Оливия поплелась на кухню. Жаль, что он решил зайти: бабушке доставляло удовольствие принижать ее достоинство. Обычно Оливия не обращала на это внимания, но в присутствии мистера Ван дер Эйслера… Она, конечно, знает, что не интересует его как женщина, но после того, как бабушка представила ее как надоедливую дурочку, он может потерять к ней и последний интерес. Ну и что из этого, сказала она сердито сама себе, насыпая в чайник заварку. Она же слышала, как он сказал Нел, что осенью в школу ее привезет мать, так что вряд ли он появится снова. К тому же это будет не скоро и, без сомнения, он к тому времени про нее забудет.
Разливая чай и раздавая бисквиты, Оливия вынуждена была признать, что его обаяние произвело впечатление даже на бабушку, которая выложила ему все свои истории об их аристократической родне. Поэтому, когда он стал прощаться, Оливия, уставившись на среднюю пуговицу его жилета, не очень радушно поблагодарила его за помощь и пробормотала традиционное пожелание счастливого пути.
— Очень приятный человек, — заметила миссис Фицгиббон, когда он ушел. — Жаль, что ты не привлекаешь его внимания, Оливия. Мне кажется, что он собирается жениться на матери этой маленькой девочки — как ее, Нел? Он говорил о ней.
— Понятия не имею, — с наигранным безразличием сказала Оливия, пытаясь отвести подозрения дотошной бабушки. — Я о нем ничего не знаю. Он был любезен и подвез меня. Вот и все.
Она поймала взгляд матери, которая, собравшись было что-то сказать, теперь промолчала.
Жизнь в Сильвестер Креснт текла однообразно, и, выдержав в течение десяти дней плохо скрываемые бабушкины намеки на лишние рты, Оливия решила поискать работу. Ходить далеко не пришлось. В кофейне, где они с мистером Ван дер Эйслером когда-то пили кофе, требовалась помощница. Четыре дня в неделю, с десяти до часа, к этому времени приходила постоянная официантка. Плата была небольшой, но она могла оставлять себе чаевые. Оливия вернулась домой, выложила свои новости и выслушала разглагольствования бабушки насчет скромности своей новой работы.
— Честный труд не может быть зазорным, — бодро ответила она.
Все оказалось не так уж плохо. Правда, ноги болели, и иногда посетители вели себя грубо, но в глубине души она могла их понять — кофе был отвратительный. Зато теперь у нее было занятие, и, несмотря на то, что большую часть заработанного она отдавала на свое пропитание, кое-что оставалось на карманные расходы.
После обеда она бывала свободна и часто ходила с матерью в парк или поглазеть на витрины магазинов, оставляя бабушку за игрой в бридж с ее немногочисленными друзьями.
— Твоя бабушка была бы гораздо счастливее, если бы жила одна, — со вздохом сказала однажды мать.
Оливия понимающе пожала ее руку.
— Если на следующий год мисс Кросс возьмет меня на постоянную работу, ты сможешь жить вместе со мной, а в новом триместре приезжай и оставайся, на сколько хочешь.
— Я могу понадобиться бабушке.
— Чепуха, — уверенно сказала Оливия. — Она прекрасно себя чувствовала до нашего приезда, и то, что она не может поддерживать порядок в доме, — всего лишь разговоры.
— Ты счастлива, дорогая? — спросила мать.
— Конечно, счастлива. Разве у меня нет всего, чего я желала? Жилища, карманных денег, хорошего места работы?
Однако мысли о мистере Ван дер Эйслере не позволили ей ощутить себя счастливой на самом деле. Несмотря на то, что она вряд ли увидит его когда-нибудь еще раз, Оливия постоянно думала о нем. Сейчас он, наверное, в больнице, гадала она, а может быть, уже вернулся в Голландию…
Он был в Голландии и очень скоро собирался вернуться в Англию вместе с Нел и ее матерью. Рита неохотно согласилась поехать в Англию и навестить свою свекровь, и то при условии, что сможет оставить дочь у бабушки и поехать вместе со своими друзьями на юг Франции. Нел доставляла ей неудобства, но Рита пользовалась присутствием ребенка, чтобы почаще встречаться с Хасо. Однако, хотя он вел себя по-дружески и старался помочь, чем мог, особенного желания проводить с ней свободное время не выказывал. Разлука усиливает чувства, решила Рита: когда она вернется, он снова будет рад увидеть ее.
Чтобы Рита могла сделать некоторые покупки, они на пару дней остановились в Лондоне, в его лондонской квартире. Просьба Нел послужила ему предлогом для нового свидания с Оливией, хотя он и пытался заверить себя, что у него нет никакого желания встречаться с нею, что она отвлекает его от дел, и что его растущий интерес к ней обусловлен только стечением обстоятельств. Однако, несмотря на это, когда Нел спросила, не могут ли они навестить Оливию, он согласился.
— Мы можем это сделать, когда твоя мама пойдет за покупками, — предложил он.
Однако Рита возразила:
— Но я тоже хотела бы пойти — эта девушка так мила и так добра к Нел…
Дверь им открыла миссис Хардинг.
— Входите, пожалуйста. — Она пожала руку Рите и улыбнулась им. — Вы хотели увидеть Оливию? Она немного подрабатывает в кафе рядом…
— Как замечательно! — воскликнула Рита. — Мы сможем выпить кофе и поговорить с ней.
— Но она, — с сомнением сказала миссис Хардинг, — наверное, будет занята.
— О, я уверена, что она сможет урвать минутку, чтобы немного поболтать. Нел так хочется увидеть ее.
Мистер Ван дер Эйслер сказал успокаивающим тоном:
— Я полагаю, что Оливия предпочла бы, чтобы ее не беспокоили во время работы.
Однако Рита продолжала настаивать на своем.
— Мы проделали такой путь, и Нел не сможет увидеть ее…
Он сомневался, что ее заботило именно это, но Нел, без сомнения, была расстроена. Он отвез их в кафе, припарковал машину, и они вошли внутрь.
Оливия стояла к ним спиной, обслуживая четверых посетителей, сидящих за одним из маленьких столиков. Они уселись за другой, и, обернувшись, она увидела их.
Оливия покраснела, потом побледнела, однако подошла к ним, сдержанно поздоровалась, улыбнулась Нел и спросила, будут ли они пить кофе. Во взгляде, который она кинула на мистера Ван дер Эйслера, была укоризна, но под ней скрывалось удовольствие еще раз увидеть его.
— Ваша мать сказала нам, где вас можно найти, — спокойно объяснил он. — Нел захотела увидеться с вами, прежде чем уедет к бабушке. Извините за то, что застали вас врасплох. — Он видел, что ей нужно идти, — в кафе были другие посетители. — Если не трудно, мы хотели бы выпить кофе, а Нел, наверное, выпьет молочный коктейль.
Оливия отошла, и Рита сказала:
— Какое убогое заведение. Кофе, вероятно, невозможно пить. Но для девушки в затруднительном положении это все-таки лучше, чем ничего.
При этом она пристально посмотрела на него. Ей не понравилось, как он смотрел на Оливию, которая была, без сомнения, девушкой красивой, но без особого блеска. Рита приложила все усилия для того, чтобы вернувшаяся к их столу Оливия увидела, как легко она, Рита, может заставить смеяться мистера Ван дер Эйслера.
