился на обед, который, как обычно, подавался рано… Трижды он посылал слугу к епископу, требуя, чтобы он закончил проповедь и мессу, чтобы прихожане могли, наконец, поесть. Всякий раз, слыша столь дерзкое требование, епископ лишь возвышал голос и начинал говорить с большей горячностью. Все собравшиеся встретили его пылкую проповедь аплодисментами. Многие были тронуты до слез необычайным красноречием епископа.
Иоанн не получил Святого причастия в этот праздничный день, равно как и при коронации в день Вознесения. Биограф святого Хью утверждает, что, достигнув возраста ответственности, он вообще ни разу не причащался. То, что мужчина в то время мог идти по жизни, не принимая участия в святых таинствах, кажется невероятным, если не принимать во внимание абсолютно нерелигиозный характер жизни Иоанна. Он был крещен, и это, судя по всему, являлось его самым активным участием в христианской жизни.
Епископ Хью отбыл на следующий день после Пасхи, и Иоанн переключил свое внимание на город Ле-Ман, который заняли Констанция, Артур и их приверженцы. Знать Анжу, Мэна и Турени не была расположена принимать Иоанна в качестве короля. Люди утверждали, что Артур, как единственный сын и наследник старшего брата Иоанна Джеффри, является законным наследником и имеет право получить все, что имел бы его отец, если бы остался в живых. В Англии, с другой стороны, преобладало мнение Уильяма Маршала: Иоанн — сын Генриха II и брат Ричарда — имеет больше прав, чем Артур, внук одного короля и племянник другого.
Знатные люди этих графств собрались вместе, объявили своим господином Артура и сдали ему провинции. Констанция, мать Артура, привезла мальчика в Тур и доверила его королю Филиппу. Если Артур действительно был господином Анжу, Мэна и Турени, тогда Филипп, король Франции, был его феодальным правителем и имел право на опекунство. Филипп, услышав о смерти Ричарда, захватил Эврё и, конечно, желал, чтобы континентальные владения Ричарда перешли в руки Артура, мальчика, которого он мог подчинить своей воле, а не Иоанна, двуличность и коварство которого были ему хорошо известны. Филипп сразу отправил Артура в Париж к своему сыну Людовику — это сокровище следовало тщательно охранять — и овладел всеми городами, замками и крепостями, которые объявили своим господином сына Джеффри. Он также назначил в них своих губернаторов.
Иоанн и его мать, которой было уже далеко за семьдесят, захватили Ле-Ман, главный город Мэна. Чтобы наказать жителей за то, что они приняли Артура, Иоанн приказал разрушить городские стены, замок и все каменные дома.
Он оставил Элеонору и Меркадье, который был главой наемников Ричарда, чтобы разорять Анжу и заставить его покориться, а сам направился в Руан. У Артура не было сторонников в Нормандии, и там Иоанна приняли без вопросов как наследника Ричарда. В первое воскресенье после Пасхи, 25 апреля, он был опоясан мечом Нормандского герцогства перед главным алтарем Руанского собора. Сделал это архиепископ Уолтер Кутанс. Он же возложил на голову Иоанна золотой венец, украшенный золотыми розетками. Новый герцог поклялся, по версии Роджера Ховеденского, «в присутствии духовенства и народа, на святых Евангелиях и мощах святых, что он будет охранять святую церковь и ее служителей добросовестно, честно и без злых намерений, будет отправлять правосудие, уничтожать плохие законы и устанавливать хорошие».
Торжественность момента испортило непочтительное поведение Иоанна. Его сопровождала толпа разнузданных юнцов, которые аплодировали, хохотали и громко болтали на протяжении всей церемонии. Когда архиепископ вручал ему копье со знаменем герцога Нормандского, Иоанн отвернулся, чтобы обменяться шуткой с приятелем, и копье упало на землю. Это было воспринято как предзнаменование неспособности Иоанна держать и копье, и герцогство.
Положение Иоанна на континенте существенно улучшилось. Теперь он был признанным герцогом Нормандии. Аквитанию держала в своих твердых руках королева Элеонора. Захват Ле-Мана остановил продвижение сторонников Артура в Мэне, а героическими усилиями Элеоноры и Меркадье был восстановлен порядок в Анжу. Теперь Иоанн мог отправляться в Англию.
Тем временем послы обнаружили, что большинство английских баронов готовы без колебаний присягнуть ему на верность. Тем не менее владельцы замков поспешно укомплектовывали их людьми и завозили продовольствие в ожидании гражданских беспорядков, которые могли начаться. Да и весьма влиятельная партия сначала не выказывала желания принять Иоанна. Эту группу возглавляли Дэвид, герцог Хантингдон; Ричард, граф Клэр; Ранульф де Бландевиль, граф Честер, который после смерти Джеффри женился на Констанции Бретанской и, следовательно, был отчимом Артура; Уильям де Феррерс, граф Дерби; Валеран, граф Уорвик; Роджер де Ласи, констебль Честера, и Уильям Маубрей.
Их нежелание вряд ли объяснялось личными мотивами, и нет никаких указаний на то, что они считали Артура законным наследником, хотя его отчим был одним из членов группы. Вероятнее всего, они хотели воспользоваться случаем — Иоанну была крайне необходима их поддержка — и вырвать у него обещание сохранить привычные права баронов. Генрих II на протяжении всего своего правления стремился ограничить власть знати и заменить сильным центральным правительством неорганизованные местные свободы феодальной системы. Бароны все еще переживали из-за того, что Генрих сильно ограничил их безответственное поведение, а Ричард ввел огромные налоги. В восхождении на трон Иоанна они увидели возможность обеспечить гарантии неизменности их прав и свобод.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
