Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
Как и другие китообразные, дельфины произошли от животных, внешне напоминавших помесь волка и необычно гибкого гиппопотама (возможно, самого близкого сухопутного родственника дельфина). В ходе эволюции предки дельфинов научились охотиться, почти как крокодилы: они поджидали свою добычу в мутноватой прибрежной воде, готовые мгновенно наброситься на нее. Их потомки тоже, конечно, жестокие и умелые охотники. Особенно этот навык отточен у косаток (китов-убийц), самых крупных представителей семейства дельфинов: они могут охотиться даже на молодых морских котиков, когда те отдыхают на пляже или спасаются на плавучей льдине. Иногда косатки несколько раз подбрасывают пойманных ими котиков в воздух – как кошка, играющая с мышкой. Прекрасные охотничьи навыки дельфинов позволяют им тратить на добывание пищи всего по нескольку часов в день, оставляя достаточно времени для общения и светской жизни.
Тот факт, что дельфины – очень общительные существа, не исключает возможности агрессивного поведения по отношению друг к другу. Самцы иногда объединяются в «банды», насилуют самок и убивают чужих детенышей. Но чаще они очень дружелюбны, готовы сотрудничать и помогать друг другу. Молодые дельфины в течение довольно долгого времени зависят от своей стаи, которая заботится о детенышах и обучает их. По крайней мере у некоторых видов матери используют специальный «детский язык» для общения со своими малышами и помогают им передвигаться, помещая в струю воды за собой: в результате сама мать плывет только на три четверти от своей обычной скорости, зато скорость детеныша увеличивается на треть. Дельфины-матери часто помогают друг другу ухаживать за детьми.
Кит-убийца охотится на тюленя
Есть основания считать, что по крайней мере у некоторых видов дельфинов (и зубатых китов) каждая особь издает свой особый свист, с помощью которого ее можно идентифицировать. Другие члены стаи имитируют этот свист, отвечая данной особи или привлекая ее внимание. Получается, у каждого дельфина есть своего рода имя. Кроме того, дельфины не только обладают самосознанием, но и имеют представление о способностях других. Так, если человек играет с дельфинами с мячом или в догонялки, дельфины будут учитывать, что он плавает гораздо хуже них, и станут ему «поддаваться», ведь иначе человек просто не сможет участвовать в игре. Они передают следующим поколениям определенные знания – а ведь это и есть культура – и очень любят обучать чему-то новому друг друга и людей. Ученые считают, что у многих видов хорошо развито представление о чужом (не своем) сознании (Theory of Mind).
Еще один аспект жизни дельфинов, к изучению которого мы только приступаем, это роль звука. Достаточно часто дельфины издают довольно приятное монотонное посвистывание, когда плывут в создаваемых движением лодки волнах. Некоторые морские биологи сравнивают эти звуки с повизгиванием маленького ребенка. На самом же деле все гораздо интереснее. В воде звук распространяется в четыре раза быстрее, чем на суше, а свет виден только на очень маленьком расстоянии – так что звуки служат дельфинам и «зрением», и «языком». Эхолокационные способности дельфинов делают их восприятие внешнего мира гораздо острее, чем любые высокие технологии, имеющиеся в распоряжении человека. Дельфинам открыт мир коммуникации, который нами пока еще совсем не изучен.
Юджин Линден (2002) описывает эксперименты Дайаны Рейсс с молодой самкой дельфина по имени Цирцея в искусственной среде. Тренер Цирцеи демонстрировала недовольство, когда дельфин не выполнял по ее требованию какой-нибудь трюк, отступая назад и замирая на несколько секунд, то есть брала своего рода тайм-аут, как мама слишком уж непослушного ребенка. Если Цирцея выполняла трюк как следует, она получала в награду кусок рыбы. Причем ей не нравилось есть рыбу с плавниками. Однажды тренер по рассеянности забыла удалить плавники, прежде чем бросить рыбу Цирцее, и та уплыла в дальний конец бассейна и замерла в вертикальном положении, то есть повторила позу тайм-аута своего тренера. Она усвоила сигнал тренера, и теперь сама воспитывала его.
Дельфины производят звуки, которые дают им возможность различать предметы, с помощью альвеолярных мешочков, расположенных ниже их дыхала. Воздух в этих мешочках позволяет им делать своеобразные щелчки продолжительностью менее одной тысячной секунды. Этот звук проецируется с параболической поверхности передней части черепа дельфина, проходя через слой жировой ткани, образующей похожую на дыню форму, которую дельфин может менять, подобно тому, как это происходит с хрусталиком человеческого глаза. Звук проходит в воде, отталкивается от предмета и возвращается в виде эха, которое воспринимается нижней челюстью дельфина и передается в виде вибрации к его нижнему уху. Интенсивность и частота щелчков могут меняться. Издаваемые на более низкой частоте сигналы – они немного напоминают скрип двери – позволяют дельфину составить общее представление о каком-то объекте и обычно используются для распознавания отдаленных предметов. Более высокочастотные звуки, похожие на тонкое жужжание, дают более детальное представление. В зависимости от ситуации дельфин может издавать от 8 до 2000 щелчков в секунду. Самые частые щелчки человеческое ухо воспринимает как гудение. Но дельфин в состоянии идентифицировать каждый щелчок отдельно и не станет издавать новый звук, пока эхо предыдущего не вернется.
Эти щелчки и попискивания – направляемые наружу через лоб дельфина, отражающиеся от предметов и получаемые обратно в виде вибраций в нижней челюсти, откуда они поступают в ухо, – позволяют дельфинам определять местоположение объектов, находящихся в нескольких километрах от них. При этом они могут проникать сквозь кожу человека или дельфина на расстоянии нескольких метров и «видеть» бьющееся сердце или движение ребенка в матке. Есть сведения о нескольких случаях, когда дельфины определяли беременность женщин, которые сами еще о ней не знали, и начинали обращаться с ними так, как дельфины обращаются со своими беременными самками. Дельфины способны различать текстуру и форму предметов на большом расстоянии или спрятанных: например, деревянные, пластиковые и металлические фигурки одной формы и размера или медные и алюминиевые диски. Они определяют различия в толщине в несколько десятых миллиметра (меньше толщины человеческого ногтя) на расстоянии десяти метров – для этого им необходимо различать звуки, возвращающиеся с промежутком меньше чем одна миллионная секунды.
Человек способен воспринимать звуки, начиная примерно с 20 Гц (чуть ниже самого низкого тона пианино) и до 20 000 Гц (где-то на две октавы выше самого высокого тона пианино). Нижняя граница слышимости для дельфина находится на 150 Гц, зато верхняя – 150 000 Гц – в восемь раз выше нашей.
«Эхолокация» представляется не самым подходящим термином для описания этой сверхчеловеческой способности: она напоминает слух и зрение, но при этом сильно отличается и от того, и от другого, а в каких-то отношениях превосходит их. Иногда человеку удается развить силу восприятия почти до уровня дельфинов. Бен Андервуд, «человек-сонар», полностью потерял зрение из-за рака сетчатки глаза в возрасте двух лет, но научился свободно передвигаться: он определял положение предметов, щелкая языком и вслушиваясь в отражающееся от предметов эхо. Бен даже умел играть в настольный футбол, просто слушая, где находится мяч. Эвелин Гленни, перкуссионистка, выросла в окружении музыки и, несмотря на глухоту, научилась распознавать самые незначительные вибрации, что позволило ей стать всемирно признанным музыкантом. Для человека такие достижения уникальны, но любой дельфин способен на гораздо большее.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
