Скатываемся вниз вместе с драпающей публикой. Незамеченными выходим на привокзальную площадь и садимся в свою машину.
— Ты его завалил? — веселится Волчара, оглядываясь.
— Бок продырявил да ногу. Больше не знаю, — пожимаю плечами, заводя машину. — Как там у него дальше, хрен его знает…
Едем сначала в «Шанхай» и забираем из тайника деньги и то малое количество вещей, которое у нас есть. Отвозим все это на новую квартиру. Затем едем за нашими дамами. Те, можно сказать, все стекла проглядели, не отходя от окон. Мы не успели припарковаться у подъезда, как девчонки выскочили на улицу, радостные и взволнованные. Смотрю на Машу и не могу узнать ее. Просто принцесса какая-то, мать ее!
— Ну-ка, ну-ка! — поворачиваю ее в разные стороны. — Это нечто!
Подружку Волка зовут Вера. Она тоже выглядит на все сто. Мне хочется трахнуть Машу прямо сейчас, но приходится сдерживаться. Едем в ресторан. Заказываем всяких деликатесов и забираем с собой. Берем шампанское и коньяк. В магазинах этого купить нельзя. Затем едем на нашу квартиру. Мне просто не терпится попробовать на ощупь, каков у Маши ее новый гардероб.
Глава двенадцатая
С нами девчонки на учебу не торопятся. Только во втором часу отвозим их в училище и едем в центр. Волка с машиной оставляю во дворе дома, а сам иду на рандеву. Хозяин видеосалона уже торчит на месте. Сразу не подхожу, а пытаюсь издали определить, не ожидают ли меня какие сюрпризы. Похоже, что с ходу это разглядеть будет трудно. Волк предупрежден на случай шухера и знает, что ему делать при таком раскладе. Подхожу к своему клиенту. Он, по-видимому, ждет меня с другой стороны.
По тротуарам тянутся прохожие, прогуливаясь не спеша на весеннем солнышке. Шпарит по своим маршрутам городской транспорт.
— Принес? — спрашиваю я. Парень вздрагивает и испуганно оборачивается.
— Да, конечно! — тут же заверяет он. — Здравствуйте!
Это что-то новенькое. Но я зря не гоношусь, если со мной здороваются по-человечески даже из страха.
— Привет, — отвечаю ему.
Он передает мне пухлую пачку денег.
— Здесь все верно, — торопится уверить меня хозяин салона. — Десять штук и штука штрафа.
Можно было бы и удивиться такой сговорчивости, если бы не моя вчерашняя пальба в его каптерке. Я сказал ему, что штраф — десятка. Он приволок больше на штуку. Вроде как дань уважения. Приятно.
— Считать не буду, — как бы между прочим говорю ему. — Не в твоих интересах меня накалывать…
— Да! Да! Конечно! — тут же соглашается хозяин салона и добавляет: Андрей все-таки выжил.
— Это меня не интересует, — с улыбкой отвечаю хозяину.
— Понимаю, понимаю, — блеет парень, — тут меня попросили… — он слегка запинается;
— Говори! — приказываю ему.
— Те ребята, которые раньше были с Андреем, они хотели бы, чтобы… Ну, в общем, вы приняли их к себе.
— Тебя как зовут?
— Вадик, — с готовностью отвечает он. Похоже, мы с Волком начинаем набирать вес.
— Сколько этих пацанов?
— Они раньше боксом занимались, команда была. Человек десять их. У них командир был Андрей, но, видно, он их уже достал…
Мысленно усмехаюсь: «Командир, который достал своих же…»
— Ладно. Скажешь им, чтобы завтра приехали вон туда, в парк, — киваю в сторону городского парка. — Пусть Ждут в три, возле центрального входа.
Вадик заулыбался.
— Я обязательно передам! — уверяет он. — А как к вам обращаться?
— Зови меня Антонычем.
Парень опять кивает.
— Я понял. Теперь, если что, я могу говорить, что вы у нас «крыша»?
— Да. Скажешь — бригада Волка вас охраняет. Кто не поймет, разберемся…
— Спасибо. Это я уже понял.
— И вот еще что, — говорю я в раздумье. Вадик замирает, не донеся до рта сигарету, которую собрался было прикурить. — Штука в неделю отменяется. Будешь платить в месяц по тысяче с точки. У тебя ведь есть шашлыки?
Вадик радостно кивает.
— Да, конечно! Ух ты! Вот спасибо, Антоныч! — радуется он, как ребенок.
— Ну, все. Увидимся, — киваю ему и ухожу.
Рассказываю Волку, как прошла встреча. Волчара ржет, считая деньги:
— Мы их тут, Антоныч, всех сделаем! И года не пройдет!
Не знаю, как всех, но многих мы сделаем, точно. Иначе зачем все было начинать?
Следующий наш ход — это таксисты. Вновь рулим к вокзалу, где полно «отстойщиков», торгующих к тому же и водкой. Подходим к первой «Волге», стоящей в ожидании клиентов. Свою машину мы оставили далеко от вокзала. Забираемся без слов в такси. Водила удивленно смотрит на нас.
— Вы че, мужики? — хрипит он. Таксисту лет за сорок. Нормальный возраст.
— Мы от Волка, — внушительно говорю ему.
Вижу, как мгновенно меняется лицо шоферюги. Вокзальные сплетни уже облетели всех и оповестили о крутых парнях из банды некоего Волка, которые, не понтуясь, пускают в ход волыны.
— Я… А что? — начинает водила, но я его перебиваю:
— Сейчас пройдешь и созовешь всех «отстойщиков». Я буду с вами говорить. Кто не придет — пусть пеняет на себя…
— Понял! — оживает мужик. — Сейчас, парни, все сделаем!
Он уходит, а мы вылезаем из тачки и пасем ситуацию. Машин «такси» вдоль тротуаров навалом. Вскоре к нам подтягивается весь шоферский люд. Мужики настороженно поглядывают на нас. Народу набирается за двадцать человек. Целый, можно сказать, митинг. Открываю его я.
— Дело, мужики, здесь простое, — объясняю им. — С каждой машины в день вы листаете по сто рубликов. Для вас никакого напряга нет. Но если кого-то обидят чужие, сразу сообщаете нам. Мы разберемся. Есть желающие возразить? интересуюсь с ухмылкой.
Волк, злобно ощерившись, подается в сторону толпы, держа руку за отворотом куртки. Таксисты, стоявшие ближе к нему, сразу пятятся. Волчара их пугает, ему это в кайф. Шоферюги, естественно, этого не знают, но о нас они уже наслышаны.
— Да все понятно, что там говорить! — высказывается таксер, к которому мы подсели вначале. — Так и нам легче будет, а то наскакивают всякие… Лучше платить одним.
Народ согласно гудит. Таксисты проголосовали единогласно.
— Ты, — указываю на охрипшего; — будешь здесь бригадиром. Деньги собираешь со всех и отвечаешь за них. Как зовут?
— Николай.
— Бабки сдаете Николаю! Жалуетесь ему или непосредственно нам, или нашим людям. На этом все. — Распускаю собрание. — Завтра внесете и за сегодняшний день!
Таксисты расходятся. Остаемся с Николаем обговорить, где с ним будем встречаться. Затем отваливаем с вокзала. Волк всю дорогу дурачится. Настроение у него весеннее.
